"Может, мне помириться с Соколовой?"- подумал я, разглядывая последние фотогра-фии, где была снята одна Иринка.
Что-то удивило меня на этих карточках, но сразу я этого не осознал. Отдавая учебник, я спросил:
- Откуда?
- Костя с оказией переслал. Вадим сделал. А Иринкины, где она одна снята, мне отдать надо, они велели.
- Подарила бы хоть один снимок,- попросил я у Вербицкой.
Королева красоты меня не поняла и с победоносной улыбкой спросила:
- Тебе с надписью?
Я рассмеялся, но про себя. Похоже, она имела в виду свой легендарный образ. И я не стал ее разочаровывать, тем более, что в отношении Маринкиного портрета у меня появилась интересная мысль.
- Конечно. И еще дай одну из групповых. Хорошо?
- Ну ладно, что не сделаешь для друга.
Красивым почерком Марина написала какую-то, типичную для шестнадцатилетних, глупость на обороте своего фотопортрета.
Затем я стал приводить свой черный замысел в жизнь. Дождавшись, когда рядом с читающей Соколовой окажется Генка Севастьянов, я подошел к приятелю и громко, чтобы слышала и Наталья произнес:
- Смотри, Сева, что я заслужил.
И показал не столько ему, сколько Наталье фотографию Маринки с надписью.
- Слушай, и я такую хочу!- заявил Геннадий.
- Не достоин,- ответствовал я с наглой улыбкой.- Ты ведь за ней только подглядываешь, а я "мою Вербицкую" от насильников спасал. Правда, Соколова?
Наташа громко захлопнула учебник и отошла от окна к своей парте, ничего не ответив.
Почему вместо шага к примирению я уколол ее еще раз, я не знаю до сих пор.
Но самое интересное, что на этом история не кончается. Следующий ее эпизод произошел где-то через месяц, уже в осенние каникулы.
Как-то вечером я пошел в клуб молокозавода посмотреть новый фильм с Бельмондо в главной роли и, к моему удивлению, увидел там Вербицкую. Мы поздоровались, и поскольку народу было немного - клуб не пользовался популярностью,- сели рядышком и стали беседовать.
Почему я был один, мне было понятно. Все-таки я живу в двух шагах от этого очага культуры, и для меня проще было придти сюда одному, чем долго- долго искать спутника для культпохода. А вот для Маринки, жившей в поселке железнодорожников, одиночество в чужом районе было, на мой взгляд, крайне удивительно. И Вербицкая рассказала мне свою историю.
Оказывается, к ним в гости на праздник опять внезапно приехали Константин с Вадимом. Вчера они очень хорошо и весело отметили годовщину Октября, а сегодня парни обещали сводить Маринку в модное в нашем городке кафе "Весна", располагавшееся совсем неподалеку от клуба молокозавода.
Марина, как порядочная, нарядилась, накрасилась, а возле самого кафе вдруг выяснилось, что второй дамой в компании должна быть... Иринка. На нее Вадим глаз положил. Маринке-то что, ей все равно, но училка, косо посмотрела на парней, и скромно так заявила, что извиняется, но пойти в кафе не может, и вообще ей надо домой. Никуда ей не надо было! Что можно делать вечером в общежитии во время каникул? Просто Ирине неудобно было развлекаться на пару с ученицей.
Дальнейшее было понятно и так. Потерять Ирину Павловну парни не могли и Маринку завернули домой. Но домой ей не хотелось- там можно было нарваться на глупые расспросы подруг-соседок, перед которыми она уже успела похвастаться походом в кафе. Чтобы убить время и обдумать положение, Мариночка и завернула сюда, хотя эту кинокомедию она уже видела.
Я выразил ей, как мог, свое сочувствие. И тут до меня дошло, что мне показалось странным на том фотопортрете Иринки, который Вербицкая должна была передать ей, - прическа!
Когда мы штурмовали класс у нее волосы были собраны в пучок на затылке. А на фотографии Ирина Павловна была уже с распущенными завитыми локонами. И хотя я видел тот снимок только раз, я был уверен, что это было именно так. Значит, вскоре после нашего шумного вторжения, Иринка встречалась с корреспондентами. Они, наверное, перед ней извинились, иначе бы вряд ли она согласилась перед ними позировать.
Я высказал эти свои мысли вслух, и Маринка подтвердила мои подозрения. Действительно, вечером того же дня, выспросив у нее адрес учительницы, Костя с Вадимом купили торт, огромный букет цветов и отправились, как они выразились, налаживать отношения. Похоже, их экспедиция удалась- их простили.
От парней Марина узнала немало нового про свою классную руководительницу. В частности, Вербицкая поведала мне, что фамилия Смирновой у нашей Ирины Павловны по бывшему мужу. Еще будучи студенткой, она выходила замуж за курсанта военного училища. Сейчас Иринка, правда, в разводе, но фамилию почему-то менять не стала. Кстати, может, отсюда и ее нелюбовь к военным.
"Да-а, жизнь- сложная штука,"- подвел я черту.
После зимних каникул о романе классной руководительницы с фотографом из областной газеты знал весь класс. И сообщили о нем не Вербицкая и не я, как можно было бы подумать, а тихоня Подкопаева. Она ездила на новогодние праздники в областной центр и встретилась там с влюбленной парой нос к носу в галантерейном отделе универмага. Вадим и Ирина обращались друг к другу по именам и сообща покупали материал на новый костюм фотографа. Ясно, какие выводы сделала ученица, увидев подобную сцену.
Разговоров хватило на неделю. Первыми успокоились парни, которым все эти шуры-муры были до лампочки. Ну, влюбилась училка в парня из большого города, что тут такого. Девчонки судачили чуть подольше- надо же все нюансы обсудить. И в конце -концов они сделали вывод, что Ирине Павловне знакомство пошло на пользу- классная как будто расцвела.
Но идиллия длилась недолго. В середине февраля Иринка стала задумчивее и как-то рассеянее, а в ее гардеробе перестали появляться новые вещи. И вскоре Маринка, как всегда знавшая больше всех, сообщила, что фотограф уехал. Уехал из нашей области. Он, оказывается, подавал большие надежды, и его взяли фотокорром в одну из центральных газет. Теперь он стал москвичом и это, по-видимому, как-то сказалось на их отношениях с Ириной.
