— Вряд ли, — ответил Андор.
— Но почему ты рассказываешь мне это? Почему не используешь свой талант? Девушки запросили передышки?
— Боюсь, что ты еще недостаточно пьян для этого, но я скажу тебе. Я уезжаю!
Первой реакцией Рэпа было отчаяние. Краснегар будет невыносимо пуст без Андора.
— Но зачем?
Андор вновь передал юноше бутылку.
— Сделай по-настоящему большой глоток. Слушай! Я уезжаю, потому что мне надоело. Я думал, что провести зиму на севере будет здорово, но это так же скучно, как лущить горох.
— А кто едет с тобой?
Андор пожал плечами.
— Я достаточно скитался по миру. Я думаю просто взять лошадь и уехать.
— Ты сошел с ума! А как же зеленые люди? Андор опять пожал плечами, взял бутылку и вытянул ноги.
— Я расспрашивал о них. Мне говорили, что один человек обычно не подвергается опасности. Гоблины ценят смелость и уважают одиноких путешественников. А вот группа может попасть в беду.
— А ногти? — Рэпа даже передернуло. Гоблины убивали путешественников ужасным образом. Рассказывали, что они протягивали человеку щипцы и требовали его ноготь в качестве пошлины. Если у него хватало мужества выдернуть собственный ноготь, они отпускали его. Если нет — то убивали.
— Другой выход — вооруженный эскорт. Как минимум, дюжина, а лучше две. А я не могу себе этого позволить.
— Андор, ведь это север! Сам холод здесь убивает. Это не то что бродить по пустыне или где-то там, в теплых краях. Ты должен взять с собой кого-то, имеющего опыт.
Последовало молчание. Пламя свечи колебалось в тишине.
— У меня есть идея получше, — сказал Андор. — Кстати, веселого праздника! — Он показал на узел на кровати.
— Ты не должен был! — Рэп в отчаянии спрятал лицо в ладонях. От вина и смущения он чувствовал себя больным.
— Подойдут ли сапоги? Обычно именно ноги прекращают расти первыми.
— С виду кажется все нормально. — Рэп даже не повернул головы, чтобы посмотреть на узел — меховые сапоги и штаны, завернутые в парку. Они были из меха молодых белых медведей на подкладке из простеганного утиного пуха — одежду такого качества он в жизни не мечтал иметь. — Ты очень добр, Андор. Никто не делал мне подарков к празднику с тех пор, как умерла моя мать. Но что я могу дать тебе взамен? Пучок конских волос?
— Конечно, это взятка, признаю! — весело отозвался Андор. — Я думал, что ты согласишься поделиться со мной. Твое слово, видимо, сильнее моего, так что это и будет мне подарком.
— Поделиться? — спросил Рэп с надеждой и недоумением.
— Ты скажешь мне свое слово, а я скажу тебе свое. Зная два слова, ты уже становишься сведущим в волшебстве. Тогда в пути я буду в безопасности от холода и гоблинов — если ты сделаешь это для меня.
Рэп печально покачал головой.
— Но я не знаю слова! Король тоже спрашивал меня, я и ему ответил то же. Ты ведь не думаешь, что я смог бы солгать моему властелину? Я не знаю никакого слова силы. Эти ужасные вещи просто начали происходить сами по себе.
— Ты должен знать слово! Слишком поздно отрицать это. Действительно, такое знание обычно скрывают, но о твоем-то теперь всем известно!
Рэп вспомнил, как лекция Сагорна была вдруг прервана.
— Король сказал мне, что знать такое слово опасно. Почему опасно?
— Боже мой! — почти закричал Андор. — Они же ценны! Невероятно ценны! Они сами волшебные, поэтому их нельзя выведать с помощью колдовства, но каждый волшебник в мире мечтает узнать хотя бы еще одно слово, чтобы стать еще более могущественным. В один прекрасный день кто-нибудь привяжет тебя к столбу и будет пытать каленым железом! Вот еще причина, чтобы поделиться, ведь мы тогда будем почти волшебниками и сможем лучше защититься от опасностей.
— Я не хочу быть волшебником! — закричал Рэп. — Я хочу стать воином и служить королеве Иносолан! Это все, о чем я мечтаю!
— Рэп! — нетерпеливо сказал Андор. — Два слова не сделают тебя волшебником, но с ними ты будешь лучшим в любой области, которая тебя привлекает, в том числе и в фехтовании. Ты сможет победить любого бойца на свете, кроме другого знающего два слова или волшебника. Неужели тебе этого не хочется?
— Это кажется не совсем честным! — хихикнул Рэп и сам удивился своей веселости.
Андор тоже засмеялся и посмотрел на него с надеждой.
— А я в лесу буду в полной безопасности. Ну или почти в полной.
Ах да, лес! Забыв о фехтовании, Рэп вернулся к печальной реальности.
— Но я не знаю слова! — повторил он.
Андор вздохнул и опять протянул ему бутылку.
— Ну ладно, не хочешь так не хочешь. Рэп сполз со стула и опустился на колени.
— Андор, если бы я мог, я бы поделился! Я сказал бы тебе слово и ничего не потребовал взамен! И постарался бы забыть свое слово. Но я не знаю никаких волшебных слов! Клянусь тебе!
— Ты должен знать! И не унижайся, это не по-мужски! Расскажи, как умерла твоя мать и что она сказала тебе в последний раз, когда ты ее видел. Обычно слова передаются на смертном одре.
Рэп опять сел. Голова его кружилась. Он чувствовал себя совершенно разбитым. С какой радостью он сообщил бы Андору то, что он хочет знать! Андор был хорошим человеком, единственным его другом, и Рэп чувствовал, что поступает низко, отказывая ему.
— А Джалон тоже знает слово? — спросил он. — Он тоже предлагал мне поделиться, а я просто не понял его.
— Конечно знает! Он не смог бы иначе так хорошо петь. Рэп знал, что Андор встречал Джалона.
— А почему же ты не поделишься с ним? — спросил он. Немного поколебавшись, Андор сказал:
— Мы пытались. Но мы знаем одно и то же слово, так что ничто не изменилось. Так как насчет твоей матери?
Но Рэп знал, что это ничего не даст. Как случалось каждые несколько лет, корабль принес с собой лихорадку. Люди умирали каждый день. Заболевшие обитатели дворца немедленно переводились в другое место. Рэп тогда первый год работал в конюшнях. Все утро он чистил стойла, а потом пошел обедать домой в полной уверенности, что его мать, как обычно, ждет его, плетя кружева. Она всегда встречала сына улыбкой, шутила, какой у нее растет работник. Только через два дня кто-то догадался сказать Рэпу, почему ее нет и где она. Но даже тогда ему не разрешили навестить ее. На третий день она умерла. Так что тут не было ни прощаний у смертного ложа, ни передачи волшебных слов.
Он закончил свой рассказ, и Андор казался растерянным.
— Она была родом из Сайсанассо, — добавил Рэп. — Возможно, их магия отличается от нашей и они не имеют слов силы?
— Имеют. Я был там, — хмуро возразил Андор.
Помимо воли Рэп обратил внимание на великолепные меха, лежащие на кровати. Мысль об обладании ими была как предвкушение солнечного летнего дня и пикника на берегу моря с… с Инос или кем-нибудь еще. Он не мог принять такой подарок.
— Ну что же! — заговорил Андор, опять приходя в хорошее настроение. — Как говорится, все, что мне нужно, это хороший волшебник, но я просто найду себе спутника, умеющего обращаться с лошадьми, смелого, надежного…
— Я очень рад это слышать, Андор! Идти одному было бы глупо. Мне ужасно жаль, что ты уезжаешь, но мне будет намного спокойнее, если ты отправишься со спутником, знающим север. И большое спасибо за подарок, но я не могу принять его.
— Я еще не закончил! Держи, здесь последние капли. — Андор протянул бутылку Рэпу и, пока тот опорожнял ее, продолжал: — Смелый, надежный, предпочтительно ясновидящий…
Рэп поперхнулся. Когда он наконец откашлялся, то воскликнул:
— Нет! Я не зверолов и не охотник на моржей! Я же городской парень!
— Ты мужчина, Рэп. Настоящий!
Рэп покачал головой. Он явно не был достаточно мужчиной, чтобы согласиться на такое безумие — неделями идти через лес, полный волков и гоблинов.
— Ты мужчина! — настаивал Андор. — Мужчинами становятся не тогда, когда начинают брить подбородок. Это внутри тебя! С некоторыми это так и не происходит. Быть мужчиной — это значит закатать рукава и сказать всему миру: «Теперь я играю по настоящим правилам, и больше никаких деревянных шпаг! Если я добьюсь успеха, то это будет моя заслуга, а не моих родителей, учителей и начальников, и я возьму награду с полным правом, зная, что заслужил ее. А если я проиграю, то встречу поражение, не хныча и не обвиняя кого-то еще». Вот что такое быть мужчиной, и от тебя зависит, когда ты им станешь. Я думал, что ты все решил еще там, на берегу, друг мой.