АРХИМЕД (хмуро). В самом деле… вам можно позавидовать. Хотите выпить? (Предлагает кувшин.) Лучшее обезболивающее средство.

ВОИН. С удовольствием. (Вдруг с опаской.) А вы меня не отравите?

АРХИМЕД. Ну что вы?.. За кого вы меня принимаете?

ВОИН. Извините, но… (Пьет.) Сейчас нам надо быть особенно бдительными. Обидно сдохнуть в последний день войны. (Спохватываясь.) Ах, простите, я не хотел вам об этом…

АРХИМЕД. Ничего, ничего.

Оба пьют из одного кувшина.

ВОИН. А боль действительно сразу как-то прошла.

АРХИМЕД (обрадованно). Ну вот видите. Я же тоже плохого вам не желаю. В определенном смысле вы мне даже нравитесь.

ВОИН. Ну что вы. Я по сравнению с вами – ничтожество, посредственность – больше ничего. Таких, как я, – миллионы, а вы – один. Один на весь мир.

АРХИМЕД. Ну уж так… Теперь вы прославитесь. Войдете в историю. Вас будут вспоминать все поколения как знаменитого убийцу Архимеда!

ВОИН. Нет-нет!.. Не дай бог им узнать мое имя!.. Что вы? Истинно добрый человек должен вершить добро, оставаясь в неизвестности, не надеясь на славу. Пусть все думают, что вас по ошибке убил неизвестный воин.

АРХИМЕД. Может быть, вы сделаете еще одно добро для меня и все же дадите поработать часок… Последний раз в жизни!

ВОИН. Ни в коем случае. У вас усталый вид. Мне кажется, вы должны немного отдохнуть. Пред смертью.

АРХИМЕД. Да какой там отдых. Работы – много.

ВОИН. Бросьте… Бросьте немедленно все!.. И потом – какой в этом смысл? Что это вам даст? Что прибавит? Славы? Но слава у вас уже есть. Деньги? Но деньги сейчас будут меняться – реформа неминуема. Так зачем вы себя мучаете? Раньше времени в гроб загоняете. Поберегите себя. Хватит. Вы достаточно поработали, пусть другие теперь за вас постараются. Это же в ваших интересах. Ну сами посудите. Кому вы будете нужны, если у вас не будет здоровья?

АРХИМЕД. Да я, в общем-то, не жалуюсь. Я здоров.

ВОИН. Это вам кажется!.. Вы себя не знаете!.. Никто себя не знает!.. Я же вижу ваш цвет лица. У вас, случайно, температуры нет?

АРХИМЕД. Думаю, что нет. Просто – жара, оттого и горячий лоб.

ВОИН. А вы меньше сидите на солнце. Хотите солнечный удар получить?.. Не выйдет. Я вас ударю. Я!

АРХИМЕД (сам себе). Солнце я люблю. У нас в Сиракузах самое лучшее солнце в мире.

ВОИН. Теперь оно будет греть нас, римлян. А вы уберетесь в тенек. Вам теперь будет прохладно.

АРХИМЕД (задумчиво). Я-то лично со своего места не сойду.

ВОИН. И правильно. Вам не надо двигаться. Вам надо себя беречь. Я ж об этом и говорю. Я сам к вам подойду и… хлоп! Вы даже ничего не почувствуете.

АРХИМЕД (угрюмо). Как прекрасен этот мир. И как жаль, что я так мало успел.

ВОИН. Не наговаривайте на себя, не наговаривайте… Что за привычка вечно чувствовать себя неудовлетворенным?

АРХИМЕД. Давайте выпьем еще.

ВОИН. Нет-нет, мне больше нельзя. Я хочу вас… как говорится, шлепнуть на свежую голову.

АРХИМЕД. Да какая разница?.. Пейте.

ВОИН. Вы думаете, если я буду пьян – это будет лучше? А если я промахнусь?

АРХИМЕД. Не промахнетесь.

ВОИН. Промахнусь. У меня же руки будут дрожать. Я себя знаю. Выпью – и сразу движения становятся не те. Правда, самочувствие хорошее.

АРХИМЕД (смеясь). Это верно. Хотите, анекдот по этому поводу расскажу?

ВОИН. О, конечно, конечно!.. В наших казармах мне так надоел этот солдатский юмор!

АРХИМЕД. Мой анекдот тоже простоватый, но он мне нравится. Однажды приходит пьяный муж домой и валится на кровать. Вбегает жена и плачет: «Орест!»… или там – Ахилл… это не важно… «Ну как тебе не стыдно!.. На кровать лег в сандалиях! Тунику не снял! А у меня, между прочим, сегодня день рождения. Так хотелось посидеть, поговорить…

А ты напился как последняя скотина!.. Нажрался как последняя свинья!» А он с кровати икает в ответ: «А зато я себя хорошо чувствую!»

ВОИН (хохоча). Чудно!.. Просто чудно!.. Еще! Еще чего-нибудь расскажите.

АРХИМЕД. А чего? Чего вы хотите?.. Я уж и не знаю больше ничего.

ВОИН. Как же! Как же! Поверил я вам! Ну пожалуйста.

АРХИМЕД. Право, как-то неохота вас забавлять.

ВОИН. Понимаю. Очень вас хорошо понимаю. Я для вас чудовище. Убийца с большой дороги. А вы забудьте об этом и пейте. Не стесняйтесь меня! Пейте, забудьте и рассказывайте! И вам станет легче. И меня отвлечете, и сами голову проветрите.

АРХИМЕД (хмуро). Нет. Больше я вам ничего не хочу рассказывать.

ВОИН. Но отчего же?.. Вы же так хорошо начали. Ну?

АРХИМЕД. Сказал – нет. Значит, нет.

ВОИН. Фу, какой капризный… Ну, не хотите – не надо. Я вам тогда расскажу.

АРХИМЕД. Вас я тоже не хочу слушать.

ВОИН. Опять вы…

АРХИМЕД. Ничего не опять. Я всегда такой.

ВОИН. Ну хорошо. Я вижу, вы снова нервничаете. Давайте тогда снова выпьем. Я – с вами.

АРХИМЕД. Давайте. Только я не нервничаю. (Пьют оба.)

ВОИН. Нет, нервничаете. Я же вижу. Я же понимаю ваше положение. Я же не дурак.

АРХИМЕД. Дурак – я. Мне надо работать, работать, работать, а я тут с вами сижу, пью и разговариваю.

ВОИН. Да что вы переживаете?.. Если вы даже на миг почувствовали себя дураком, – ничего страшного!.. Вам лично это не грозит. Кому-кому, но не вам!.. Вы столько раз в жизни бывали умным, что можете позволить себе хотя бы перед смертью немного подурачиться. А?..

АРХИМЕД. Слушайте, мне это надоело. Что вы мне все время говорите о моей смерти… неужели вы всерьез думаете меня убить?

ВОИН. Абсолютно всерьез. Стал бы я тут всю эту комедию валять.

АРХИМЕД. А не хотите ли вы, чтобы я вас снова выгнал взашей?

ВОИН. Меня… Раненого… Выбросить на улицу… Как вы можете даже себе такое представить… И потом – где справедливость?.. Я прошел всю войну без единой царапины и геройски сражался за вашу же жизнь… Да! Да! Когда мои товарищи говорили: «Вот возьмем Сиракузы, схватим этого ихнего Архимеда – и на костер!» – я не молчал, я с ними спорил!.. Я им доказывал: «Архимед – поймите вы, дегенераты, – это же крупнейший ученый. Это талантище! Это грандиозная личность!.. Удивительный мозг! Разве можно его на костер?.. Его надо расстрелять из лука!.. В крайнем случае – удавить. Как всех приличных людей удавливают». Вот что я им говорил. Я честный человек! А что же теперь? Да и теперь, если вдуматься, я ранен, я пролил кровь из-за вас, только из-за вас! Если бы вы меня в первый раз не вытолкали, разве мне всадили бы в задницу стрелу?.. Стрелу, которую вы отказались из меня вытащить, предпочтя лучше оставить меня истекающим кровью, нежели ускорить мое выздоровление! Да вас надо убить, убить хотя бы за это! И я совершу это чистое, благородное убийство, потому что я честный, я добрый, я хороший человек!..

АРХИМЕД. Тогда выпьем. Выпьем три раза. За всех вас – хороших, добрых и честных.

Оба три раза пьют.

ВОИН. Вы, кажется, на меня немного обиделись.

АРХИМЕД. Ну что вы, что вы!.. Вы были так искренни. Так великолепны.

ВОИН. Знаете, я тоже всегда такой… Я люблю правду. Я люблю правду говорить в глаза. А не можешь сказать правды – тогда молчи. Я так считаю.

АРХИМЕД. Я тоже. За правду!

ВОИН. За правду.

Оба пьют.

Фу-у, горько.

АРХИМЕД. Правда – она иногда бывает горькой.

ВОИН (пьянея). Эх, Архимед… Умница!.. Головка!.. Архимедик ты мой хороший. Архимедик ты мой золотой… Дай я тебя поцелую.

АРХИМЕД. Нет-нет… Ты все-таки победитель. А с победителями я лично целоваться не хочу.