В личную жизнь классной руководительницы мы не лезли, но надо сказать, что такое поведение Вадима вызвало у всех нас единодушное осуждение. За те полгода, что Иринка вела у нас уроки, мы успели ее полюбить. Она была умна, красива, инициативна, смела и, что самое главное, справедлива. Не обремененная семьей и жившая в нашем городе в общежитии, она уделяла нам много своего личного времени и, что было немаловажно, относилась к нам, шестнадцатилетним, уважительно, как к взрослым. И, естественно, подлый- другой синоним мы практически не употребляли- поступок заезжего фотографа, обманувшего нашу любимицу, вызывал у нас справедливый гнев.
Шло время. Наступила весна. Мы усиленно готовились к выпускным, а кто-то и к вступительным экзаменам. Иринка натаскивала отстающих и уже не казалась нам слишком печальной. И вся эта история с неудачным романом забылась бы со временем нами, если бы Соня Ханина не сообщила по секрету Маринке Вербицкой, что недавно видела нашу классную в женской консультации. Ну видела и видела, что, казалось бы, такого. Но дело в том, что мать Сони работавшая в консультации врачом, сказала дочери, что их учительница беременна и собирается рожать.
Тут неделей не обошлось. Судачили об этом до самых выпускных экзаменов, тем более, что предстоящее материнство несколько сказалось на облике обожаемой нами учительницы. Когда в начале июня она пришла на экзамен по химии в платье без талии, все самые недогадливые ученики поняли, что скоро она уйдет в декрет. Так оно и оказалось, и на выпускном вечере Иринка уже отсутствовала: оформила отпуск и уехала на родину к матери. Позднее я узнал, что она родила сына.
Но тут вступил в разговор Петька Севрюгин и, вытирая пот с лысины, сообщил, что во время своей последней командировки в столицу он совершенно случайно встретил Иринку. Представляете, какой случай- в десятимиллионном городе встретить знакомого человека, да еще кого? Иринку! Столкнулись они в метро. Вместе ехали от Комсомольской площади до парка Горького. Поговорили, конечно. Ирина Павловна уже достаточно давно- москвичка. Да почти с тех времен, как сына родила. Она вскоре вышла замуж за москвича и переехала к мужу. А Лёшенька, тот самый ее сынок,- уже студент МГУ.
Здесь вступила Вербицкая и сказала, что отлично знает Иринкиного мужа. Это- тот самый фотограф, с которым наша классная руководительница познакомилась благодаря ее брату. Она именно от него родила ребенка, а он достаточно долго об этом просто не подозревал. И только года через три Марина через своего кузена смогла передать ему об этом весточку. И Вадим- так зовут этого фотографа- забрал нашу Иринку к себе.
VI
К восьми вечера выяснилось, что все четыре бутылки, приготовленные моими бывшими одноклассниками к встрече, опустошены. Санька Филиппов, как самый неугомонный, вызвался слетать в буфет, и пока он бегал, кое-кто уже засобирался домой. Дети, дежурство, хозяйство- да мало ли может быть забот у людей, которым под сорок. Я тоже подумал о том, что пора побес-покоиться о ночлеге. Намекнул об этом Генке, и тот сказал, что обязательно решит этот вопрос.
Все, кто хотели, удалились, а минут через пять вернулся Филиппов и сообщил, что в буфете осталось только сухое вино, а водка, с полчаса уж как, кончилась. Он сам обычно эту кислятину не пьет, но на всякий случай все же захватил пару флаконов "сухаря" для желающих и для дам. Из дам у нас остались только Ханина и Вербицкая, а желающими оказались все остальные. Маринка критически и с сожалением поглядела на принесенные Шуриком бутылки и
заметила, что такое вино в ее магазине стоит существенно дешевле.
В этот момент скрипнула входная дверь и на пороге нашего класса возникла Верочка Любимова. Она внимательно окинула нас долгим взглядом, как будто кого-то разыскивая, но, видимо, не увидев нужного ей человека, ничего не спросив, исчезла за дверью.
- О, моя "сватья" промелькнула,- прокомментировала ее появление Маринка.
- То есть?- не смог скрыть я своей заинтересованности.
- Мой Андрейка по ее дочке вздыхает. Они в одном классе учатся. Стихи ей пишет,- похвасталась Вербицкая очередным талантом своего сына.- Рвет и пишет. Пишет и рвет. Случайно обрывки нашла, когда в его комнате убиралась... Ничё так, складно получается. А помнишь, Виталик, ты мне тоже пару штук написал. У меня до сих пор где-то тетрадка та хранится.
- Ну, конечно же, помню, Мариночка. Что-то там про древнегреческих богинь было,- быстро согласился я.
- А ты сейчас не пишешь?
- Избави боже!- улыбнулся я и шутливо перекрестился.- Чукча-не писатель, чукча- ученый.
- Почетный академик,- по четным- академик, а по нечетным...- Встрял Филиппов.
Все засмеялись.
- А по нечетным- скромный доктор наук,- продолжил я, улыбаясь.- Со стихами я лет в двадцать покончил. Понял, что с Пушкиным конкурировать не смогу и решил заняться чистой наукой. С тех пор пишу исключительно научные труды. У меня же несколько десятков публикаций. Под сотню уж, наверное. Некоторые специально переводили и за рубежом печатали в тамошних журналах.
- Валюту, поди, получаешь?- живо поинтересовался Радик.
- Ты столько валюты в любом киоске без всякого напряжения для своих финансов купишь,- возразил я.- Из Новосибирска переводы еще приличные приходят, а из центра, из Москвы- так себе.
А потом опять обратился к Маринке:
- Ну и что, ты поддерживаешь сына в его выборе или нет?
- Девочка она, конечно, смазливая, но ветренная. Андрюшку моего в голову не берет, а он расстраивается.
- О, здесь я по собственному опыту знаю, что в жизни всякого мужчины должна быть неразделенная любовь. Это ужасно закаляет,- одобрительно сказал я.
- Ну вот еще, - не согласился Шамсутдинов, протягивая мне стакан с "Ркацители".- Женщин надо брать штурмом, если они сразу не сдаются.
- И я ему тоже говорю,- согласилась скорее со мной, чем с Радиком, Марина.- Не расстраивайся, мальчик мой. На кой она тебе сдалась? На следующий год закончишь школу, поступишь в престижный вуз, там и найдешь себе хорошую девочку из благородной семьи. А эта твоя Леночка так и застрянет в нашей дыре. Ей сроду в институт не поступить. Во-первых, учится она неважно, а во-вторых, Верка-то, мать ее, одна, без мужа, двух студентов не выдюжит. У нее же еще и сын учится. Тоже еще тот подарочек!
