— Что вы знаете о моей расе?

Очень быстро выяснилось, что жители Сноудина практически нечего не знают о представителях этого теплолюбивого народа. Мир маленького городка был замкнутым и направленным глубоко в себя подобно устрице. А то что находилось далеко за границами Сноудина, казалось совершенно чуждым для его жителей. Хотленд со своими раскаленными землями оставался непонятным и даже немного пугающим местом для старожилов городка, привыкшим к вечной мерзлоте и вездесущему снегу. Вот только Гриллби давно стал неотъемлемой частью этого островка жизни, скрывавшегося среди мрачных лесов и бескрайних заледеневших пещер. И поэтому вроде бы безобидный и резонный вопрос поставил всех присутствующих в тупик. Ведь здесь не очень оглядывались на различие рас, не обращали внимания на необычный вид того или иного обитателя Подземелья, постепенно принимая его в своё общество таким, каков он есть, будь это Большеротик с острыми зубами или Страшная Рыба со специфическим запахом. И открытие такого очевидного факта, что Гриллби чем-то отличается от остальных, стало шоком для окружающих… По крайней мере, для большинства из них. После короткого, но бурного совещания монстры вынесли итог:

— Сила элементалей основана на их стихии, — тоном эксперта провозгласил Догго. — Это же очевидно.

— А противоположная стихия может им навредить, — добавила Догаресса, а Догами согласно кивнул, полностью поддерживая её.

— Поэтому огненным элементалям лучше живётся в Хотленде, чем где-либо ещё, — вынесла вердикт хозяйка единственной гостиницы Сноудина. — Но почему же раньше всё было нормально?

— Потому что у меня было достаточно сил, чтобы поддерживать нужную температуру, — наконец признался Гриллби и на этом, видимо, поставил точку в дискуссии.

— Я выскажу одно предположение, основанное исключительно на информации, полученной из книг по монстрологии, — вдруг тихо высказалась библиотекарь, интеллигентно поправляя очки на носу. Она до этого не проронила ни слова, и поэтому её сведения были встречены с огромным воодушевлением. — Возможно, наш Гриллби не жалел огненной магии в ущерб собственному морфическому полю и тем самым довёл себя до такого ужасного состояния. Он слишком много отдавал себя своему любимому делу и поэтому ослаб. В писаниях Сагана Пламенного ясно освещается подобный случай, когда элементаль буквально «иссяк», пытаясь согреть целую деревню, погребенную под снежной лавиной. Дело в том, что от чрезмерных нагрузок оболочка стихийных монстров «истончается». И тогда они становятся подвержены неблагоприятным условиям…

— Таким как дождь с потолка, — привёл наглядный пример Догами. — Я на месте Гриллби тоже бы залез в камин во время бури, если иначе мне бы грозило «потухнуть».

Бармен сделал неопределённый жест, который можно было интерпретировать и как согласие, и как удивление тому факту, что окружающие сами во всём разобрались без его участия.

— Хех, а тебе удалось нас всех напугать, приятель, — заметил Санс, обращаясь непосредственно к Гриллби. — Почему же ты никому не сказал о своих трудностях? Неужели нельзя было просто поговорить на эту тему? Или хотя бы намекнуть на то, что ты сам не справляешься?

— Никто не спрашивал, — коротко, но ёмко выразил своё мнение Гриллби. Сансу впервые нечего было ответить по существу, поэтому он принялся покачиваться на стуле и разглядывать потолок с таким видом, будто ответы на всё вопросы находились именно там. Ледяной Волк, проследив за его взглядом, стал распаковывать инструменты, рассудив, что можно слушать и во время работы. Примерно к тому же выводу пришёл и Малый Пёс, застывший у порога со шваброй наперевес. Постепенно каждый из присутствующих занялся именно тем, что у него получалось лучше всего, чтобы просто не встречаться взглядами друг с другом и с барменом в частности. Вина тяжелым облаком нависла над монстрами и давила им на плечи, нашептывая: «Не заметили. Не уследили. Не смогли вовремя помочь». И среди этой показательной трудотерапии продолжал бездельничать лишь Санс, которого упражнения с мехами и так довели до полного изнеможения. Заснуть прямо на стуле ему помешали коченеющие останки его совести и колючие взгляды соседей, которые, впрочем, показательно игнорировались.

— Кто-то же тут должен поддерживать огонь, верно? — развел руками скелет, обращаясь ко вселенной в целом. — Но не беспокойтесь, я могу это делать хотя бы словами. Ведь сыпать горячими шутками мне удаётся лучше всего. Правда мой брат говорит, что от них у него уже развилась изжога.

— Не могу его в этом винить. У меня уже немного подгорает, — попытался пошутить Гриллби.

— Значит процесс воспламенения проходит нормально, — заключил Санс, а элементаль мотнул головой.

В комнате становилось заметно теплее.

========== Часть 3 ==========

Тем временем ни о чём не подозревающий Папирус как раз заканчивал обход ловушек в лесу и возвращался в родной городок с пустыми руками. К его огромному сожалению ни один человек не соблазнился разгадыванием пазлов и не посягнул на тарелку спагетти, что за несколько часов на морозе успела покрыться ледяной корочкой и намертво прилипнуть к столу. Это немного подпортило настроение скелету, но не настолько, чтобы сразу отчаиваться. Папирус в принципе воспринимал любую неудачу с присущим ему позитивом, сосредотачиваясь лишь на положительных моментах. Пусть он и не смог обнаружить человека, зато ему повстречался Гифтрот с горячими новостями. У него-то Папирус и выяснил, что в Сноудине произошло нечто ужасное. Но вот что именно, он так и не узнал: Гифтрот и в спокойном состоянии не очень-то шёл на контакт, а после короткого общения со сверхэнергичным скелетом и вовсе позабыл куда направлялся и почему был напуган. Папирус от него ничего не добился, кроме заверений, что вроде бы никто в городе не пострадал. И скорее всего Санс в этом почти не замешан. Последнее утверждение и вовсе прозвучало слишком фантастично, чтобы оказаться правдой. Потому-то Папирус и поспешил в Сноудин, дабы лично убедиться в том, что никакой каламбурщик не успел влезть в неприятности по самую шею.

Город встретил Папируса суетой и шумом, что было не совсем характерно для сонного захолустья, в котором обычно годами не происходило ничего интересного. Толпа, занявшая выжидательную позицию на главной улице, разрослась до неприличных размеров и забурлила невообразимыми слухами. Папирус постарался в ней раствориться, но не сказать, что это дело оказалось успешным. Судя по всему, тут собралось всё население Сноудина, исключая Гифтрота, насытившегося чужой компанией на неделю вперёд и отбывшего в неизвестном направлении восстанавливать потрепанную психику. Псов и Санса тоже не было поблизости, но это ещё ничего не значило. Скорее всего, они уже находились в самой гуще событий: гвардейцы по долгу службы, а каламбурщик из-за своей почти мистической вездесущности, которая почему-то проявлялась лишь в исключительных случаях. Именно в таких рассуждениях Папирус медленно, но верно прокладывал себе путь сквозь толпу, стараясь не слишком работать локтями, чтобы никого случайно не задавить. Впрочем, ему и так беспрекословно уступали дорогу. Папирус как маяк возвышался над основной массой монстров за счёт своего немалого роста и громогласности. Вот и сейчас голос скелета разрезал шумовой фон на части так, что осталась только его реплика и вопрос, заданный миру в целом:

— Что здесь происходит?!

Мышка в шарфе, сумевшая не попасть под эту звуковую волну, предпочла ответить первой, чтобы Папирусу не пришлось переспрашивать и повышать тон:

— Что-то случилось, — пожала она плечами и в качестве самозащиты прикрыла руками уши. — Говорят, что Гриллби закрывается. А может, не закрывается. Только недавно из бара выходил Догго. Он позвал нескольких монстров внутрь, но толком не объяснил зачем. Мы тут уже почти полчаса торчим. И ничего хорошего не ждем.

— А у меня есть версия, что в городе просто готовят сюрприз, — поделился своим предположением Накарат. — Вроде грядёт какая-то круглая дата то ли основания Сноудина, то ли его наречения… Было бы здорово, если бы вся эта кутерьма оказалась всего лишь розыгрышем для привлечения внимания! Ну, чтобы побольше народу стеклось на улицу!