Приветствую тебя, мой дневник и тот, кто однажды это прочтет! Я надеюсь, это случится до того, как его уничтожит время. Как-то там у вас, в мире нового времени? Я все время пытаюсь представить и не получается – темнота только. Я решил иногда писать здесь кое-что о своей жизни, чтобы не исчезло из памяти нужное.

Че сказать о себе? Меня зовут Илья, и мне девятнадцать лет. Я работаю в банке, и недавно еще стал помощником секретаря в Союзе Трудящейся Молодежи! У меня скоро свадьба. Зина – удивительная. Если бы я мог ее описать… Но я не поэт. Мы с ней часто представляем, как будут жить люди через сто лет, и я надеюсь, что будущее будет светлым. Мы хотим много детей, и я уверен, что ты – один из потомков нашего рода.

Пацаном я жил в Овсянке, с бабушкой и отцом. Мать умерла в родах после меня. Колодец от нашего дома стоял очень далеко, через несколько домов. У меня немели плечи, и я часто наливал только половину ведер. Бабушка, посмотрев на меня, брала коромысло и говорила, «сильная рука – сама владыка». Однажды она сказала, будто через сто с гаком лет вода будет в доме бежать. В специальном месте каждый колодец, и ведер не надо. Чудно! Я представлял, как она бежит-бежит, разливается по полу, топит дом, да и думал: а чем река не вода в доме? На нашей пичужке вон и построить избу. С тех пор, если видел, что таскают воду бабы, зубоскалил про краны. После третьего класса меня отдали в торговый банк, который тогда только-только открылся, в Красноярск к дальнему дяде. Я поселился в каморке в его доме, а у него уже был водопровод. Удивительно было узнать, что у кого-то уже есть горячая и холодная вода в доме, можно в ней лежать, и смешивать ее до температуры, когда тело приятно щиплет.

Теперь-то уж я многое умею: и красиво писать, и складывать один к одному, не зря же стал проводить операции. Мы с Зиной снимаем каморку у одного торговца– кондитера, правда, совсем не развернуться, но зато уже купили стулья. Вчера приехал друг из Петрограда, говорит, у них там туго с едой и одежкой, а вместо алкоголя народ повально балуется кокаином. Хорошо, что мы далеко от всех этих событий! Но и у нас становится беспокойно. Белые никогда не дадут спокойно жить…

– Как всегда, облепиху, пожалуйста, – оторвавшись на секунду от ноутбука, сказал парень.

День был в самом сердце рабочего времени, и кофейня пустовала. На диванчике в конце зала сидела компания студентов с чайником чая на столе, официантка со вчерашними кудрями сонно ковырялась в соцсетях. Блаженно. Он работал с удовольствием, не отрывая пальцев от потертой мыши. Когда принесли чайник, вскрыл две упаковки сахара, всыпал их, перемешал длинным краем ложки и вернулся к работе. Официантка бросила взгляд на экран и едва заметно улыбнулась. Новый шедевр. Вот сейчас он закончит, позовет ее, как обычно, заказать тыквенный суп, и ненароком спросит: «Энни, как вам?» А она, едва поняв смысл написанного, ответит: «офигенски».

Только этот кареглазый знал, что Аня ненавидела свое имя. Он ворвался в кофейню вместе с очередным порывом ветра. По капюшону изумрудного цвета катились крупные капли, он явно промок, но глаза сияли победой. Она тогда еще подумала о том, что у тигра глаза того же оттенка. Губы вот только были слегка тонковаты и, как будто, он все время поджимал их. Будто бы она будет с ним целоваться! Она тряхнула головой и подошла к нему, предложив столик. Он, придирчиво оглядел столик, словно не веря, что он удобный, все-таки сел и тут же достал из-под худи ноутбук, осмотрел его бережно, и положил перед собой. Схватив салфетки со стола, он яростно вытер пару мокрых разводов на нем и только после этого принялся за карту. Аня почувствовала к нему симпатию – ей вообще нравились люди, которые прикипают к вещам. Он едва поднял голову, а она уже стояла рядом.

– Здравствуйте. Меня зовут Анна, и я сегодня буду вашей официанткой.

– Денис. – сказал он. В первую секунду она не поняла, что он называет свое имя, и попыталась вспомнить, что у них в меню есть подобного. Он, тем временем, продолжил. – Как будет лучше вас называть?

Никто из клиентов не спрашивал Аню, как она хочет, чтоб он ее называл. Да она и сама не рвалась к беседам. Но этот парень…. Весь облик его дышал свежестью, хотелось сесть рядом и просто выпить кофе. Они подружились, как считала Аня, и недавно он даже добавил ее на фейсбуке. Иногда она немножко мечтала, чтобы он пригласил ее в парк. Он приходил обычно днем и подолгу работал. Со временем он стал показывать ей свои работы, и она всегда подбадривала его, хоть юмор был ей и не близок. Он всегда был сосредоточен, спокоен, собран как перед забегом на дистанцию, и, когда он однажды просидел полчаса, не прикасаясь к своей футбольной мышке, она забеспокоилась.

– Могу я чем-то помочь?

– Энни, – тут же откликнулся он, – что вы думаете о цветах?

Она подавила вздох радости – наконец он пригласит ее!

– Я… Я их очень люблю, – промямлила она.

– Все их любят. Но что можно о них пошутить?

Это был первый раз, когда Аня всерьез обиделась. Но, в общем и целом, она продолжала мечтать о том, как его пепельные вихры однажды расползутся по ее подушке.

Сам же Денис ни на минуту не подозревал о мыслях девушки. В эту кофейню его манил облепиховый чай, напоминавший ему вечера у бабушки. Дома, как он ни старался, повторить такое удалось только раз. И то, облепихи пришлось купить столько, что дешевле вышло бы три чайника распить. В ту кофейню его действительно привел случай, именуемый дождем. Он предпочитал работать и обедать дома, чтобы не сталкиваться с лишним шумом, который не даст сосредоточиться. И в тот день, топая по длинной улице, полной магазинов и кафе, он лишь искал кратчайший путь к остановке. Он, конечно, надеялся успеть до того, как хмурое небо разрешится девичьими слезами, и не обращал внимания ни на кучку студентов у входа в институт, что дымила в неположенном, ни на ежегодную смену бордюров, и, уж тем более, на то, как талантливо машет бедрами девушка чуть правее его. Чуть тронув каплями, дождь начал рушиться стеной и он, чертыхнувшись, рванул в самое ближайшее, что было.

Ноутбук не пострадал. Больше всего в эти секунды Денис волновался за то, что наработки последних месяцев пропадут. Он все собирался скинуть их на флешку, но каждый раз она была занята то очередным фильмом на вечер, то папой, который досматривал фильмы за него. Информация лежала себе, конечно, в дропбоксе, но это как с банком – кто знает, что будет с ним завтра? Сегодня ты еще мысленно тратишь трудовые денежки, мирно собирающие проценты у банка, а уже завтра твоей карточкой можно только колбасу резать. Денис изнывал от необходимости двигаться вперед, но пока не был уверен в своих силах, и в миллионный раз в свободное время исправлял одни и те же черновики. Намочи он своего друга и… В общем, кофейня спасла его в тот день, и все вокруг стало радужным. Уютными показались коричневые круглые столы с такого же цвета узкими стульями, выцветшие от солнца когда-то бывшие модными плакаты, даже герань в окнах показалась ему приветливой, поэтому и с Аней он был предельно обаятелен.

Но, уж если быть честным, Денис не был душой компании. В универе о нем говорили: «норм пацан». Но, если спросить у них, с кем он дружил, с кем сближался, то в ответ можно было получить лишь недоуменное пожатие плечами. Являя собой довольно закрытое существо, он не получал приглашения на многочисленные тусовки, от чего и друзей у него после диплома не осталось. Так, пара приятелей, с которыми можно было выпить в баре, но один уже давно в Нью– Йорке, а второй женился и стал дважды папашей, что равносильно отъезду за рубеж. Впрочем, его это не смущало. Единственный человек, с которым у него возникала постоянная потребность пообщаться, был его школьный друг Веня. Но Веня выбрал пещерный образ жизни – вернее, походный. Стал инструктором по спелеологии и с тех пор регулярно не выходил на связь, отправляясь то на две недели, а то и на два месяца по сложным маршрутам. Денис от одиночества не страдал, успешно плавая по Интернету, скорее, он радовался тому, что у него есть много времени для творчества. Сколько его однокурсников работает простыми недалекими маркетологами, не особо заморачиваясь на теме карьеры? У них у всех личная жизнь, дружеские отношения, какие-нибудь отдыхи на море. А у него, у Дениса, есть большая мечта! О том, что и он всего-навсего пишет мемы для десятитысячного паблика, он почему-то не задумывался.