Вот и сейчас за моей спиной сражаются убийца и Тень. А впереди простая дорога, но даже в ней, как оказалось, таилась опасность.

Я и Лисава виляли между деревьев, продирались сквозь кустарники и не заметили подвернувшийся под ноги склон. Ахнуть не успели, как кубарем покатились вниз. К счастью, овраг оказался не слишком глубоким и крутым. Я даже подумала: «Вот нам повезло! Отделались легким испугом», – но только потянула за руку Лисаву, чтобы помочь ей подняться, как девочка болезненно воскликнула и упала на землю:

– Ай-яй-яй… – схватилась она за ногу, и в ее глазах заблестели слезы.

– Лисава! Что случилось? – опустилась рядом, а дочка кухарки еле выдавила:

– Б-больно.

– Сильно?

В ответ она уныло кивнула, а я оглянулась на верхушку склона, с которого мы упали. Оттуда все еще доносились звуки битвы: рык Тени, хруст веток да редкие удары клинка о дерево.

– Так, – я вновь посмотрела на Лисаву и помогла ей сесть. – Забирайся.

Повернулась к ней спиной, потому что прекрасно понимала, на руках семилетнего ребенка я далеко не унесу. А нам бежать надо. И быстрее. Пока убийца нас не нашел.

– Держись крепко, – строго ей наказала, и девочка послушно обняла меня за шею, отчасти чуть не придушив.

Я осторожно подхватила ее под колени и шатко выпрямилась, задев юбкой больную ногу. Девочка прерывисто выдохнула, но как бы мне жалко ее ни было, Лисаве придется потерпеть. И, похоже, она сама прекрасно это понимала, потому старалась вести себя тихо. Или попросту пребывала в шоке.

Выдохнув, я собралась с силами и начала взбираться на противоположный склон оврага. Как вдруг запуталась в юбках и завалилась набок, чудом не придавив больную ногу Лисавы. Уже раздельно мы сползли вниз по рыхлой песчаной земле с листвой, а девочка болезненно ахнув, сжалась в комок и захныкала. Я же мигом к ней бросилась и приподняла за плечи.

– Лисава, ты как? – смахнула с ее лица налипшие рыжие пряди и коснулась мокрой от слез щеки, а девочка дрожащими губами прошептала:

– Н-нога. Болит. Сильно…

– Дай-ка посмотрю.

Она кивнула. Позволила мне приподнять край юбки и открыть опухшую багрового цвета щиколотку. Я еле удержалась, чтобы не охнуть. Похоже, это не простой ушиб, а перелом… Неудивительно, почему ей так больно.

– Все будет хорошо, – улыбнулась, надеясь успокоить ребенка, и случайно коснулась ее пылающей жаром щиколотки, когда опускала край подола. Лисава вздрогнула, но смолчала. Лишь крепко стиснула кулаки да поджала губы, стойко выдержав боль. – Доберемся до замка, и мистер Арон обязательно тебе поможет.

– Угу… – промычала она, а я подивилась ее выдержке.

Просто поразительный ребенок. Касси есть чем гордиться, и я обязана вернуть ее дочку живой. Вот только какой бы терпеливой Лисава ни была, с такой травмой она точно не выдержит бега. Даже идти не сможет! А я, как назло, устала и не в силах вытащить нас двоих из оврага. Кажется, мы попали в западню.

«Вот бы сейчас отрастить крылья. Да, папенька?» – с досадой подумала и опять оглянулась наверх, где Тень пронзительно взвизгнула и смолкла, а я затаила дыхание. Но вскоре выдохнула, когда где-то недалеко раздался хруст ветки, а следом за ним грозный лай.

Я напряженно осмотрела овальный овраг, в котором мы застряли, и мысленно попросила Богиню дать мне подсказку: что делать дальше. Тень не сможет вечно сдерживать убийцу. Она уже поразительно долго с ним борется, поэтому мне тоже нельзя сдаваться. Нужно скорее найти решение.

«Оставить Лисаву здесь и отвлечь наемника? – пришла в голову мысль. – Вдруг, завидев меня, он забудет о девочке и не тронет ее?»

«Ага… Или же мигом меня убьет, а потом и до Лисавы доберется», – тут же отвергла свою же идею.

Да и бросать раненого ребенка одного в лесу – это выше моих сил. Мало ли что может с ней случиться. Например, плохо станет, или ядовитая змея выползет из маленькой норы, спрятанной под листвой, а рядом никого не окажется. Или наемник возьмет Лисаву в заложники, и тогда у меня не останется выбора, кроме как выйти к нему и сдаться. При таком раскладе даже подоспевший принц не сможет помочь или… Меня остановить. Я попросту не захочу жить с мыслью, что ради моего спасения погиб кто-то другой. Тем более, ни в чем неповинное дитя.

Я посмотрела на растрепанную рыжеволосую девочку, нашедшую в себе силы сесть. Теперь она тихо покачивалась из стороны в сторону, глядя в землю остекленевшим от боли взором. И я твердо решила, что нет. Не могу ее бросить. Одну. Слишком рискованно. Лучше уж напрягусь и еще раз попытаюсь нас вытащить. А если не получится, то…

То не знаю, что тогда случится. Даже думать об этом не хочу. Просто буду надеяться, что скоро нам помогут – появятся стражники или придет принц. Рензел же показал, куда нам бежать, значит, он где-то рядом. Может быть, сейчас ищет меня и Лисаву. А я, как назло, не могу закричать, потому что собака опять замолчала, а убийца может быть где-то рядом.

Богиня… Надеюсь, с Тенью все хорошо.

– Лисава… – еле слышно прошептала и коснулась хрупкого плеча девочки. – Нужно еще попытаться. Потерпишь?

Она отрывисто кивнула, и я опять повернулась к ней спиной. Лисава послушно обняла меня за шею и напряглась, когда я подняла ее с земли. Но смолчала. Даже не пикнула, а я оглядела склон и прошла чуть дальше вдоль оврага, пока наконец-то не нашла нужное место, где выступали еле заметные бугорки с корнями дерева.

«Ну, была не была, – выдохнула и, мысленно себя успокаивая, начала карабкаться вверх. – Вот тут выступ как раз под ногу. А тут корешок выглядит крепким! Можно на него опереться и…»

От напряжения ныло все тело, но я не сдавалась – упрямо взбиралась на склон. Уже почти добралась до верха, как корень под ногой треснул, и я чуть не потеряла равновесие. Однако успела схватиться одной рукой за колючий куст. Поморщилась, но не выпустила его веток. Нашла новую опору и наконец-то выбралась из оврага.

Увы, на бег сил совсем не осталось, но, на мое счастье, в шагах четырех от нас стоял широкий старый дуб. Его бугристые корни выпирали так высоко, что показались мне идеальным убежищем для передышки.

– Лисава, – обратилась я к побледневшей от боли девочке, когда усадила ее возле дерева, а потом сама опустилась на землю и прижалась спиной к шершавому стволу. – Сейчас я немного отдохну, и мы…

Договорить не успела. Сзади. Со стороны оврага. Послышался шелест, и я приложила палец к губам, призывая девочку к тишине, а сама навострила уши.

Совсем скоро шорох повторился и на этот раз ближе, а с ним раздался еле слышный удар, будто что-то упало на землю. Повисла тишина. Я затаила дыхание, опасаясь, что нас обнаружат. Умоляла сердце громко не биться и старалась не моргать, чтобы не упустить ничего важного. Но когда за деревом зазвучали легкие и частые шаги, а вместе с ними до боли знакомое сопение и фырканье, я не удержала и сдвинулась правее, чтобы увидеть нашего гостя. В тот же миг из-за ствола дуба показался черный ротвейлер.

– Тень! – радостно выдохнула, но когда собака перестала вынюхивать на земле наш с Лисавой след и глянула куда-то вперед – в глубину королевского леса, а потом на меня светящимися серыми глазами, я сообразила, что ошиблась: – Мрак?

Не понимаю, как я умудрилась перепутать его с Тенью. Он же гораздо ее крупнее, и на ровной черной шерсти не было и следа от битвы с наемником.

За деревьями, где-то недалеко, раздался пронзительный собачий вой, и я стиснула выпирающий корень. В груди все сжалось, а Мрак рывком оглянулся и низко зарычал. Он сделал шаг в том направлении, где выла Тень, но замер, будто его что-то остановило. Опять смерил меня пылающим магией взглядом. И, Богиня, я могла поклясться, что на морде собаки промелькнуло отчаяние. Но тут мне пришла в голову идея.

– Мрак, – позвала я ротвейлера и вернулась к Лисаве, которая привалилась к выступающему корешку и смотрела на мир из-под приспущенных ресниц.

Я коснулась горячей щеки девочки, отметив ее жар, и провела пальцами по лбу, убирая мокрые от пота пряди волос.