Я отвернулся к окну, пытаясь сообразить, стоит ли мне еще оставаться в дежурке или же лучше уйти к себе в комнату.

   Вера приоткрыла дверь и спросила шепотом "Что случилось? Ты почему не дома?".

   Ей громко ответил капризный девичий голос:

   - Да это все твой Костенька. Уперся куда-то со своими кикиморами. Я минут сорок уже воз-ле подъезда толкусь, а его нет. А ключ мой ты ему отдала. "Он же- старшенький",- попыталась девушка повторить интонацию матери.

   - Хорошо, хорошо, тише,- попыталась успокоить дочь Вера.

   Я почувствовал себя неловко при этой семейной сцене и попытался было уйти, но Вера уже шла мне навстречу, и я вынужденно остановился, не желая ей мешать в узком коридорчике.

   Проходя мимо, она извиняющеся улыбнулась мне. Подойдя к плательному шкафу, Вера вынула оттуда небольшую дамскую сумочку и принялась в ней что-то искать.

   Я сделал еще шаг к выходу из дежурной, и тут из темного подъезда в наш ярко освещенный коридор гостиницы, опять же преграждая мне путь, смело шагнула... Вера. Только не нынешняя сорокалетняя женщина, прожившая жизнь, а та прежняя, в которую двадцать лет назад я так безнадежно был влюблен.

   К такой неожиданной встрече я не был готов и поэтому застыл на месте.

   Вера, копавшаяся в сумочке, заметила, что мы с ее дочерью стоим друг против друга и представила нас.

   - Это моя дочь Леночка, Виталий Александрович. Лена, это профессор из Костиного университета. Его зовут Виталий Александрович. Он приезжал на встречу выпускников, сегодня переночует, а завтра уедет,- зачем-то пояснила она.

   Со стороны это выглядело так, как будто она в чем-то хотела оправдаться перед дочкою.

   Я в знак приветствия молча кивнул головой, а Елена, пытаясь быть вежливой с гостиничным жильцом и знакомым матери, процедила сквозь зубы: "Здрасте," и изобразила на лице нечто вроде дежурной полуулыбки. Конечно, на что еще мог рассчитывать солидный гражданин среднего возраста у такой юной особы.

   Приглядевшись к девушке, я конечно же нашел немало отличий в облике дочери, но на свою мать в юности она все же походила сильно: те же русые волосы, такие же темно-серые ясные глаза, те же утонченные, прекрасные черты лица, а вот ростом девушка превосходила Веру сантиметров на шесть, не считая высоких каблуков. Да и формами она отличалась тоже. Если Верочка в шестнадцать- семнадцать лет представлялась мне небесным ангелом, юной невинной нимфой, то ее второе издание- дочка Леночка в этом же возрасте обладала, на мой взгляд, более смелой, более сексуальной, и в какой-то мере даже агрессивной красотой. Видимо, природа тоже не дремлет, и если и повторяет свою особо удачную модель, то уже в согласие с веяниями и требованиями современности.

   Вера даже вытрясла все содержимое из сумочки на диванчик, а ключ все не находился.

   - Вы тоже военный?- спросила Лена у меня, нетерпеливо топчась на месте.

   Спросила скорее из вежливости, чем из интереса.

   - Нет, я преподаю в техническом университете,- ответил я.

   - А-а-а,- протянула девушка.

   Это ее "а-а-а" искренне выражало то, насколько я показался неинтересен, даже несмотря на мой респектабельный вид. Видимо, в ее табеле о рангах преподаватели технических вузов занимали крайне низкие места. Мне показалось это обидным и даже захотелось как-либо продемонстрировать ей, что я тоже кое-чего стою.

   Но девочка не обращала больше на меня никакого внимания. Она подошла к столу и недовольно прикрикнула на мать:

   - Ма, скоро ты?

   Эта ее реплика отрезвила меня, и я решил не делать глупостей.

   - Вера Ивановна, вы посмотрите в одежде. Может, где в карманах,- подсказал я хозяйке гостиницы.

   Верочка хлопнула в ладоши, вымолвила про то, как же она это забыла, и снова полезла в плательный шкафчик.

   В этот момент снова скрипнула дверь номера, где жили офицеры и оттуда вышел давеш-ний молодой человек.

   Леночка, тут же перестала нетерпеливо пританцовывать на месте и приветливо заулыба-лась ему.

   Офицерик тоже в ответ осклабился.

   Вера, наконец, нашла ключ и протянула его дочери. Та взяла, но уходить уже явно не спешила.

   Продолжая улыбаться, молодой человек громко объявил:

   - Мы тут с капитаном спать ложимся, Вера Ивановна, и если вам не трудно будет, разбудите нас так же, как обычно, в семь ноль-ноль.

   Любимова пообещала. Елена же, вздохнув, заинтересованным тоном произнесла:

   - Вы так рано встаете в субботу, Валерий?

   - Что делать, Леночка, Служба-с.

   Похоже, что молодые люди были не прочь поболтать. Но это никак не входило в планы матери девушки. Вера весьма настойчиво напомнила дочери, что ей пора идти домой, и молодежь стала прощаться и желать друг другу спокойной ночи.

   Тут я и решился.

   - А ведь, у меня к вам, Вера Ивановна, такая же просьба. Вы знаете, я ведь завтра рано уезжаю домой. Хочу успеть на семичасовую электричку. Если я сам не встану, вы не могли бы разбудить меня около шести?

   - Хорошо, Виталий Александрович. А чаю вы разве не попьете?- заботливо и удивленно спросила Верочка.

   - Как-нибудь в другой раз. Устал я что-то.