– Только ты недолго, – крикнул ей вдогонку Максим, – да, и в кусты тоже не заходи. Вдруг там засели какие- нибудь террористы. Спасай тебя еще потом.

– Террористы? – отозвалась в ответ Дженнифер, почти добежав до кустарника, – Ага! Здесь одни только террористы и водятся. Наверняка, похитят меня и потребуют с тебя выкуп…Ящик пива и… – она недоговорила, потому что ее стошнило на том месте, куда она успела добежать.

Пока Дженнифер энергично и мучительно «прощалась» со съеденными деликатесами и выпитыми напитками, Максим неторопливо осматривал окрестности. Теплая, летняя ночь. Бархатное небо над головой, усеянное яркими звездами. Тепло. Красиво. Умиротворяющее! Вот так бы раскинуть руки и полететь в небо!..

Дженнифер на какое-то время затихла, и Максим решил поинтересоваться, как ее самочувствие.

– Ну, как ты, полегчало? Может, воды принести или салфеток?

– А они у тебя есть?

Максим промолчал. В машине ничего этого у них не было.

– Сейчас иду. Ты посиди пока.

– Ясное дело. Что мне еще остается делать.

Открыв дверь со своей стороны, Максим опустил ногу на нагретый за день асфальт. Вдохнул на полную грудь теплый, наполненный ночными ароматами воздух.

Прошло, наверное, еще несколько минут, прежде чем Дженнифер наконец – то, мерно постукивая каблуками, вернулась к машине.

Посмотрев на нее, Максим захлопнул дверь. Запустил двигатель.

– Тебя могли увидеть, – сказал он, решив немного подшутить над своей девушкой.

– Если бы я не пила пиво после шампанского или, наоборот, уже не помню, ничего бы не случилось. Увидеть? А кто меня мог увидеть? Твои террористы? Так не было там ни одного. И потом, может я хотела, чтобы меня кто-то увидел. Откуда тебе знать?

– Я имел в виду, со спутника, – пошутил Максим, – Представляешь, сняли тебя и сейчас любуются твоими фото. А потом, еще в соцсети выложат, для всеобщего обозрения.

Решив, что он говорит серьезно, Дженнифер на мгновение подняла голову к усеянному звездами небу. Звезды, они всегда ее манили. Но только, когда она была не совсем трезвой.

– Не говори глупости. Нет там никого. А если и есть, ну и что, пусть развлекутся мальчики. У них там одни приборы. Свихнуться можно от тоски. Представляю, что там происходило, когда на МКС полетела наша астронавтка…. На всю жизнь подруга натрахалась.

– Дженнифер, что за выражения, ты же изучаешь искусство в Парижском университете.…Садись уже, – улыбнулся Максим, – твоим фантазиям нет предела.

– Никакие это не фантазии, – возмутилась Дженнифер его неверию, – сам подумай, чем они еще могли там заниматься, если не сексом? Полгода на одной станции. В ограниченном, как они говорят, пространстве. Я бы на ее месте только то и делала, что занималась сексом! С тобой, конечно, если бы ты тоже там был, а не уехал в свою варварскую страну. Ты останешься со мной в Америке? – неожиданно спросила она. – Ты не американец, но ты мне очень нравишься. Останешься? Так забавно говоришь. У тебя такой милый акцент. Надо, чтобы моя сестра услышала. Кстати, тебе нравится моя сестра Лара? Нет? А – а, ты ее еще не видел. Ну, и правильно, зачем тебе ее видеть. Так, останешься?

Судя по ее интонации, у Дженнифер в этот момент, наверняка, был и умоляющий взгляд. Жаль, Максим не мог видеть этого в темноте.

– Ну, все, поехали.

Не смотря на свое «поехали», Дженнифер не села в машину, а продолжала топтаться возле открытой двери. Можно подумать, она чего – то ждала.

Максим устало потер глаза. Черт, когда же они, наконец, доберутся до дома? Максим собирался уже высказать Дженнифер свое недовольство, но не успел. Отпустив дверь, за которую Дженнифер держалась она, голосом полным прямо таки безмерного изумления, сказала:

– О боже, Макс, ты только посмотри! Что это? Новый дорожный указатель? Вроде, минуту назад его здесь не было. Или я настолько рассеяна, что не заметила его?

Максим с долей сожаления заглушил двигатель, снова открыл дверь, вышел из машины. Видно, им суждено застрять здесь до утра.

– Где? – спросил он, закуривая новую сигарету.

– Что значит «где»? – неизвестно отчего рассердилась Дженнифер. – Вон, на обочине. Как и все дорожные знаки. Слушай. А чего он светится?

Максим присмотрелся. То, что он увидел, превзошло все его ожидания. Собственно, он и не ожидал ничего такого увидеть. Хотя Америка, как известно, страна сюрпризов. Сигарета, которую он только что прикурил, упала на дышавший дневной жарой асфальт. Выбросил он ее, или она упала сама, Максим не помнил. Он стоял и смотрел.

Дженнифер не умолкая что-то говорила, и даже острила насчет того, что представители Диснейленда, видно, решили украсить своими игрушками обочины автострады, чтобы ночью те выглядели не так мрачно. В заключение, она предложила подойти к этому, как она думала, игральному автомату, бросить монетку и посмотреть, что будет. Вдруг выпадет какой-нибудь приз. Негромко посмеиваясь, в предвкушении неожиданного развлечения, Дженнифер подобрала свое вечернее платье, и попыталась перешагнуть неглубокую канаву, отделявшую обочину автострады от дикой прерии. Пожалуй, она бы сделала это, если бы не предостерегающий оклик Максима.

Пивные и не только пивные пары, понемногу улетучивались из его головы, и он начинал смотреть на вещи относительно трезвыми глазами.

Метрах в двадцати, рядом с засыхающим, удивительно покрученным деревом, словно его сначала намочили, а потом попытались пропустить сквозь сушилку, находился прямоугольный предмет, высотой около ста семидесяти сантиметров. На «однорукого бандита», то бишь игральный автомат, он или оно – Максим не знал, что это такое, и как его назвать – походило точно так же, как сам он на чайник или холодильник. Но, потом он почему-то решил, что это живое существо. А если существо, то, следуя логике, тут Максим запретил себе дальше думать, боясь выводов, которых он не хотел делать. Он стоял и смотрел. Просто смотрел. Смотрел так внимательно и напряженно, что в глазах появилась резь. Существо поражало своим внешним видом.

Спереди – а оно походило на прямоугольную железобетонную плиту, толщиной сантиметров сорок – гладкая поверхность существа освещалась глубоким, желтым светом. И на этом фоне, цвета полной луны, будто разводы на воде, непрерывно перемещались коричнево – черные, а по временам, красные и багровые пятна, линии, разводы. Сливаясь и наплывая друг на друга, они образовывали удивительные по цвету и форме узлы – системы. Находясь, некоторое время без движения, узлы вновь оживали, распадались, и по туловищу существа снова расползались пятна и полосы. И так без конца.

Верхняя часть туловища была несколько уже остальной – образовывала небольшую выпуклость, и в пьяном угаре, к примеру, вполне могла сойти за голову какого-нибудь монстра, пригрезившегося во сне. Таких пустяков, без которых, правда, не могло обойтись ни одно человеческое существо, как глаза, уши, рот, нос не было и в помине. Только коричнево – черные узлы медленно передвигавшиеся на поверхности выпуклости. И мягкий, желтый свет, лившийся, казалось из самой середины существа.

Рука Максима непроизвольно дернулась. Взгляд скользнул по туловищу существа, остановился в том месте, где обычно у людей располагаются ноги. Ног не было. Сплошная монолитная плита, основательно вделанная в прямоугольную площадку длиной около десяти и шириной около пяти метров.

Зеленая светящаяся линия, точно кайма, очерчивала границы площадки со всех сторон. Как и существо, а может предмет, у Максима на этот счет снова появились сомнения, платформа тоже была желтой, точнее, золотистой, с металлическим отливом.

И в том месте, где она соприкасалась с почвой, последняя излучала мягкий, голубовато – белый свет. На фоне звездного неба, темных холмов выглядело это красиво и необычно. Максим сказал бы даже завораживающе. Но, что это? И откуда оно появилось в прерии, вдали от цивилизации? У Максима снова начали появляться подозрения. Но они были настолько дикими и безумными, что он не отважился до конца признаться в них даже самому себе. Хотя все признаки того, что он прав, были налицо.