– Но господин директор, я…

– Это шанс показать, на что вы способны, проявить себя с лучшей стороны! Вы сразу же завоюете авторитет в стенах Лазурной Луны. Соглашайтесь.

Кристиан поморщился. Уж что-что, а авторитет, наработанный с помощью скоморошьих трудов, его не прельщал.

– Простите, но нет. Я не могу. Мой предмет только-только получил полноценные часы, и хотелось бы сделать уроки запоминающимися, а для этого нужно время на подготовку. Тем более вы уже нагрузили меня дополнительной заботой.

– Правда? – Господин Девиль с любопытством посмотрел на Кристиана. – И чем же, если не секрет?

– Шефством над Гвендолин Харт. Я согласился приглядывать за девушкой.

– О, это просто чудесно! – Девиль улыбнулся. – Такая спокойная студентка, такая внимательная, вежливая. Она показалась мне милейшим созданием.

Директор Тэвилор тут же напрягся и даже отстал от Кристиана.

– Девиль, вы уверены? И не заметили за ней никаких странностей?

– Странностей? Нет, никаких. Наоборот, она весьма сведуща в бытовых заклятиях, сразу видно, что девочку не баловали.

– Но ее оценки…

Девиль отмахнулся:

– А что оценки? У меня тоже никогда не стояло выше среднего балла. Истинные знания – в голове, а не на бумаге.

Директор задумчиво налил в чашку чай, но пить не стал.

– Думаете, Гвендолин Харт скрывает свои знания?

– Почему скрывает? Я этого не говорил. Тем более она не отказывается продемонстрировать то или иное заклятие.

Директор обернулся к госпоже Саре:

– И с чарами так же?

– Да, она весьма способна и сдала проверочной тест одной из первых, – кивнула преподавательница.

– И на сколько баллов?

– Хм… – Сара смутилась. – Если честно, я еще не проверяла. Первый учебный день всегда суматошный.

– Можете проверить сейчас? – попросил директор.

– Прямо тут?

– Да. Работы у вас с собой?

– С собой, но я не думаю…

– Пожалуйста, Сара, это дело двух минут.

– Ну хорошо.

Кристиан радовался, что директор забыл о празднике, но пристальное внимание к госпоже Харт его весьма удивило. Он видел, как госпожа Сара взяла большую сумку, лежавшую на стуле возле двери, и вытащила стопку листков. Нашла нужный и погрузилась в чтение, чтобы через минуту уверенно вывести: «Зачет».

– Все верно, ни одной ошибки!

– Могу взглянуть? – Тэвилор протянул руку.

– Пожалуйста. Надо было выбрать правильные варианты ответов, видите? Гвендолин Харт проставила галочки там, где надо.

– Галочки, значит… А почему листок не подписан?

– Видимо, девочка так торопилась, что забыла поставить имя. Но я сразу заметила, что это ее работа. У остальных все подписано.

Тэвилор раздраженно поджал губы.

– И только мне кажется, что эта забывчивость неспроста?

Кристиан абсолютно ничего не понимал.

С чего такое внимание к студентке? Ну, предположим, лично у него были причины ею интересоваться, но с чего вдруг возник интерес у директора? Подумаешь, не подписала тест, велика оплошность. Он сам частенько забывал ставить подпись на отчетах и никогда не считал это трагедией.

Признаться, Кристиан попытался считать мыслефон директора, но наткнулся на непрошибаемую броню. Ну правильно, Тэвилор наверняка озаботился амулетом.

В то, что у директора есть врожденные способности к менталистике, Кристиан не верил. Маги, обладающие подобным даром, в империи очень редки. Советник государя, обедневший герцог с северных окраин, старенький изготовитель артефактов и ведьма-альбинос из крохотного села возле моря. Вот, пожалуй, и всё.

Вообще, менталистику мало кто считал серьезной наукой. «Развлечение для детишек! – говорили люди. – Разве кто в здравом уме поверит в возможность основательно влиять на эмоции? Не смешите!»

Глупцы.

Мастер Амальдо вздохнул и принялся готовиться к завтрашнему уроку. Любовная магия – один из самых увлекательных подразделов. Студентам должно понравиться.

Госпожа Харт, например, обрадовалась, когда узнала тему занятия.

Яркая девушка. Смелая, временами нахальная! Но это нахальство так хорошо дозировано, что вызывает уважение. Кристиан надеялся, что сумеет по-настоящему заинтересовать ее. Такая ведьма должна иметь защиту от приворотов, а то, не ровен час, очаруют… Хотя Гвендолин призналась, что уже носит амулет. Одна из всей группы.

Что ж, ее благоразумие радует.

Кристиан дописал план урока и покинул кабинет. Время позднее, пора в душ и спать.

Выделенные ему покои находились в другом крыле, и пришлось преодолеть долгий путь из коридоров и лестниц. Мастер Амальдо уже подходил к последнему повороту, как вдруг услышал голоса.

– …никогда не куплю амулет, – горячо говорила какая-то студентка. – Зачем тратить деньги? Поверь, Гвен, что гадания, что менталистика – сплошной бред и вымогание средств! Вообще не понимаю, зачем директор включил этот предмет в основные. Факультатив я хотя бы могла не посещать.

Осторожно выглянув из-за угла, Кристиан увидел госпожу Харт и какую-то рыжеволосую девицу. Кажется, Мэри Мосс… Да, точно. Тоже пятикурсница.

Девушки стояли около стены и увлеченно спорили о ценности ментальной магии. Кристиан ощутил какое-то странное удовлетворение, поняв, что госпожа Харт не поддерживает подругу.

– Амулет нужен всем, – говорила она, улыбаясь кончиками губ. – И тебе тоже.

– Зачем? – Рыжая смешно тряхнула головой. – Чушь какая. У меня есть кольцо, распознающее вредоносные зелья, этого хватит. Знаешь, сколько отец за него заплатил? Смотри, какое красивое! Никакой приворот не страшен!

– Простой приворот и впрямь распознает. Но если зелье будет подпитано ментальным посылом, то оно может не сработать. Умелый менталист способен обойти преграды.

Гвендолин говорила уверенно, словно знала цену каждому слову.

– Хм, я думала, во всей империи примерно одинаковая программа обучения, – прищурилась Мэри. – И если ты права, то откуда тебе известно то, что неизвестно другим?

Кристиан замер. Ему тоже было интересно, что ответит госпожа Харт.

Гвендолин улыбнулась. Любопытство Мэри было понятным: местные студенты не желали зубрить то, что не относилось к основным предметам.

Вообще, наблюдая за сокурсниками, она поняла одну вещь: ее дедушка самый лучший на свете! Это именно он настаивал, чтобы обучение было многосторонним, это он давал доступ к самым запретным частям библиотек. Он рассказывал и показывал то, что в других семьях скрывали за семью печатями.

Вон взять ту же Мэри… Гвендолин кинула на новую подругу быстрый взгляд. Мэри мыслила однобоко, не желая посвящать свободное время тому, что, как она думала, не пригодится в жизни.

– Откуда ты так много знаешь про менталистику? – повторила вопрос рыжая.

– Читала, – уклончиво ответила Гвендолин. – Сведения есть в открытом доступе, просто не все знают, где надо искать.

– А тебе, значит, объяснили?

– Подсказали. Да и вообще, надо просто уметь слушать умных людей, тогда не придется рыскать по библиотекам.

– Ты что, подслушивала?! – Мэри округлила глаза.

Гвендолин хмыкнула. До того уморительно выглядела девушка с возмущением во взоре.

– Не специально, – призналась Гвендолин. – Но однажды в детстве стала свидетелем рассуждений умных людей.

– И родители тебя не наказали?

– Родители погибли, когда мне не было и года. Некому наказывать.

Мэри смутилась:

– А как же… С кем ты…

– С дедушкой. Он меня воспитывал.

«И отлично воспитал, надо признать», – подумала Гвен, хотя некоторые могли с ней не согласиться.

– И твой дедушка поощрял увлечения ментальной магией? – недоверчиво спросила Мэри.

– Да.

– Но это так необычно…

– Необычно, – подтвердила Гвендолин. – Ну так и дедушка у меня особенный, больше таких нигде нет.

Время близилось к ночи, пора было расходиться по комнатам, но не успели девушки сделать и двух шагов, как в поле зрения показались Орион с Питером.