Саша рассмеялась, и глядя в глаза Стиву попыталась смягчить его реакцию на свой прямо-таки неуместный смех. – Простите. Я смеюсь не над вашими словами. Но я много проще отношусь ко всей этой ситуации. – Она подняла взгляд и снова посмотрела Стиву в глаза. – Я не могу сказать вам всего. Но что правда, то правда. Я шла посреди ночи, и места здесь не самые гостеприимные, но я знаю куда я шла и зачем. У меня есть цель. Меня ничто не остановит. Мне надо пройти ещё на север, а затем я сверну и пойду на запад, пересеку Лабрадорское море и достигну материка. Оттуда переберусь на Землю Баффина. – Она вздохнула. – Я совсем не уверена, что пойду именно так. У меня нет компаса и очень может так быть, что я стану блуждать. Может, пока иду, я узнаю что-то, что изменит место, в которое мне надо. Сейчас я иду туда. Завтра я могу идти в противоположную сторону. То, что мне нужно, способно находиться в разное время в разных местах. Понимаете? – Она снова глубоко вздохнула и потёрла красные от усталости глаза.
В кабине стало тихо.
– Я наверно не всё понимаю. И даже не хочу сейчас задумываться о том, зачем вам на эту землю. Но вы… – он несколько раз охнул, покрутил головой и развёл руками. – То есть, вы, вот так вот, – он показал на неё пальцем, – собирались проделать весь этот путь?!
Она улыбнулась. – Да.
– И вы улыбаетесь?!
– Я не хочу плакать.
– Непостижимо! Так не бывает! К таким путешествиям так не готовятся! Не могу в это поверить! – Он обхватил голову руками. Посидев какое-то время, явно потрясённый действиями и намерениями девушки, Стив тряхнул головой и продолжал – вы, когда-нибудь ходили по дикому северу, встречали белых медведей, попадали в снежные заряды, да хотя бы в пургу? Ночевали вот так вот, вне дома, где нет печки и крыши над головой? Вы же идёте с рюкзаком, в котором, я уверен, кроме смены белья, термоса и пары бутербродов, больше ничего нет. Да… – он закатил глаза, – да у вас даже снегоступов не оказалось! Я уверен, – он хмыкнул, – что вы много раз уже посчитали сколько шагов в десяти метрах. Верно?
– Да. Я много раз считала. Ну а что ещё делать, когда идёшь, идёшь, а до горизонта ещё далеко.
– Ох-хо-хо. И вы так спокойно об этом говорите? Боже! Да будь вы ребёнком я бы тут же повернул обратно в город и сдал вас родителям. Но увы. С вами я так поступить не могу.
– Я взрослая. И сама решаю, как мне жить. Спасибо вам за беспокойство и кофе. Наверно, мне пора, а то вы ещё опоздаете, куда вы там ехали. – Саша насупилась. – Учитель хорош, когда он поддерживает. – И совсем уже тихо проговорила: – в среднем двадцать шесть шагов.
– Что? – переспросил Стив.
– Шагов в десяти метрах. Их примерно двадцать шесть.
Замечательно! – воскликнул парень, отчасти раздражённый таким нелепым, по его убеждению, отношением к своей жизни, и внимательно посмотрел на девушку. – Вы обиделись? Напрасно. Не спешите с выводами. Я не отговариваю вас от вашей затеи. Я хочу помочь. – Он порылся в кожаной с мехом куртке и достал оттуда записную книжку. Открыв её, минуты две перелистывал странички, что-то в них вычитывал, шевеля губами. – Вот! – Он посмотрел на Сашу. – Я еду в Сент-Антони, что севернее. Там живёт один старичок чудаковатый. Хороший он человек, знаю, сталкивался с ним в самых не простых ситуациях. Так вот. Он может вам помочь, – Стив оглядел Сашу с ног до головы, – вон, хотя бы снегоступами снабдит. И если вы хотите дойти до земли этой, грех отказываться от помощи. Да и не попросит он ничего с вас за помощь. Точно знаю. А зовут его дед Михай.
– Спасибо вам, Стив. Я, пожалуй, соглашусь.
– Ну ещё бы вы не согласились, – рассмеялся Стив ещё не успев договорить.
Сашу рассердила такая реакция молодого человека. Пытаясь скрыть своё отношение к этому, для неё оскорбительному смеху, она перевела разговор в другую сторону. Ещё в самом начале, заинтересовавшись историей с девочкой, которую Стив видел этим летом, спросила: – Стив, где жили те, девочка с мамой, о которых вы мне рассказывали?
Стив покрутил головой соображая. – Так вот дальше немного. Вперёд надо ехать. До канавы. Перед ней, направо, в лес свернуть. Там километров пять ехать и домик будет. Сейчас он наверняка пустует.
Саша молчала. Думала ли она о чём-то конкретном, или обрывочно, обо всём, как бывало с ней часто. Одна мысль зарождалась, вырастала, бросала семена, из которых рождалась мысль, но уже другая, она так же бросала семена, и они прорастали. Это, как и белка, с ветки на ветку. Только, прыгая с ветки одного дерева белка приземляется на ветку другого дерева, и так пока белка не устанет. Саша устала. Но желание отвлечься, и вопрос, заданный Стиву из ничего порождали смутные, пока ещё не сформировавшиеся предчувствия. И она уже начинала понимать, что хочет увидеть это место и этот домик.
– Стив, мне надо туда, к этому домику. Пожалуйста.
Стив посмотрел на Сашу, внимательно, спокойно, и мягко, как берут на руки младенца и всматриваются в лицо пытаясь найти в его чертах схожесть с тем или иным родственником, или даже предугадать судьбу. И сейчас что-то неуловимое самым своим исходом теплилось в его ощущениях. Будто видел уже эти глаза. Эти самые. Видел так близко, как можно видеть только в прекраснейшие мгновения своей жизни. Парень вздрогнул. Ощущение покинуло его.
– Хорошо. Заедем. Но только чтобы вам отдохнуть. Не дольше.
– Спасибо.
Стив завёл трактор, включил передачу, и белая пустыня дрогнула. Сквозь стёкла кабины было видно плавное покачивание снежных наносов, там и сям появлялся и неторопливо уходил за спину редкий кустарник. Впереди чернела полоса леса. Рокоча, завывая и горестно ухая, машина преодолевала сотню за сотней метров, не спеша, но и не медля, а аккуратно, с уважением и осторожностью.
Въехали в лес. Здесь, под ветвями елей, слой снега был меньше, и машина покатила ровно, а рокотание её двигателя походило на урчание большой кошки.
Сашу клонило в сон. Она боролась. Ей сейчас было тепло и комфортно, и с интересом рассматривая проплывающий мимо пейзаж, крутила головой то налево, то направо. Стив смотрел вперёд, но девушка, заметив его улыбку предположила, что краем глаза тот следит за ней. Она улыбнулась.
