Несмотря на все эти невероятные события, которые вознесли его из самых глубин мрака и одиночества вкупе с потерей только что обретенной родной души в чужой земле и страхом смерти в неизвестной пыточной тюрьме варварского острова, он вдруг стал обладателем целой империи и даже этой самой земли дикарей. Однако всё это сейчас не имело никакого значения, поскольку, как выяснилось, он предал нечто, чем он являлся всегда, а то, кем он был сейчас, являлось лишь иллюзией, наваждением, которое сокрыло от него правду.

– Правду? Какую правду? – рассмеялся голос в трубке.

– Ты ведь знаешь, Элен, я всегда любил тебя, – вырвались сами собой слова Кевина.

– О! А я и не подозревала, – расхохоталась девушка, – а ты уверен, что Императору целой страны можно вот так откровенничать со своей бывшей любовницей?

– Вот именно что бывшей, –вздохнул Кевин, – мне тебя не хватает, – проигнорировав вопрос, который совершенно его не заботил, продолжил Кевин.

– Даже так… Ну что ж, ты сам в этом виноват, – четно ответила Элен.

– Я?.. – ошарашенно переспросил Кевин, ощутив, как к лицу прилила кровь, а сердце гулко застучало в груди.

Как вообще она посмела говорить в подобном ключе?! Она ведь сама разрушила их отношения и чуть было не сорвала его собственное намечающееся бракосочетание!

– А кто рассказал о нашей связи Гвен? – едва сдерживаясь, чтобы не начать орать прямо в трубку, процедил Кевин.

– То-то и оно, стоило появиться маленькому препятствию на твоем пути, и ты отступил. Скажи честно, ты действительно пытался вернуть меня? Я что-то не заметила, а зачем тогда мне такой мужик? И, в конце концов, даже Гвен вернул не ты, а то богатство и та власть, что буквально свалились тебе на голову, ведь признайся, доволен ли ты тем, кем стал сейчас? Скажи честно, ты счастлив? Ты стал тем Великим Музыкантом, о котором говорил с такой страстью во времена нашей близости? Исполнил ли ты свою мечту?

– Мечту… мечту… – слова давнего разговора эхом отражались в голове Кевина, который шагал по коридору. У Харта-младшего, несмотря на его браваду, никогда и не было такой мечты, зато было настоящее желание, точнее обещание, данное одной хрупкой девушке, которую он знал чуть более суток, и о которой предпочел поскорее забыть.

Однако, в конечном итоге, слова Элен всё же задели самолюбие государя, и потому даже не ради себя, но хотя бы ради той, что смогла показать ему впервые в жизни, что значит быть настоящим человеком, был готов отдать всё, что у него было сейчас, так же легко, как оно всё и пришло к нему. Всё только ради того, чтобы остановить то безумие, что готово было сожрать своей голодной пастью острова, которые он обязан был оберегать и защищать, а для этого Кевину нужно было отыскать Вождя Шаманов быстрее Советника.

31. – Кого-то ищете? – услужливо спросил официант, в ответ услышав лишь невнятное бурчание, издаваемое Императором, который был не в силах полностью осознать всё дьявольское коварство вопроса, в то же самое время как не смог отыскать даже самого себя в потоке безумных переживаний, что молниеносно сменяли друг друга, оставляя Арчибальда в состоянии полной прострации и помешательства, которое, казалось, уже не закончится никогда.

– А, вот Вы где! – с распростертыми объятьями обратилась некая фигура в маске к Императору, который стоял, едва держась на ногах, – как же я рад Вас видеть на нашем очередном мероприятии, мой сердечный друг! Я даже не сомневался, что рано или поздно и Вас пригласят в наш скромный клуб!

Арчибальд, пытаясь сфокусироваться на собеседнике, одновременно старался не впасть в полный ступор от одного вида маски гостя, которая казалась живой, постоянно меняясь и таким образом трансформируясь то в сияющее солнце, то в лик своего дьявола, чьи рога превращались в бубенчики шута, который, широко улыбаясь, разделялся на три сопряженных лица божества, что оказывались лишь маскировкой того, кто был скрыт и говорил за ней. Этот кто-то был невысокого, если не сказать низкого роста пузатеньким мужичком, который стоял перед своим собеседником полностью обнаженным, двумя руками поглаживая стоящих с разных сторон от него не менее обнаженных, но куда более атлетически сложенных высоких юношей.

Императору, впрочем, было не до сексуальных предпочтений своего старого знакомого, которого он не без труда узнал, продираясь сквозь фильтры миров, которые всплывали из его сознания. Единственное, что его беспокоило, так это то, как бы его очередной «приступ» не смогли распознать присутствовавшие на этой встрече главы государств и властители островов планеты.

– О, так вы уже испытали воздействие напитка нашей Богини? – протянув бокал с налитой внутрь зеленоватой жидкостью, рассмеялась «маска».

Так, к своему облечению Арчибальд осознал, что его странное поведение списывают на действие этого своеобразного «причастия», но никак ни на его психологическую особенность сознания, которая вполне могла быть и врожденной патологией.

– Та девушка, она… – пытаясь ухватиться за обрывки ускользающих воспоминаний, проговорил Арчибальд, – она…

– Девушка?.. – удивленно помотал головой из стороны в сторону «маска», будто бы он был в состоянии вычленить ее силуэт из толпы, что их обоих окружала.

      В то время, как собеседник предпринимал попытки отыскать партнершу своего друга, Император, всё еще продолжая пристально вглядываться в фигуру этого человека, заметил, как на нее накладывается силуэт той самой девушки, что предложила ему кувшин со снадобьем, которого никогда и не было. Этот образ стал безупречно черным, одновременно с этим взорвавшись феерией зеленых и фиолетовых оттенков. Вспыхнув, он исчез всё также стремительно, оставив в мозгу наблюдателя образ Богини, что, улыбаясь игриво, прижимала указательный палец к своим красным губам.

– Наверное эта шлюха… – рассмеялась «маска», – уже обслуживает кого-то другого!

      Не найдя подруги своего «сердечного друга», он продолжал неестественно хохотать над своей собственной шуткой, параллельно трогая своих кавалеров во всё более и более откровенных местах.

– Прошу меня извинить… – не в силах более выносить присутствия своего «друга», бросил Арчибальд. Собрав все свои силы, он, гордо выпрямившись, смог каким-то чудом проскользнуть через своего «друга» и его гарем, и, быстрым шагом пройдя целый лабиринт из коридоров с совокупляющимися мужчинами и женщинами, Император все-таки достиг относительно обособленного и уединенного балкончика, до которого, тем не менее, хотя и более приглушенно, продолжали доноситься непристойные звуки. Не обращая на них никакого внимания, Арчибальд со слезами на глазах, запрокинув голову, уставился на горящие разными цветами переливающиеся звезды. Они, будто бы покачиваясь на волнах отливающего радугой поверхности океана космоса, уже нашептывали своему благодарному слушателю и зрителю песню о настоящей трагедии, что уже произошла, хотя она развернется еще только в далеком будущем, спустя три столетия после смерти императора и всех, кого он любит. Помешать этому процессу даже великий правитель был не в силах, но он мог разделить всю ту боль, что прямо сейчас, несмотря на расстояние в несколько сотен лет, те страдания, которым подвергалась его собственная страна, разрываемая противоречиями и врагами, что хотели уничтожить ее непорочность и красоту.

32. Энни чувствовала, как всё нутро ее разрывается изнутри от ярости зверя, который буквально как будто бы сам стал ее неотделимой частью, и, благодаря этому сомнительному преимуществу, можно было даже прочувствовать всю его ненависть, всю пустоту этого существа, которое пыталось надругаться над ее телом и душой.

При этом всё это было скорее даже исключительно эмоционально окрашенное состояние, поскольку физически ее тело практически ничего не ощущало и представляло собой скорее безжизненную куклу, которую бездумно пыталось случить животное, абсолютно ничего не испытывающее в плане эмпатии ни к объекту своего вожделения, ни даже по отношению к самому себе.