Из двери со свистом и рёвом вырвались языки пламени. Колодец дал трещину. Земля задрожала. Снег вокруг превратился в пар. Чёрное щупальце схватило мальчика за ноги.

Сквозь сон Вадик слышал, будто издалека, чей-то диалог. Через время ему удалось узнать голос матери. Она негромко взволнованно говорила, но о чём? Как мальчик ни старался сосредоточиться на её словах, их смысл всё время от него ускользал.

По мере того, как в голове прояснялось, смысл разговора начинал медленно до него доходить. Мама говорила с кем-то незнакомым о нём, о Вадике.

Он попытался открыть глаза. Приподняв тяжёлые веки, мальчик увидел потолок комнаты с горящими тусклым жёлтым светом лампами. Потолок раскачивался влево-вправо, как маятник. Вадик ни на чём не мог сфокусировать взгляд. Смотреть так было тяжело, и он закрыл глаза.

– Мааам! – еле слышно позвал мальчик.

– Сыночек, очнулся! – она заплакала.

– Маам, я плохо вижу… – пожаловался он.

– Это нормально, наркоз ещё не отошёл, – спокойно и уверенно произнёс незнакомый голос.

– Мам, кто это?

– Это доктор. Ты сейчас в больнице. Ты что, ничего не помнишь?

– Привет! – раздался рядом, слева, ещё один голос – Меня Игорь зовут! Я твой сосед по палате.

– Привет! – не открывая глаз, ответил Вадик и хотел протянуть на голос руку, но не смог. Что-то мешало.

– Не шевелись пока. Ты под капельницей. Ещё будет время. Сейчас не нужно тратить силы, – сказал доктор.

– Маам, капельница?! Это что, в веену?! – испугался мальчик и захныкал.

– Не боись, это ненадолго! Мне тоже ставили! – подбадривающе произнёс сосед.

Мама погладила Вадика по руке.

– А ты почему здесь? – успокоившись, поинтересовался у соседа Вадик.

– Да мы с пацанами разбирали аккумулятор старый… Хотели достать свинец, расплавить и сделать кастеты! – последнее слово Игорь произнёс благоговейным шёпотом – Но мне руку сильно обожгло кислотой…

– Ого! Круто! – восхитился Вадик.

– Глупости какие! – возмутилась мама.

– Вы будете тут? Я вас оставлю пока… – обратился к женщине доктор. – Скоро наркоз начнёт отходить. Не сможет терпеть боль – зовите!

– Конечно, я буду здесь!

– Мдааа, не повезло тебе с ногой… – сочувствующе протянул Игорь.

– Цыц! – шикнула на него мама Вадика. Он запнулся.

– Маам, а что у меня с ногой?

После развода с мужем Полине никак не удавалось найти нормальную работу. Девять лет в браке. Маленькая дочь – единственное светлое пятно за всё время.

Они поженились, когда Полине было 21. Мужу – на десять лет больше.

Пока супруги жили в квартире матери, он её не трогал.

Они постоянно ссорились, он быстро выходил из себя, начинал стучать кулаками по столу и стенам, но руки на Полину не подымал, видимо боялся Людмилы Николаевны.

Характер у Полининой мамы был весь в её отца. Тот, по молодости, проводил воспитательную работу в исправительной колонии, – читал матёрым зэкам научный коммунизм.

С тёщей муж всегда вёл себя вежливо, был обходителен и вечно подлизывался. Та это замечала, но принимала как должное. И, в итоге, он своего добился, – практически во всех семейных ссорах с Полиной, Людмила Николаевна была на его стороне.

А когда они уехали жить на съёмную квартиру он и вовсе распустился. Стал жену бить. Потом, конечно, извинялся, дарил цветы и подарки, клялся, что это в последний раз. После, месяц-другой проходил в относительном покое.

Однажды она ему изменила. Это случилось как раз после очередной ссоры. То ли Полина искала утешения, то ли это была месть. В любом случае, ничем хорошим не кончилось. Её долго мучила совесть и, не выдержав, Полина призналась мужу в измене. Был большой скандал. Он кричал, что маленькая Виктория – не его дочь, и ей пришлось сбежать к матери.

Но там жилось ещё хуже. Мать Полины, которой пришлось воспитывать дочь в одиночку, после того, как её собственный муж ушёл из семьи к молодой любовнице, каждый день твердила, что у ребёнка должен быть отец, и Полине нужно вести себя так, чтобы его не злить.

Не находя поддержки, девушка снова собирала вещи, брала дочь и ехала назад к мужу.

Закончилось всё внезапно. К новогоднему столу, вместо его любимого «Цезаря», она приготовила традиционную «Шубу». Они стали пререкаться. Он взбесился. Она обозвала его психом. Он схватил её за волосы и ударил головой о дверь холодильника. Полина упала.

Услышав крики, на кухню прибежала маленькая Виктория, и мать прижала её к себе, чтобы защититься от дальнейшего рукоприкладства.

Муж схватил сигареты и вышел на балкон.

Она открыла дверь и с ребёнком на руках выскочила на улицу. Добежав до проспекта, поймала такси.

Он долго не давал ей развод. Вся волокита длилась больше года. И вот, наконец, она была свободна.

Первое время Полина активно занималась собой, бегала по утрам, правильно питалась, пила биодобавки, смотрела мотивирующие видео, читала литературу о саморазвитии, вела блог и мечтала открыть своё дело.

Сейчас она сидела на корточках внутри газетного киоска и курила, выдыхая дым в приоткрытую на ширину цепочки железную дверь.

Был поздний душный летний вечер субботы. Сам киоск уже не работал, железные жалюзи опущены, но ей предстояло провести здесь ещё целую ночь, и выходить не разрешалось.

Дело было в том, что, по словам работодателя, все газетные киоски в городе принадлежали бывшему губернатору области.

А с приходом новой власти круглые железные будки стали ночью цеплять грузовым краном и увозить в неизвестном направлении.

Поэтому владельцем было принято решение сажать в них на ночь людей, чтобы в случае попытки кражи киоска, те могли позвонить по данному им номеру и вызвать помощь.

Платили, естественно, копейки, но для Полины это было лучше, чем сидеть дома, слушая упрёки матери.

Она докурила, закрыла дверь на засов и попыталась углубиться в чтение представленного на одной из полок женского журнала.

Внимание то и дело соскальзывало с отпечатанного на глянцевых страницах текста. Полина невольно прислушивалась к тому, что происходило снаружи, чувствуя себя отрезанной от кипевшей там, обычной для летнего вечера, ночной городской жизни.

Люди бродили по улицам праздными толпами. Стоял гул весёлых голосов. Со всех сторон доносилась разная музыка и никто не подозревал, что в наглухо закрытом киоске сидит одинокая девушка.

В журнале было интервью с популярной актрисой, в котором та рассказывала о своей жизни после развода:

«– Скажи пожалуйста, – вкрадчиво-доверительно спрашивала девушка журналист, – как изменилась та Ирина, которую мы все хорошо знаем, после такого события в жизни?

– О, это как, спустя долгое время, вновь обрести себя настоящую! – восторженно отвечала актриса, – Каждый день просыпаться счастливой от осознания внутренней свободы! Я чувствую в себе столько энергии и сил…"

Снаружи, рядом с киоском, началась какая-то громкая пьяная ругань, почти сразу же перешедшая в драку. Слов было не разобрать, но, по пропитым голосам, Полина поняла, что дерутся бомжи. Несмотря на то, что киоск находился почти в самом центре города, их, тут, было полно. Раздался сильный грохот, что-то большое упало, ударившись о киоск.

Полина выронила журнал и чуть не свалилась со стула.

– Что за жизнь?! Теперь придётся спать по соседству с чьим-то телом. А вдруг там труп?!

Она тихонько заплакала. Голосов снаружи не было слышно. Видимо, остальные участники драки разбежались.

Решив, что спать она сегодня не будет, Полина снова осторожно уселась, потянувшись за лежащим на полу журналом.

На задней стороне обложки красовалась фотография морского пляжа с рекламой предстоящего музыкального фестиваля на берегу Чёрного моря. А внизу было объявление о наборе волонтёров и детских аниматоров, с контактными телефонами. Полина тяжело вздохнула.