– Я к Наташке, – предупредила родителей из коридора. – Вернусь поздно. Не ждите.

Восемнадцатилетие дало право Томке уходить на ночные тусовки не отпрашиваясь, а два года в стране с более самостоятельной молодёжью дало родителям возможность смериться с тем, что дочь стала взрослой.

Басы сотрясали стены, пружинили от пола, рассыпались на двигающийся в общем ритме живой организм в центре клуба. Тома влилась в хаос извивающихся тел, разыскивая в толпе знакомые лица. Найти Наташку не составило труда. Всегда яркая, высокая, притягивающая к себе внимание противоположного пола, как магнитом. Такая здесь была одна. Белый комбинезон, фосфоресцирующий в пульсации белых лучей, размашистые восьмёрки крутыми бёдрами, концентрирующими все взгляды на пятой точке, взмах головой, разбрасывающий белые волосы в хаотичном беспорядке по спине. Красотка.

– Натка! – подлетела к звезде танцпола Томка, обнимая её за талию. – Я так соскучилась!

– Боже! Томка, тебя не узнать! – завизжала подруга, подпрыгивая на месте. – Пойдём быстрее! Ребята будут рады тебя видеть!

Здесь была лучшая половина бывшего Тамаркиного класса, прошедшая отбор несколькими годами притирки. Мишка, у которого все списывали физику и математику, Маринка, входящая в список первых красавиц школы, Васька – главный заводила на дискотеках и тусовках, Тим – самый брутальный парень, любитель двухколёсного коня, Милка – полиглот и главная выручалочка на контрольных по иностранному языку.

Коктейли ядовитой раскраски, играющие в разноцветных бликах лазеров, зажигательные ритмы, сумасшедший драйв, разгоняющий кровь. Тома отрывалась, жадно глотая атмосферу ночного праздника, извивалась в центре бурлящей толпы, ловила бит, протаскивая через себя резкие звуки. Закрыла глаза, отдалась общей аритмии, сплетаясь руками и ногами с окружающими телами. Общий ритм, общий пульс, общее дыхание. Как давно она не чувствовала себя так кайфово, как будто за спиной выросли крылья.

– Смотри какая куколка, – пихнул Ромыч локтем в бок друга. – То, что нужно для охоты.

– Уверен? – прощупал ладную фигурку в чёрном мини Вовка. – Жопа хороша… А если с лица как атомная война?

– Тогда в рот буду трахать я, – заржал Ромка, хлопая друга по спине. – Пойду, приманю жертву. Готовь полировать член.

Роман спустился с верхней площадки, шагнул в дышащую массу и направился к аппетитной заднице, выписывающей охренительную дугу. От этой подачи заискрило в глазах, рот наполнился вязкой слюной, болт болезненно врезался в шов. Хороша задница… Хороша…

Парень перетёк в состояние хищника, прижался к спине девушки, прогнулся, повторяя её движение, скользнул рукой по животу, поднялся чуть выше, взвешивая ребром ладони тяжесть груди, и вдохнул аромат волос. Она так правильно приклеилась к нему, так охренительно возила попкой по паху, так умопомрачительно пахла. Если лицо у куколки такое же идеальное, они будут трахать её намного дольше, чем одну ночь.

– Ты потрясающе двигаешься, куколка, – прошептал в самое ухо Роман, прикусывая мочку. Девушка дёрнулась, издала протяжный стон и откинулась головой назад, вписавшись в крепкое, спортивное тело ещё плотнее. – Да, крошка… Ты шикарна…

Заиграл медленный хит, успокаивая сердечный темп, дающий передышку горящим лёгким, провоцирующий парочки для более тягучих, менее скромных ласк. Рома опытно соблазнял жертву, возбуждал её интерес, цеплял на крючок, втираясь наживкой в упругую попку. Наживка ликовала и требовала больше, сильнее, дольше, рвалась наружу, принося ноющую боль.

– Может уединимся? – перешёл в наступление Роман, решив, что клиентка готова. – Не терпится познакомить тебя с другом.

На этих словах Ромка поддал вперёд бёдрами, демонстрируя размер и силу желания, протащился широкой, влажной дорожкой от языка по шее, и развернул разомлевшую девушку к себе лицом.

– Ромка…

– Томка…

Одновременно прокричали они. Тома осматривала Ромку с любопытством, радостью и стеснением, ощущая ещё на шее влажность языка. Дура. Она млела в руках Ромки, тёрлась об его пах задницей и возбуждалась, как течная сука. Как же стыдно. Как же неловко.

Что до Романа… Охренел – слишком слабое определение для того, что почувствовал он. Электрическим разрядом пробило всё тело, сжимая мышцы и посылая острую, болезненную волну к чреслам. Надо же… Томка… Она стала ещё аппетитнее, чем два года назад. Тяжёлая грудь, колышущаяся от частого дыхания, узкая спина, гнущаяся, как лоза, тонкая талия, упругая задница идеальной формы на которую можно ставить пивную кружку, шикарные волосы, ниспадающие до предполагаемых ямок у копчика, потрясные ноги с чётко просматриваемой мышцей, проходящей вдоль бедра, и этот запах… Томка пахла любимой карамелью с нотками шоколада. Его Томка… Его вкусная, сладкая Томка…

*frigid fish – фригидная рыба

– Задница, действительно, потрясная, – довольно процедил Владимир, наблюдая за куклой, пока друг подкатывал к ней яйца.

Вовчик смотрел, опираясь на перила, и с каждым совместным движением парочки его взгляд становился жаднее. Ромыч развернулся к другу боком, демонстрируя округлости жертвы, её пластику и сексуальные изгибы. Лица парень не видел, но всё остальное заставляло член налиться кровью. Хороша. Об неё будет кайфово потереться.

К началу медленной мелодии Володька оттолкнулся от поручней, бросил последний, голодный взгляд и пошёл на выход. Ромыч отлично постарался, пора подготовить номер. Небольшая гостиница с почасовой оплатой находилась как раз напротив. Парни всегда ходили в клубы с шаговой доступностью номеров. В общем-то всё как обычно. Ванная комната с душевой кабиной, большая кровать с затраханным вдоль и поперёк матрасом, плазма на стене, две тумбочки, заваленные презервативами.

– Должно хватить, – кивнул Вовка, подняв ленту кондомов в воздух. – Хотя… С такой жопой…

Он обошёл кровать, открыл ящик у второй тумбочки и достал ещё одну связку патронников. Осталась самая мелочь, спуститься вниз и заказать шампанское для дамы и коньяк для разгона. До жидкости с пузырями обычно дело не доходило, поэтому его Вовчик брал всегда самым дешёвым. В девочек вливали сразу пару порций коньяка, получая гремучую смесь от принятого ранее в клубе. То, что надо. Раскрепощало кукол хорошо. Чёрт. Какими они были гибкими от такого допинга, как хорошо принимали в себя оба члена.

Володя почесал отяжелевший пах, предвкушая сегодняшний марафон, улыбнулся девушке за стойкой, которая обольстительно хлопала ресницами и выпячивала внушительную грудь, подхватил бутылки и вернулся в номер. Хорошая шлюшка на ресепе, только почему на неё херово стоит?

До этого момента молодой человек не задавался таким вопросом. Сейчас же он созрел. Высокая блондинка, симпатичная, с рабочем ртом, с грудью, похожей на две увесистые дыни, скорее всего прокаченной силиконом. От такой можно кончить видя, как она прыгает ходуном во время жёсткого траха в зад, но… Ребята пробовали такие экземпляры, и всё проходило вяло, без гастрономического удовольствия.

Томка… Володя снова вспомнил Томку. Разве была на свете женщина, более подходящая им, чем Тамара? Парень окунулся в прошлое, в ту ночь, когда они с Ромкой первый раз пялили одну бабу на двоих. Его, как будто магнитом потянуло к хрупкой брюнетке, вставшей на четвереньки, чтобы отсосать Ромычу. Её подружка что-то кричала, возмущалась, психанула, хлопнула дверью, а Вовке было посрать. Он пялился на ходящий из стороны в сторону тощий зад, представляя, что это…

Это был первый раз на двоих, ставший системой, первый мощнейший оргазм, от которого чуть не лопнули барабанные перепонки, первое осознание того, что Томка засела в мозгу сильнее, чем он предполагал. Нравилась ли ему эта зависимость? Иногда он её ненавидел, особенно когда видел готовых на всё девок с дынями вместо грудей. Ему хотелось бы сдавить их в руках посильнее, посмотреть, как мякоть просачивается между пальцами, потянуть на себя, насаживая на член, вгрызться зубами в мягкую плоть, пока друг вбивается в задний проход, полируя через тонкую стенку своим стволом его. Хотелось… только яйца требовали более миниатюрных форм.