– Лучше бы дирекция на дрон раскошелилась, – ворчит Максим. – В этой башне добрых пятьдесят метров и лифта нет.

Банкет в здании городской администрации. Составленные четырехугольником столы ломятся от разнообразной еды, но если приглядеться, то можно заметить, что в той части, где сидят мэр, его заместители и почетные гости (в том числе и Маша с Алексеем) деликатесов гораздо больше – здесь есть черная икра, паштет из оленьей печени с вяленой клюквой, фуа-гра, стерлядь холодного копчения, устрицы и даже огромное блюдо с лобстерами, к которым никто не прикасается, поскольку непонятно, как их едят.

– Я, Машуль, одного не пойму – если все это для показухи, то зачем кровь на станцию переливания свозить? – вполголоса рассуждает Алексей. – Могли бы и сразу от нее избавиться. Может, они просто придурки? А если уж так, то брали бы кровь прямо там, так же удобнее.

– Так показуха же! – усмехается Маша. – Чтобы все знали, что День донора организовала мэрия! Что же касается крови, то куда ты ее днем отвезешь? Все же увидят! Нет, избавляться от крови нужно ночью. Как закончим здесь, заберем из гостиницы Макса и… Ой, бл…дь! – она звучно хлопает себя ладонью по лбу. – Ну я и дура! И ты не лучше – мог бы напомнить!

– Что такое?! – обеспокоенно спрашивает Алексей.

– Я же Максу еды обещала прислать и забыла! – отвечает Маша. – Он, чего доброго, напьется с горя… Девушка, можно попросить у вас контейнеры для еды? Дело в том, что наш товарищ внезапно заболел и остался в номере. Мы бы хотели отнести ему ужин.

– Не беспокойтесь, пожалуйста, – отвечает остановленная Машей официантка. – Скажите, в каком номере остановился ваш товарищ, и я все организую в лучшем виде.

– Да мы сами…

– Нет-нет! – трясет головой официантка. – Зачем вам утруждаться?! Вы же наши гости! Я все организую в лучшем виде! Ваш товарищ останется доволен. У него есть какие-то предпочтения по поводу еды?

– Он всеядный, – отвечает Алексей, – но больше всего любит мясо.

– Вас поняла! – официантка жестом подзывает напарницу. – Через пять минут у вашего товарища будет ужин. Только скажите номер…

– Двадцать первый, – говорит Маша.

– Окей! – официантка доверительно склоняется к ее уху и говорит таким тоном, будто поверяет какую-то важную тайну. – А вы, пожалуйста, никуда не уходите. Скажу вам по секрету, что торт сегодня необыкновенный. С сюрпризом!

– Машуль, пора двигать! – Алексей наливает себе в бокал апельсинового сока. – Знаю я эти провинциальные торты с сюрпризами! Напихают туда живых голубей, которые с перепугу засрут весь зал! В такой драматический момент лучше быть где-то подальше.

– Подожди! – хмурится Маша. – Даром, что ли, я весь вечер мэру глазки строила?! Надо дождаться, пока он дойдет до нужной кондиции, чтобы вызвать на откровенность…

– Машуль, ты о чем? – Алексей оценивающе смотрит на мэра. – Какая кондиция? Такой бугай и с ведра не окосеет! Откровенничать с тобой он не станет, а вот изнасиловать вполне может. Не буди лихо!

– Ну я же не собираюсь с ним в альковах уединяться! – усмехается Маша. – Просто в сторонку отведу, чтобы парой слов перекинуться. На людях он мне ничего не сделает, тем более что и супруга его здесь.

– А супруга у него очень даже ничего… – в голосе Алексея проступают нотки зависти.

– Леша, включи мозги! – советует Маша. – Та лапуська, что по левую руку сидит – это какая-нибудь помощница по актуальным вопросам. Супруга – вон та носатая мымра в синем платье, которая его весь вечер глазами сверлит!

– Взгляд-то какой! – ахает Алексей. – Чисто Медуза Горгона!

– Сам понимаешь, что в ее присутствии я за свою девичью честь могу не опасаться… Леша! Он, кажется, поплыл. Еще стакан и я иду на контакт! Ты сними нас во время разговора на телефон, только незаметно. А пока поешь еще чего-нибудь, восполни кровопотерю, заслужил. Только не пей спиртного, тебе ночью рулить!

Дождавшись, пока Маша уйдет, Алексей добавляет в бокал с соком немного водки. Замирает с бутылкой в руке, думая не добавить ли, но, бросив взгляд на Машу, решительно отставляет бутылку в сторону.

Под бравурную музыку официантки вкатывают в зал тележку с огромным трехэтажным тортом. Красный крем, стекающий вниз неровными потеками настолько похож на кровь, что торт вызывает отвращение.

Закуток коридора недалеко от входа в банкетный зал. Маша раздраженно теребит ремешок своей сумки. Осовевший от съеденного (и выпитого) Алексей привалился спиной к стене.

– Вот же партизан хренов! – злится Маша. – Я к нему и так, и эдак, а он включил встречного идиота и комплиментами сыплет! Ну ничего, посмотрим, куда они кровь повезут… Уж явно не по больничкам! А если по больничкам, то будет еще хуже. Не пойми какую кровь людям переливать – это же ужас ужасный! Сенсационный репортаж! Сейчас заберем Макса и выдвинемся на позицию.

– Машуль, а ты уверена, что нам сто̀ит всю ночь в машине мерзнуть? – флегматично спрашивает Алексей. – Тем более, что утром в Тверь возвращаться…

– Во-первых, на обратном пути за рулем будет Макс! – отвечает Маша, раздражаясь еще сильнее. – Ты сможешь поспать по дороге. А, во-вторых, дежурить мы станем не всю ночь, а только пару часиков. Если они будут вывозить кровь, то в промежутке между двумя и тремя часами, это самое благоприятное время для тайных дел. Им же ее отвезти надо, слить-разгрузить, а с четырех народ уже начинает просыпаться – дворники, водители автобусов и прочие ранние пташки… Опять же, здесь много частных домов с хозяйством, курами да свинками. А там с третьими петухами встают, которые орут в четыре часа утра.

– Откуда ты знаешь про петухов?

– В детстве жила летом у бабушки, в Воронежской области. Если что, то я и корову могу подоить, и курицу ощипать.

– Не пропадешь в этой жизни… – Алексей вяло поднимает руку, чтобы похлопать Машу по плечу, но, наткнувшись на ее строгий взгляд, тут же опускает руку.

– Двигаем! – командует Маша.

Они выходят из здания городской администрации, быстрым шагом пересекают заставленную автомобилями площадь, и входят в гостиницу.

– Как там наш товарищ? – спрашивает Маша у дежурного администратора, немолодой, ярко накрашенной брюнетки в кислотно-розовой блузке. – Выходил куда-то?

– Не выходил, – отвечает администратор, глядя томно-призывным взглядом на Алексея. – Только спрашивал нет ли у меня чеснока и нитки с иголкой…

Маша и Алексей удивленно переглядываются.

– Я сама чеснок не употребляю, – игриво продолжает администратор, – но попросила подругу принести пару головок. У нее свой чеснок, природно-огородный…

– Ну что он творит?! – удивляется Маша, идя к лестнице. – Как можно жрать чеснок? Нам же в одной машине ехать!

– Может он простыл? – примиряюще говорит Алексей, двигаясь за ней. – Если в лечебных целях, то можно и потерпеть.

– А нитка с иголкой ему зачем?

– Не иначе как штаны от обжорства по швам треснули, – шутит Алексей.

На втором этаже он обгоняет Машу и пытается открыть дверь номера, но та заперта. Алексей стучит в дверь, сначала деликатно, а потом – сильнее.

– Макс! Открывай, соня! К тебе пришли Дед Мороз и Снежная Королева! Макс! Ты там живой?!

Дверь рывком распахивается. Из номера бьет в нос чесночно-спиртовым духом. Макс пьян, причем сильно. На шее у него ожерелье из нанизанных на нитку чесночных долек.

– А-а-а! Это вы! – радуется Максим. – Заходите, располагайтесь, чувствуйте себя как дома…

Он делает приглашающий жест рукой и едва не падает, но Алексей успевает его подхватить.

– Макс!!! – вопит разъяренная Маша. – Ты пьяный?!! Как можно?!!

– Маш, ты чего? – удивляется Максим. – Сама… ик… прислала семисотграммовый снаряд, а теперь ругаешься… Спасибо тебе за заботу! Леш, а давай мы в Машину честь песню споем. Спаси-и-ибо тебе, спаси-и-ибо тебе, спаси-и-ибо тебе…