Впрочем, какая разница, он его не успел выпить.
Это точно какой-то заговор против императора. И он прямо в их стенах. Что ещё хуже – это может быть какое-то магическое воздействие, которое нужно немедленно найти и устранить.
– Пошли за советниками отца, – велел он Бильверу, – после предупреди госпожу Роскит о кончине императора. Отдай распоряжение, чтобы позвали повитуху – от потрясения у неё могут начаться схватки, и нужно позаботиться о ребёнке в первую очередь. Ведь он будет вторым наследником после Наронга, если, конечно, это будет мальчик.
Отдав указание Бильверу, Наронг усомнился, что тот сможет их выполнить. Потому, оставив покои отца, он направился к стражникам, чтобы отдать распоряжение усилить охрану.
…Не прошло и часа, как весть о смерти императора охватила весь замок. Потому в Астигане воцарилась тишина, траур лёг даже на стены. Весь день Наронг находился в каком-то хаосе, а после того как в замок прибыли советник императора – высший маг и главный канцлер, который засыпал вопросами, тяжесть легла на плечи плитами. На Наронга обрушился целый шквал обязательств, в первую очередь – погребение императора.
И та тревожная волна слуха, которая пронеслась по окрестностям Флиастона, взбудоражила всех. Никто не ожидал такого исхода. И тревога народа была не напрасна, император мёртв, и пусть Наронг и мог взойти на престол, это всё равно удар для всех и повод для врагов объединиться и ударить в неподходящий момент. И уже на второй день после погребения с юга начали приносить известия о новых вспышках мятежей.
Как и предполагал Наронг, вечером у Роскит начались схватки, а ранним утром в его покои пришёл Бильвер и объявил, что госпожа родила девочку. Бильвер говорил ещё что-то о том, что с матерью и ребёнком всё хорошо, только Наронг его больше не слушала.
Девочка. Это значит, что он один. Один-единственный и последний наследник на престол. Скверная новость. Наронг приказал Бильверу дать всё необходимое госпоже и хорошо о ней позаботиться. Как только слуга ушёл, закрыл дверь и прошёл к камину, оперся на полку рукой, склонил голову и закрыл глаза. Вчера он выслушал от Ориба Элберта отчёт о том, что всё же была магическая атака на императора. Кто-то проник в замок и подобрался к Могвиту, пока тот спал. Пока Наронг – стиснул кулаки – развлекался с этой шлюхой! Застыл, вспомнив о Ренер, после той ночи он не видел её в замке и даже на погребении, хотя он мог её попросту и не заметить – ему было не до этой подстилки. И всё же нужно проверить, куда подевалась молодая госпожа…
…На следующее утро Астиган был как никогда пуст и мрачен. Проснувшись Наронг ощутил себя одиноким как никогда. Могвит оставил его, теперь всё решать ему – принцу, и никто не даст ему наставлений. С этими мыслями он поднялся.
Но спал ли он вообще? Голова нещадно болела, всё тело горело, будто у него начался жар. В глазах резко потемнело, Наронг выпрямился, ощущая, как тошнота подкатывает к горлу, как тёмные сгустки оплетают его грудь, не позволяя дышать – паника настигла с новой силой. Он тряхнул головой, пронизав волосы пальцами, сжимая в кулаки, потянул.
– Прочь, – зашипел, задыхаясь, будто в горло ему насыпали песка. – Прочь! – рыкнул он уже громче, пошатываясь, толкнув стол, с которого грохнулся бокал.
Наронг схватился за ворот, потянул так, что сорочка треснула по швам. Всё тело охватило душным жаром, затрясло. Принц повернулся к столу, схватил графин и, жадно припав к горлу, делал большие глотки. На немного, но стало легче. Отставил графин, утерев рукавом рот, сделал через нос несколько тяжелых вдохов. Тьма перед глазами рассеялась, разжала свои раскалённые тиски на груди. Принца всё ещё трясло, но паника отступила.
Надолго ли? Наронг не знал.
Сегодня Наронгу нужно встретиться с магом, кажется, у него есть заключение по делу Кьета рег Феррона. Наронг вспомнил о новоявленной жене лекаря – рег Эстери. Сколько она уже в темнице? О ней он совсем забыл.
Что ж, за это время у нее наверняка развязался язык.
Одевшись в тёмный траурный наряд, мужчина отправился в малый общий зал.
Как и думал, его уже ждали. Едва Наронг вошёл, как следователь Штор-Таля Ориб рег Илберт поднялся и почтительно поклонился, его примеру последовал и Дамеон рег Атри – высший маг Флиастона. Лица обоих мужчин были хмуры и озадачены.
Наронг прошёл в прохладный, хоть и отапливаемый камином, зал и занял место во главе стола, опустившись в кресло отца. Холодная кожаная обивка и гладкость деревянных подлокотников немного расслабили. Здесь ещё витал запах Могвита, запах силы и власти…
– Ваше Высочество, – обратился Дамеон, привлекая внимание принца.
Внешность мага невзрачна, впрочем, она не изменилось с того мига, как он бывал у отца ещё в начале весны: бледное гладкое лицо, невыразительные серые глаза, низкие брови, светлые волосы зачесаны назад, открывая высокий упрямый лоб. Даже под многослойной одеждой рег Атри худощавый и долговязый – не боевой маг, но отец ценил его, Дамеон – единственный маг высшего ранга.
– Это отчёт по делу Кьета рег Феррона, – протянул он бумагу.
Наронг принял её, пробегая глазами по написанному. Выдохнул, когда закончил.
– Я так понимаю, всё зашло в тупик? – поднял взгляд на Дамеона.
Маг бесстрастно выдержал его:
– Почему же? – приподнял брови, напрягая плечи. – Всё как раз прозрачно. Следы тёмной магии не найдены.
Наронг уже это слышал, и его порядком раздражало, что тот ходит вокруг да около. Хотя нет, не раздражать, а приводить в бешенство. Сколько же было терпения у отца?
Положил отсчёт перед собой, вновь поднял взгляд на мага.
– И? Продолжай. Хочешь сказать, она не была под воздействием тёмной магии?
Даже не скрывая своего превосходства, маг откинулся на спинку кресла:
– Я понимаю Ваше Высочество – ваше терпение на пределе. Поиском тёмных магов я занимаюсь лично уже много лет. Мы посмотрели головы сотни пленных, и я точно могу определить, было ли на них воздействие. Но на Розали рег Эстери не было – это совершенно точно. А это значит…
Наронг не понимал, зачем маг пересказывает ему это, он осведомлён, что маги воздействуют на сознание своих марионеток.
– Что – значит? – потребовал он, возвращая Дамеона к вопросу, понимая, что разговор переходит в пустую трату времени.
На лице мага появилась снисходительная ухмылка, которая вызвала всплеск ярости, Наронг лишь усилием подавил необоримое желание стереть её с лица.
– Значит… – маг посмотрел на следователя. И как только его выносил отец? Ориб, кажется, тоже терял терпение. – …В вине нашли сильный яд.
Наронг сжал кулаки, сдерживая нетерпение узнать всё, но он должен держать себя в руках, несмотря ни на что: ни на смерти близких ему людей, ни на терзавший его сущность и тело недуг. Но ещё немного – и Наронг сорвётся, а значит нужно заканчивать.
– И что? – потребовал Наронг.
– Она преднамеренно отравила лекаря. И всё из-за наследства. Всем известно, что Эстери в нынешнее время бедствует. Потому здесь обычная попытка обзавестись большим состоянием.
– И всё же, позвольте заметить, – вмешался Ориб, – госпожа Эстери и так стала бы полноправной хозяйкой Бувока, будучи женой при муже.
– Как раз-таки в этом и загвоздка, – возразил Дамеон. – Её брат заключён в темнице. Получив состояние, она бы смогла внести залог за брата, а Кьет Феррон вряд ли бы стал тратиться добровольно. И у неё бы всё вышло, только госпожа Эстери не рассчитала, что Кьет достаточно важная персона, по этому поводу у неё мало было сведений, – обратил маг на принца многозначительный взгляд.
– Есть какие-либо конкретные доказательства, что это сделал она? – спросил Наронг, сжав подлокотники, подавляя желание прямо сейчас подняться и отравиться к заключённой.
– Нет, Ваше Высочество, – ответил Дамеон, – но это и вполне объяснимо. Господин Бейн Феррон, племянник лекаря, запер её на всю ночь в комнате. За это время она смогла уничтожить все следы. Кроме бутылки – от неё она не избавилась лишь по одной простой причине – госпожа сразу бы навлекла на себя подозрения.
