– Хватит! – Торин Проходческий Щит плюнул на пол и встряхнул бороду от пыли. – Мы больше не будем копать. Ищите свою сокровищницу сами.
– Стойте!
– Нет, и точка. Ребята, уходим!
Собяндуил наблюдал за караваном гномов, увозящих горное оборудование, и улыбался. Коротышки, как всегда, оказались такими наивными: бесплатно выкопали тоннели под ветки нового метро, да ещё и активно тратили деньги в кабаках эльфийского города. Владыка поставил себе пять с плюсом за экономию и стал думать, как хитростью уговорить орков бесплатно построить электростанцию.
Руконожка Ай-ай
Разрешите представить – Руконожка Ай-ай. Примат, родственник лемуров, обитает на Мадагаскаре.
– Что же ты такое? – удивлялся Пьер Соннера, впервые обнаруживший удивительное создание. – Может, ты грызун? Вон у тебя какие резцы длинные.
– Сам ты грызун, – ругалась Руконожка и показывала натуралисту средний палец.
А палец этот действительно особенный, ни у кого такого нет. Им Руконожка и расчесывается, и воду пьёт. А ещё она им простукивает стволы деревьев.
– Тук-тук. Кто тут в дереве живет?
– Нет никого, – пищит личинка жука, – все на работе.
– Тук-тук, – не унимается Руконожка.
– Кто там? Ну кто?
– Горсвет. У вас за электричество не уплочено.
– А? Что? Вот же платёжки, – личинка начинает перебирать квитанции.
А Руконожка уже прогрызает кору и хрум-хрум насекомое.
P. S. Народность мальгаши, обитающая на Мадагаскаре, очень боится маленькую Руконожку. И даже не произносит её название вслух: а вдруг услышит? Придёт, постучит, а у них за свет не уплочено!
С точки зрения Крита
Тезей бессовестно жульничал. Во-первых, в сборную на Критские зимние игры его пропихнул папочка. Сам он даже районные соревнования не выигрывал. Во-вторых, во время спортивного ориентирования в лабиринте пользовался запрещенным компасом и ставил подножки другим участникам. В-третьих, когда его дисквалифицировали, напился неразбавленного и устроил безобразный скандал. Украл клубок шерсти, отломал рог у коровы в хлеву, ловил воображаемого человечка с головой быка.
А когда у него отобрали визу и выгнали домой, стал рассказывать всякие небылицы про Крит и дочку главного судьи Ариадну. Больше его на греческие соревнования не приглашали.
Оформление
– Что вы творите?!
– Оформляю стол для ужина.
– Зачем, скажите, зачем вы выложили из овощей домик?
– Так новоселье отмечать будут, он должен символизировать.
– А из креветок вы что сделали?
– Ну, мне сказали, что дама, заказавшая ужин, любит Париж. Вот я и сделал копию Эйфелевой башни.
– Из креветок? Понятно. А что это?
– Жареный поросёнок.
– Зачем он танцует?
– Пляской он символизирует радость и веселье.
– В розовой юбке?!
– Не вижу проблемы.
– А я вижу. Идите-ка сюда.
Директор ресторана подтащил оформителя к двери и в щёлочку показал соседний зал. Там собирались гости, пили шампанское и слышался хохот хозяйки вечера – полной дамы в розовом платье.
– Она подумает, что это намёк! – прошипел директор.
– Ай момент!
Кулинарный оформитель бросился к столу. Сорвал бумажную юбочку и уложил поросенка на блюдо с зеленью в фривольной позе.
– Вот! Теперь он загорает.
– Издеваетесь? Она владелица сети соляриев.
– Так и отлично! Он будет символизировать её клиентов. Богатых и довольных.
– Вы…
Договорить ему не дали. В зал стали заходить гости, а впереди шествовала хозяйка в розовом. Никакого символизма никто не увидел. Еду смели, не обращая внимания на форму и намёки. Кулинарного оформителя отправили работать в прачечную при отеле, где он смог устроить уже настоящий скандал. Но это совсем другая история.
Собачьи сны
Приснилось как-то собаке, что она – это не она,
А тётя Лида бухгалтер из офиса номер два.
Сидит на работе хмуро, пьёт подостывший чай,
И надо под самый праздник отчёт ей сдавать опять.
Не радует игра в мячик, никто не зовёт гулять,
И только отчёт проклятый пялится со стола.
Никто не положит в миску косточку и мясца,
А требуется для начальства поторопиться… Гав!
Собака перевернулась, легла на другой бочок,
Про зайца сон теперь снится, запел под окном сверчок.
Ей хорошо, собаке, дрыхнет, не зная хлопот…
А тетя Лида бухгалтер всё ещё пишет отчёт!
Дрессировщик
– Здравствуйте, мои милые, – мужчина в красном халате ласково улыбнулся.
– О нет!
– Снова он!
– Отдохнули? Покушали? – спросил гость с неподдельной заботой.
– Кто-нибудь, вызовите полицию!
– Начинаем нашу репетицию, – из кармана халата мужчина достал флейту.
– Алё! Мужчина! Вы что, слепой? Какие ещё репетиции?
Не обращая внимания на возражения, гость взял несколько протяжных нот.
– Настраиваемся. Первый номер – прыжки через кольцо.
– Мужчина! Вы не понимаете? Мы черепахи. Че-ре-па-хи! Какое кольцо? Какой номер? Нас нельзя дрессировать.
– Давайте, мои хорошие, по одной. Не спешите, у вас всё получится.
– Нет, не надо…
Дрессировщик установил кольцо почти у пола.
– Сначала на маленькой высоте. Надо привыкнуть. Ну, смелее.
Черепахи, уставшие возражать, построились в колонну и двинулись к кольцу.
Апельсин
Мне подарили апельсин. Я был маленький, а он огромный. Оранжевый шар, похожий на солнце, лежал у меня в ладошках. Тяжёлый, сияющий, удивительный. Яркое совершенство. Никогда раньше я не видел ничего подобного.
– Давай я тебе его почищу, – сказала мама.
Что? Зачем?! Разве идеал нуждается, чтобы его чистили? Я не знал, как это объяснить. Мама взяла апельсин из моих рук, надрезала и сняла кожуру. Разломила и положила на блюдечко с нарисованными котятами.
Дольки лежали кругом, как волшебный цветок. Апельсин, волшебнейшая из вещей, стал ещё чудеснее. Ещё совершеннее, потрясая детское воображение. Я смотрел на него, не в силах решиться попробовать.
– Апельсин! Хочу!
Ко мне подбежал двоюродный брат. Почти взрослый, почти на пять лет старше меня. Схватил дольку и сунул в рот. По пухлым губам потек сок.
Совершенство ускользало у меня из рук. Я чуть не разрыдался, держа в руках блюдечко. Ведь это моё солнце, мой апельсин! Брат потянулся снова.
Я бросился бежать. Прижимая к груди блюдце, боясь уронить, со слезами на глазах. Пытаясь защитить удивительное чудо.
В комнате бабушки я спрятался под стол. Свисающая до пола скатерть укрыла меня. Там, в полутьме, я долго сидел над чудом. Брал по одной дольке и клал в рот. Солнечный вкус растекался по языку, неземной, похожий на прохладный ветер в жару.
Когда блюдце опустело, я выбрался из убежища. Потрясённый и немного разочарованный. Чтобы достичь совершенства, мне не хватило всего одной дольки.
Кажется, её не хватает до сих пор. Потеря заставляет бежать, искать, преодолевать, бороться. Сумею ли когда-нибудь найти пропажу?
Пена
– А это точно безопасно?
– Конечно! Простая химическая реакция, побурлит, будет много пены. Ваши гости останутся довольны.
Дик Джонс улыбнулся. Химик, уволенный из большой корпорации, он организовал маленькую фирмочку по доставке аттракционов на вечеринки. Открывать секрет, что для пущего эффекта они добавляют в раствор нанороботов, Джонс не собирался. И тем более говорить, что эти наниты он «позаимствовал» у бывшего работодателя.
