Потёрла глаза в которые будто песок насыпали. Внутри меня пустота, такая же стылая, как небо в это жуткое утро – не самое ужасное в моей жизни. Смерть отца выбила меня из колеи на месяцы, тогда это было самое тёмное время, я едва ощущала себя живой…
…За дверью слышался какой-то шум, заставил меня выйти из полузабытья. Поёжившись, сжала бесчувственными пальцами накидку, приготовившись, что сейчас дверь отомкнут. Никто не должен видеть моего отчаяния, особенно приемник целителя, который затолкал меня в комнату с покойным и жёстко обвинил во всём.
Я буду отстаивать своё доброе имя любой целой! Никто не осмелится его осквернить! Никогда! И я найду способы, но сначала нужно поскорее выбраться из этой ямы, в которую меня грубо пытаются столкнуть.
Грохот приближающихся шагов заставил напрячься и расправить плечи.
На мгновение за дверью стихли все звуки, а затем замок щёлкнул, и створка отворилась.
Гурьбой в покои вошли несколько мужчины, по красному камуфляжу было понятно, что гвардейцы. Они встали возле дверей. Внезапный стыд прожёг меня, что я оказалась полуголой, но натягивать на себя обратно подвенечное платье категорически не хотелось. Каменные лица стражей не выражали ничего, как и взгляды, им плевать на труп и побледневшую до смерти девушку.
Следом за дверью мелькнул тот толстяк, что запер меня, по его затянувшемуся и слегка позеленевшему лицу, я поняла, что дело совсем плохо.
И не зря, потому что в следующий миг в покои вошёл ещё один мужчина.
Он явно отличался от этих двоих, что каменными истуканами встали возле входа, не только богатой одеждой, но и внешностью. Высокий, стройный и молодой, от него исходило что-то такое тяжёлое и проницательное, что заставило перед глазами всё расплываться, а голову мгновенно затуманиться.
Смотря на раскинувшегося и прикрытого краем одеяла мужчину, он прошел к постели, будто собираясь немедленно убедиться в том, что тот вот уже как минимум пять часов к ряду без дыхания.
Я сжала озябшие пальцы в кулаки и застыла, рассматривая профиль незнакомца, склонившегося над мертвецом. Тёмно-каштановые волосы зачёсаны назад, открывая лоб и темные росчерки бровей, высокие скулы и мужественные челюсти, прямой чуть длинный нос и выразительная линия губ, которые сейчас были плотно сжаты в ярости или горечи – я так и не разобрала, но в окружении этого незнакомца мне стало крайне не по себе, хотелось отгородиться, спрятаться, отказаться как можно дальше от того, что я никак не могла понять. Он не был похож на дознавателя, но эти охранные гвардейцы говорили о том, что господин – важная персона.
Может, ещё кто-то из родственников? Подумала, и тут же все мысли вышибло, когда мужчина расправил плечи и повернул голову, посмотрев на меня.
Холодные синие глаза пронзили насквозь, разбивая вдребезги всю мою стойкость.
– Как твоё имя? – вдруг спросил он.
Голос мужчины был приятный и спокойный, и, кажется, не нёс ничего предосудительного – на первый взгляд, потому что на второй он хочет, чтобы я представилась. Будто это станет моим приговором.
– Розали… – облизала пересохшие губы, – Розали рег Феррон.
– Не смей! – раздался вопль из дверей. – Не смей называть себя именем моего дядюшки, мерзавка!
Незнакомец повернул голову к покрасневшему от злости – теперь стало понятно – племяннику. Он захлопнул рот и разом стушевался, когда господин смерил его настолько ледяным взглядом, что даже у меня в зубах заломило, и снова глянул на меня.
– Феррон вы стали недавно, а прежде?..
Смысла скрывать что-либо не было, да и наверняка он уже знает, кто я, но почему-то требует, чтобы я представилась сама.
– Розали рег Эстери… – и всё же я не смогла выдержать этого невыносимого давления и опустила взгляд.
Кажется, мужчина как-то тяжело вдохнул – это ощутила кожей. Никогда не думала, что когда-то при звучании своего имени мне будет настолько не по себе, до тошноты. Что это имя станет клеймом позора и стыда.
И снова отчаяние захлестнуло, я была на грани срыва, готовая заплакать прямо на глазах у всех. Но я держалась, выжимая те крохи достоинства, что ещё оставались во мне после жуткой ночи.
Взгляд мужчины теперь с ещё большим вниманием скользнул по мне, пробирая до мурашек, которые предательски покрыли голые плечи. Я не знала, чего ждать от него: с одной стороны, он здесь, потому что Кьет рег Феррон был для него важным человеком, и сейчас он тоже обвинит меня во всём и отравит в темницу, но с другой – непоколебимое спокойствие давало крохотную искру надежды, что меня выпустят, наконец, из этой проклятой комнаты, в которой я пробыла всю ночь с мертвецом.
Но надежда эта тут же погасла, когда по скулам мужчины прокатились желваки, а впадины на щеках стали отчетливее.
– Собирайтесь… вы поедете в Штор-Таль.
Я не ослышалась? Штор-Таль – главная крепость в столице. Племянник лекаря громко усмехнулся, его тонкие губы искривились в довольной ухмылке. Это и понятно, в этой цитадели держали преступников, и там до сих пор находился мой брат.
Мужчина повернулся к гвардейцам, отдав им немой приказ следить за мной.
– Но, господин, – осмелившись, задержала незнакомца, всё внутри тряслось, сердце грохотало, отдаваясь ломотой в рёбрах, но я продолжила, – я не причастна к смерти уважаемого Кьета. Я клянусь, что не замышляла против него ничего злого. Да и глупо с моей стороны убивать его, подумайте только!
Мужчина качнулся и сделал шаг в мою сторону, а мне тотчас захотелось попятиться к стене, потому что давящая тяжесть прижала плитой. И снова это странное чувство чего-то тягостного, вязкого, тёмного, будто горячая смола пробиралась в меня, пытаясь заполнить чем-то чужеродным. Что за ерунда? Но мне было не до того.
Ледяные глаза вонзились в меня копьями.
– Может быть, вы из мести это сделали и вам плевать на собственную жизнь? Если это так, то я постараюсь, чтобы ваша смерть была мучительной.
Я так и раскрыла рот, судорожно глотая воздух. Что-то внутри меня сломалось, отдаваясь во всём теле мелкой дрожью.
– Кто вы, чтобы решать? – выпалила горячо, теряя над собой контроль.
На лице мужчины вдруг отразилось недоумение, темные брови сошлись, он сузил голубые глаза в раздражении. Всё-таки первое впечатление о господине было обманчиво, и за этим спокойствием скрывается бессердечное чудовище.
– Я же говорю, Ваше Высочество, она опоила Кьета, заморочила ему голову! Этой курице место в темнице вместе с её братом, им обоим дорога в чёрную бездну! Ты, бесстыдница, как разговариваешь с Его Высочеством Наронгом Вааном?!
В глазах потемнело, я на миг прикрыла ресницы, втягивая в себя воздух.
– Простите, Ваше Высочество, – хрипло произнесла, опуская взгляд в пол.
Мысли спутались в клубок. Это было действительно так – передо мной сын императора Могвита Ваана. Как я могла не узнать его сразу? Бегло осмотрела чёрный расшитый жакет с множеством петель, эполетами на плечах, на которых знаки принадлежности к королевской семье. Жар стыда, что я не смогла это понять самостоятельно, прилил к щекам. Просто я слишком вымотана, да и не думала, что в графство явится Его Высочество лично. Что подтверждает, что Кьет Феррон имел особое положение у императора.
– Собирайтесь, – вырвал из оцепенения стальной голос мужчины.
– У меня нет здесь моих вещей, – призналась честно, – их должны были привезти из Клорка, моего дома, – который теперь принадлежит королевской казне. Феррон вчера позаботился об этом, но я не знала, привезли ли их уже.
Наронг глянул на племянника целителя.
– Найдите ей одежду, немедленно, – приказал холодно и сурово, вынуждая толстяка тут же покинуть покои.
Его Высочество отступил, кажется, больше не желая находиться в этих покоях, я только видела, как мелькнули пятки кожаных сапог за дверью. Гвардейцы вышли следом за молодым правителем, оставляя меня снова наедине с мертвым лекарем.
Это кошмар! Волнение охватило меня с головы до ног. Ведь не может же на меня навалиться столько всего?! Это сон, правда? И сейчас я проснусь.
