Быстро разбежавшись и меняя на бегу облик, я развернула сияющие бирюзой крылья. Лапы податливо погружались в горячую мягкость песка при каждом скачке. Из лёгких вырвался восторженный фырк. Как же хорошо, черт возьми! Поддаваясь радости и не стесняясь в своих действиях, я стала скакать по песку, подпрыгивая и взмахивая крыльями, наслаждаясь тем, как горячий ветер непринужденно подталкивает меня в живот и опускает обратно на дюну. Повторив это веселое действие ещё несколько раз и уже оказавшись на первой вершине бархана, пришлось снова вернуться к скелетам, легко спланировав по склону холма вниз. Мои друзья выглядели сейчас забавно. Не считая конечно того, что я окатила их песком с ног до головы и теперь весело фыркала рядом. Эррор смотрел на меня взглядом, будто говорившим: “я тебе это ещё припомню и даже не раз”, а Инк глядел на мои крылья и хвост с чешуйками, оканчивающийся кисточкой голубоватых перьев, с нескрываемым детским восторгом.

— О, звёзды, Аквила, ты такая удивительная! — он почти верещал от восторга, даже Эррор вздрогнул и поморщился — Можно потрогать, пожалуйста?

Вместо ответа я подошла ближе, ложась к ним боком и протянула к скелетам крыло. Белокостный с упоением начал перебирать мягкие перья, то и дело радостно посмеиваясь, словно ребенок, получивший кучу подарков. Натискав вдоволь почти каждое пёрышко, Инк отошёл, но конечность я не убрала, переводя внимательный взгляд к ворчавшему что-то под нос разрушителю. Он с непониманием уставился в ответ, словно решаясь, но затем, поймав ехидный взгляд Инка, медленно опустился рядом. Его рука плавно прошлась по бирюзовому покрову крыла, от лопатки до кончиков перьев, заставив их все встать дыбом от волны теплых мурашек прошедших до позвоночника. От прикосновений художника ничего подобного не было, и это меня удивляло, добавляя нотку приятного волнения в душу. Каждый раз его касания отзывались в душе все более тёплыми волнами.

Эррор неспешно перебирал тонкими пальцами пёрышки, наслаждаясь их мягкостью и теплом, задерживая руки на спине и вновь опуская их к краю, где росли крупные рулевые перья. Решив, что хорошенького понемножку, я тихо фыркнула и сложила крыло. Пора двигаться дальше, здесь слишком горячо, чтобы останавливаться надолго. Слишком смущает. Избегая смотреть на темную фигуру в черном пальто, смотревшемуся странно в этом месте, я отправилась дальше.

Путь до скал прошел без злоключений, хотя и занял много времени. Расстояние здесь ощущается не так. Кажется, что горы близко, но чем больше идёшь, тем ощутимее становится пройденная дорога. Вблизи каменные гиганты оказались достаточно высокими и наверняка старыми как этот мир. Их склоны давали приятную тень, прикрывающую получившееся небольшое ущелье, прятавшее нас со всех сторон от палящего солнца и дающее небольшое эхо.

Надеюсь, что ночью от прогретых за день камней будет идти тепло, ведь по ночам в пустынях температура может упасть до критических значений. Да и костер здесь разводить не из чего: не росло даже жухлого клочка травы, не тратить же на это драгоценную магию? Сейчас она на вес золота, кто знает, сколько ещё у нас осталось времени…

— Думаю, останемся тут до завтра? — Уточнил Инк, ставя свою кисть у одного из сводов.

— Как мелкая скажет, я без понятия подходит ли это место для ночлега.

Я вернула свой облик, отряхнула с пепельных волос песок и согласно кивнула, осматривая высокие темные стены. В этом месте было тихо и спокойно, похоже, что мир был пустым вовсе, не видевшим прежде живых существ. Тронув ладонью шершавые камни, меня обожгло холодом. Это плохо… Отчего-то эти древние горы не прогревались за день. Возможно они состоят из чего-то такого, что совершенно не проводит тепло? Но на вид, как и на ощупь, это были обычные каменистые породы.

— Что ещё не так? — Заметив мой напряжённый вид спросил подошедший ближе Эррор, скептически осмотрев ничем не примечательный сероватый склон, испещренный мелкими замысловатыми трещинами.

— Холодные…

— И что с того?

— Либо они состоят из чего-то не проводящего тепло либо… Ночи здесь катастрофически холодные и… Они просто не успели прогреться.

Эррор выглядел сперва озадаченным, а затем тихо, но крепко ругнулся, привлекая внимание белокостного скелета. И я полностью разделяла всеобщее разочарование. Если холод здесь по ночам настолько невероятен, что даже палящее солнце не способно нагреть остывшие камни, то нам придется потратить столь нужную сейчас магию на создание хотя бы небольшого костра. Эх, а как все славно начиналось… Столь приятный по первым впечатлениям мир оказался враждебным, недружелюбным и безжизненным, словно пустошь, вымершая после какого-то катаклизма.

К ночи Инк смог организовать нам костер и ужин с помощью своей чудесной кисточки, но на спальники решили не тратить резерв, здраво рассудив, что и у огня сможем переждать ледяную напасть. Свободное время мы проводили просто отдыхая, иногда ведя незатейливые разговоры. Мне нравилось слушать, как спорят два скелета, отпуская занятные колкости друг другу, вспоминая свои былые сражения. Оказалось, они знаются уже много-много лет, но только сейчас имели возможность общаться практически на равных. Как старые друзья. Это было так уютно…

За этот день я успела ещё полетать над нашим убежищем, нежась в последних лучах закатного солнца, уход которого скоро превратит этот мир в ледяной ад. С высоты было видно насколько здесь в действительности было мрачно. Не было ни растений, ни животных. Совершенно не так, как было дома. Едва светило исчезло за неровной чертой горизонта, как повеяло первым холодом, а на противоположной части небесного купола зажглись колючие светлячки звёзд. Дождавшись, пока холод начнет пробираться под перья, я вернулась в наше укрытие, перекинувшись в привычное всем обличие. Художник уже крепко спал у огня, забавно поджав под себя ноги и обнимая свое необычное оружие. Эррор сидел у противоположной стены, сонно всматриваясь в пляшущие языки пламени, расслабленно перекинув руку через согнутое колено.

Я невольно вновь залюбовалась его непринуждённой позой, но ощутимый холод, который мне был ненавистен, не дал мне времени на незаметное подглядывание, подгоняя в спину. Природная теплолюбивость, чтоб её… Тихо устроившись рядом с разрушителем, я стала отогревать руки у огня, с наслаждением разминая озябшие после полета пальцы. Скелет чуть повернулся, уже привычно надолго остановив взгляд на мне. Он чувствовался физически: душа отзывалась, мягко дрогнув приятной истомой. Мне нравилось так сидеть рядом с ним, не проронив ни слова, но при этом наслаждаясь новыми для меня ощущениями. Холод от скал незаметно струился позади, и я ощущала, как он ледянит шею, сводя все попытки согреться на нет, вынудив со временем обхватить себя руками и зябко поежиться. По-моему, Эррор специально этого ждал:

— Ложись лицом к огню и не спорь, — скомандовал он так тихо, чтобы не разбудить Инка. Вопросительно взглянув на него, я слегка помедлила, но его доверительный и усталый взгляд говорил сам за себя. Спорить не хотелось.

Я улеглась поближе к огню, немного поджав в коленях ноги и переложив хвост перед собой. Так действительно было теплее, и я спокойно сомкнула глаза, вслушиваясь в потрескивание пламени и мерное сопение художника неподалеку. Где-то выше скал разносился морозными потоками ветер… Осыпались песчинки и мелкие камушки…

Рядом раздалось тихое шуршание и теплое тело вдруг немного прижалось сзади, вызвав у меня испуганный писк.

— Тссс, тише ты… Все хорошо, малыш, — тихонько пробасил голос Эррора, который замер, почувствовав мой испуг. Я затаила дыхание. Сердце пустилось в пляс, норовя выскочить из груди. Мужчина снова аккуратно и очень медленно пошевелился, придвигаясь вплотную и бережно обхватывая меня рукой поперек тела, опустив широкую и горячую ладонь на мой живот. Спиной я чувствовала его ребра: такое греющее и очень волнительное ощущение. По сравнению с ним я была такой маленькой. Эррор прижался щекой к моей макушке, согревая дыханием затылок и немного погладив меня рукой, проводя ей до солнечного сплетения и обратно, не доходя при этом до запретных границ.