– Да, я что-то такое слышала.

– Я надеялась, что он станет чем-то бо́льшим, чем тупой игрок в регби, но на уроках он, похоже, не так хорош, как на поле, да?

У Анны с Аттисом были общими занятия английским языком. Они ни разу не заговорили, но Аттис иногда приветствовал ее улыбкой, махал ей рукой или, что еще хуже, подмигивал. Молодой человек вечно опаздывал на урок, входил в класс вальяжной походкой и выглядел при этом жутко неопрятно: рубашка расстегнута, а штаны, хоть и были примерно такого же серого цвета, как и официальные школьные брюки, все же больше походили на спортивные. На уроках Аттис просто сидел и слушал. Он не делал никаких заметок, и, похоже, у него не было даже нужных по программе книг. Пару раз Анна видела, как он клевал носом на занятии.

– Слышала о ритуале посвящения? Говорят, он перепил всю команду, а затем ему было поручено голым украсть талисман их соперников из Даллингтона. – Роуэн вскинула брови. – Талисман команды из Даллингтона – это козел. Настоящий живой козел! И по ходу, он пропал. Можешь себе представить? То есть я, конечно, воображала его голым, но вместе с козлом – никогда. Если, конечно, это он его украл. Даже наша команда не знает наверняка, его ли рук это дело, потому что Аттис пока не делал никаких громких заявлений. А про него и Марину ты в курсе? Говорят, их застукали целующимися в кладовке…

Вот вам и «никаких обнимашек на территории школы». Анну еще никто никогда не раздражал так сильно. Он почти не прилагал к этому усилий, но все, казалось, просто помешались на Аттисе. Девочка не поддавалась его чарам, но что именно было скрыто под ними, она не знала. Не то чтобы ее чувства имели хоть какое-то значение. Аттис водиться с ней особым желанием не горел, к тому же вокруг него и так вилось слишком много девчонок. Хотя зачем они ему, если у него и так уже есть Эффи?

– Я бы тоже не прочь оказаться с ним в кладовке… Хотя, как считает моя мама, он принадлежит к той породе парней, которая заставит тебя обливаться слезами не хуже плакучей ивы.

– Что? – не поняла Анна.

– В смысле бросит тебя ради очередной короткой юбки, вот что. Судя по всему, сегодня он встречается с Челси – она бегает за ним вот уже несколько недель подряд. Но поговаривают, девчонка жутко боится Эффи. А кто не боится-то? Вчера она «случайно» заехала Оливии в нос нетбольным[18] мячом. На самом деле выглядело довольно забавно. Я, признаться, была уверена, что у Эффи роман с Аттисом, но, выходит, они не вместе – у нее точно есть свои собственные интересы. Я только надеюсь, она не встречается с этим придурком Томом Келлманом. Он всякое про нее рассказывает. Бе! Вот же мерзкий тип. Наверняка он просто хочет быть первым претендентом на сердце Эффи. Дарси, конечно, только подливает масла в огонь. С ее слов выходит, что Эффи переспала уже с половиной школы! Не то чтобы Эффи это хоть как-то волновало…

До Анны доходили подобные слухи. Похоже, никто понятия не имел, что собой представляет Эффи, а потому сплетни вокруг нее сводились лишь к одному вердикту: шлюха или потаскушка, – поскольку, по-видимому, ничего другого нельзя было придумать про девушку, которая так всех пугала. Анна находила это не слишком справедливым, учитывая, что Аттис, похоже, встречался с гораздо большим количеством людей и никто его подобными прозвищами не награждал. Однако по всему получалось, что Эффи это действительно совсем не волновало. Анне даже казалось, что девушке нравится подыгрывать подобным инсинуациям.

– Ты, как я погляжу, в курсе всего, что происходит в школе, – заметила Анна.

Роуэн едва перевела дыхание и уже надула щеки, чтобы выдать новую порцию слухов.

– Я просто легко запоминаю всякую хрень. – Она пожала плечами. – Итак, я остановилась на том…

– Мне пора на занятие. – Анна развернулась, чтобы уйти.

– Не делай вид, будто тебе не нравится все это слушать!

– Ты меня пугаешь! – крикнула Анна с полуулыбкой, прибавляя шаг.

Она отлично обходилась без друзей все это время и не горела желанием заводить себе подругу, особенно сейчас.

– Надеюсь, они не балуются магией. – Голос тети вырвал Анну из воспоминаний.

Тетя продолжала смотреть в глаза ее отражению, и девочка спокойно выдержала этот взгляд.

– Разумеется, нет, – ответила она.

Это было не совсем правдой. Откровенной магии Анна не видела, но в своем шкафчике она обнаружила еще одно яблоко. Оно появилось через неделю после первого. Сочное красное яблоко с надписью «Съешь меня», вырезанной на его восхитительной кожуре. Анна была уверена, что за всем этим стоит Эффи или Аттис; никто другой не смог бы вскрыть ее шкафчик, а они были единственными магами в школе – по крайней мере, насколько ей было известно. Тетя мало говорила о других пользователях магии и о том, сколько их было на самом деле. Анна усвоила только то, что существовало в общем и целом два типа ведьм: одни были похожи на них с тетей, а вторые были совсем другими – и будь у последних свобода действий, они бы навлекли погибель и на первых, и на вторых. Мог ли быть кто-то еще?

Держа яблоко на расстоянии вытянутой руки – как будто оно могло ее укусить, – Анна выбросила его в мусорное ведро, а затем бросилась бежать, чтобы поскорее избавиться от аппетитного аромата погожего летнего денька, который ударил ей в нос, как только она взяла яблоко в руки. Этот аромат преследовал ее даже здесь, в холодной темноте ее комнаты.

Тетя резко дернула девочку за волосы:

– Анна, ты вообще меня слушаешь?

– Ах да, прости. Что ты сказала?

– Я сказала, что ни о какой магии и речи быть не может! Мы не должны так рисковать, особенно сейчас. – Однако дальнейших объяснений не последовало.

Ужас, который Анна испытала, когда впервые узнала о шести повешенных, уже испарился, а вот ее любопытство никуда не делось. Новость давно покинула первые полосы газет, но люди продолжали задавать вопросы, хотя ответов на них так и не получали.

– Я думала, все улеглось.

– Улеглось? Ты думаешь, то, что возводилось в течение многих веков, может просто так взять и улечься? – ответила тетя зловеще. – Вполне может быть, что пламя только начинает разгораться. Охотники еще вполне могут восстать против нас.

Тетя завязала в воздухе узел, и волосы Анны тут же заплелись в тугую косу. По спине девочки пробежал холодок. Те, кто знает наши секреты, охотники… Тетя говорила о них и раньше, но никогда с таким пылом, никогда так настойчиво.

– Просто держись подальше от Эффи, – повторила тетя, немного придя в себя. – Я знаю, кто она и на что способна. Мне пришлось отказаться от многого, чтобы вырастить тебя. Не делай мою жертву напрасной.

– Не буду, – заверила ее Анна, чувствуя, что говорит неправду: и хотя ложь была не такой уж большой, чувство вины, которое она вызвала в девочке, было громадным.

Без доверия нет ничего.

– А что насчет мальчиков? Кто-нибудь из них тебе приглянулся?

Вопрос застал Анну врасплох.

– Нет. – Это не было ложью.

Девочка не собиралась связываться ни с какими мальчиками.

– Ты непременно должна мне сообщить, если у тебя возникнут хоть какие-то чувства к кому бы то ни было. Похоть – это животный инстинкт. – Говоря это, тетя посмотрела в зеркало, но не на Анну, а на себя. – Сердце бьется чаще, ладони покрываются потом, язык немеет. Это не что иное, как желание получить сексуальное удовлетворение. Химическая реакция. Избыток тестостерона и эстрогена в организме.

Анна никак не ожидала услышать слова «сексуальное удовлетворение» от тети. Она почувствовала, как кровь прилила к лицу.

– Когда человек видит кого-то, к кому он испытывает сексуальное влечение, его зрачки расширяются. Только по глазам можно понять, когда человек вожделеет кого-то или лжет. Никогда не лги мне, Анна. – Тетя вновь посмотрела в глаза отражению девочки. – Смерть твоих родителей называли преступлением на почве страсти. Ты знала об этом? Страсть была для них ядом.