Ну все, достал! Я пыталась избежать конфликта, видят боги, пыталась! Но нет так нет.

– Эвиар Сарготерри, довожу до вашего сведения, что отчасти вы повинны в том, что я не смогла удержать равновесие и случился этот конфуз. Поэтому вместо того, чтобы кидать в меня обвинения, извинились бы.

– Я повинен? – усмехнулся бывший жених. – Олиента, ты притащилась в эту академию вслед за мной, поступила на самый бесталанный факультет, чтобы быть ближе ко мне, и теперь обвиняешь меня в том, что я стал для тебя неожиданностью? Неожиданностью для меня стало именно твое появление.

На щеках вспыхнул румянец. Из-за шума сейчас все студенты смотрели на меня, а я не знала, куда себя деть от посторонних колючих взглядов.

– Неужели у тебя нет никакой гордости? – спросил он, сложив руки на груди. – Примчалась вслед за мной в академию, будто я единственный мужчина на свете. Или твой отец вместе с состоянием потерял и крупицы достоинства? Скажи, он продал последнее, чтобы тебя устроили сюда?

Если до этого пылали лишь мои щеки, то теперь пылали даже уши. Что за ужасные вещи он говорит? Почему я раньше считала его милым и обходительным? Он – чудовище! Настоящее чудовище!

Олиента Виарог

– Достаточно, студент Сарготерри, – прозвучал словно гром среди ясного неба голос ректора. – Думаю, студентка Виарог прекрасно вас расслышала.

Я встретилась со взглядом синих глаз и едва сдержала слезы – единственное, на что осталось сил. Если до этого Альверт растоптал мои чувства, то сейчас он растоптал мою гордость, а вместе с ней любые хорошие мысли о наследнике графа Сарготерри.

Мама, ну почему ты научила меня кротости, но не научила отвечать на обиды?

– Надеюсь, на кухне есть дополнительные порции, – продолжил ректор, и повар неохотно кивнул. – Чудесно. Вам повезло, студент Сарготерри и студентка Виарог, что все именно так. После занятий заберите листы с отработкой в моем кабинете.

– Но я не сделал ничего! – воскликнул сын графа, и ректор нехорошо прищурился.

– Ваши слова заставили меня поверить в то, что вы намеренно пытались напугать студентку. Если бы их не было, была бы наказана лишь студентка Виарог. Вопросы?

Вопросов ни у кого не было. Артиан скользнул по мне безразличным взглядом и покинул столовую. Разговоры возобновились. Бывший жених наградил меня испепеляющим взглядом.

– Добилась своего? – с усмешкой спросил он и направился вслед за ректором.

Собственно, за ним гуськом последовала и вся его компания. Особенно неприязненным взглядом наградила меня Фаира Панветти. Она оправила рукой волосы так, чтобы я особенно хорошо разглядела кольцо с огро-о-омным камнем на безымянном пальце. Его просто невозможно было не заметить.

– Еще раз простите. Все действительно вышло ненамеренно, – проговорила я поварам и прошла к своему месту, чтобы забрать тетрадь и перо. Здесь меня по-прежнему ждала Дари, только на этот раз вся веселость покинула её.

– Ты действительно невеста Альверта Сарготерри и пришла сюда ради него?

– Это так важно, почему я учусь в этой академии? – спросила прямо. Слезы уже высохли на моих глазах, сменившись гневом.

На самом деле я сама не знала причину, почему вообще здесь нахожусь. Может, отец действительно хотел столкнуть меня с Альвертом, чтобы я соблазнила его и тот возобновил помолвку? Но это так непохоже на отца! Мне не хочется в такое верить!

– Не очень-то. Но я чувствую себя оскорбленной твоей скрытностью. Ты могла сказать сразу.

– Прости, – повинно опустила голову, прижимая к себе тетрадь. – Просто надеялась, что этой встречи не произойдет.

– Ясно, – откликнулась Дари и протянула мне цветок. – Ты понравилась Дриодо. А он плохих не примечает.

– Спасибо, – с улыбкой поблагодарила я, вновь вспомнив синие глаза ректора.

Если бы он не вмешался, сколько еще гадостей успел бы наговорить Альверт?

На следующую пару я отправилась с полным отсутствием настроения. В аудитории даже не смущали шепотки за спиной. Вот так из самой невзрачной студентки академии я стала центром сплетен первого дня.

Центром сплетен? Да подумаешь! И не с таким справлялись! Растянув улыбку на лице, я с гордо поднятой головой вошла в аудиторию. Чего мне стесняться? Я же знаю, что ничего плохого или предосудительного не сделала, поэтому улыбку шире, а шаг уверенней. И, как ни странно, это помогло: никто не обращал на меня внимания, все полностью были поглощены предметом. В том числе и я.

Учебный день, к счастью, подошел к концу. На последнем занятии я даже обмолвилась парой слов с однокурсником. Он же поделился перечнем необходимого для обучения, начиная от магических принадлежностей, в том числе шара ясновидения, и заканчивая спортивной формой. Придется вечером выбраться из академии и закупиться всем необходимым. Как хорошо, что у меня были мамины сбережения.

Только вот куда я их положила? Мама давала мешочек на крыльце, должно быть, я убрала в карман. Странно, но, когда снимала то платье, чтобы переодеться к первому учебному дню, не помню звона монет и лишней тяжести. Может, переложила в саквояж? Не могла же я в самом деле забыть его в фаэроне?

Именно с этими мыслями я и спускалась на лифте, чтобы из главного холла попасть в преподавательское крыло через винтовую лестницу. И когда двери лифта открылись, встала как вкопанная.

– Да вы ешьте, ешьте, не стесняйтесь! Пирожки вкусные, свежие, только из печи! – донесся до меня знакомый голос. – А вы, кстати, мою племянницу не знаете? Олиентой звать, только на первый курс поступила. Кушайте, не стесняйтесь.

И студенты не стеснялись, стоит сказать. Уплетали за обе щеки, только кивали в знак благодарности! Жена моего дяди по линии мамы, кстати, сидела прямо в холле, на раскладном стульчике. Рядом с ней стояли две ополовиненные корзины с пирожками, которыми она щедро делилась со студентами академии. Она была довольно полной женщиной с добрыми карими глазами и радушной улыбкой с ямочками на щеках. Тетушка иногда приезжала к нам в гости, когда у дяди, санбургвильского артефактора, возникали дела в столице.

– Эй, ты выходишь? – поторопил меня студент, и мне пришлось выйти из кабинки, все еще с удивлением смотря на тетушку.

– А Олиента – это такая светленькая, с большими глазами? – уточнил какой-то парень у тети.

– Да, она! – воскликнула родственница и достала из кармана портрет. Чтобы вы понимали, это был не складной медальон, а вполне себе такая рамка. Как только поместилась там? Должно быть, где-то рядом с портретом в кармане лежала выпечка. Помню, еще в детстве она извлекала сладости, словно фокусник. – Знаешь её, мою племянницу?

– Нет, – отрицательно качнул головой парень и сграбастал сразу три пирожка.

Так, надо заканчивать эту благотворительность в холле, пока тетушка не прикормила всех студентов в академии. Знаю же, какие там вкусности! Это они сейчас приучатся, а потом к дверям моей комнаты ходить будут по запаху.

– Эвиара Мариам, – приблизившись, поздоровалась я, – доброго вечера! Рада вас видеть.

– Ой, девочка моя! – воскликнула женщина и, подскочив, бросилась обнимать. И трепать по щекам, что немаловажно. – Исхудала как! Красавица! Мне же как твоя мама написала, что ты тут, я к тебе сразу, с провизией.

И вновь, словно фокусник, тетушка достала из кармана пирожок в салфетке. Я с улыбкой приняла его, не спеша откусывать.

– Тетушка, а что вы тут делаете? – спросила шепотом, наклонившись. Краем глаза заметила, как академические троглодиты окончательно разбирают оставшуюся провизию из корзин. – Как вы прошли стражу?

– Ой, да какая тут стража! Так, два молодых паренька, худоща-а-авых, страсть! Я ж им пирожочки с мясом дала, так они так их уминали, что не заметили, как я прошла. Совсем в этой академии их не кормят. Ты, главное, не переживай: твоим рационом займусь лично я!

Я едва не вздрогнула, представив, каких объемов стану с таким рационом, состоящим из выпечки. Нет, выпечка тетушки – бесподобна! Не зря у неё была своя булочная в Санбургвиле, но для поддержания фигуры я бы предпочла бывать там раз в неделю, не чаще.