Намотав на сапоги сотни вёрст и тонны грязи, рать наконец-то дошла до Норовского, где её уже ждали изготовленные к выходу корабли. И была неприятно удивлена тем, что воевода задерживаться тут вовсе не собирается, сразу же занявшись размещением воинства по кораблям.
А дело это было вовсе не лёгкое, ведь с учётом его полка у него под рукой собралось почти пять сотен бойцов, а кораблей было ограниченное количество. Их же нанимали за казённый счёт, а государство во все времена было в таких делах весьма прижимистым. Особо помучиться пришлось с лошадьми, без которых поместные дворяне воевать практически не умели. Да ещё пищальники так и норовили показать свой нрав. Где-то переборщили со хмельным, где-то попробовали подраться, а кому-то просто понравилась чужая молодка. В общем, пришлось князю брать дежурные десятки камичей, вызывать начальных людишек пищального воинства, и наводить среди этой вольницы железный порядок, не сильно стесняясь в средствах. Это потом он подумал, что, возможно и вправду не стоило так спешить, дав людям получше отдохнуть, но сам же с собой и не согласился. Лето в этих местах коротко, а война только началась, и терять лишние сутки было бы преступлением. Отдохнут в пути, чай на кораблях им делать будет нечего, вот и отоспятся, дабы под ногами у моряков не путаться.
В общем, покончив так или иначе с погрузкой, уже через несколько дней довольно внушительный караван покинул россонский затон и, расправив паруса, начал неспешное движение к первой цели этой военной кампании.
Во вторник 24 июня 1520 года караван под зелёным торговым флагом, доставшемся Руси от новгородской республики, и красным с золочёной лодьёй посредине Руссо-Балтовских конвойных кораблей, бросил якорь у берегов острова Хайлуто, хотя правильнее было бы сказать у островов. Поднявшиеся в процессе гляциоизостазии из морских вод небольшие участки суши постепенно сливались вместе и ныне превратились в два больших острова, разделённых небольшим проливом, который продолжал исчезать и окончательно исчезнет к восемнадцатому столетию, и одним поменьше чуть в стороне. Лишь к семнадцатому столетию им предстояло соединиться в один большой остров. Однако этот процесс вовсе не мешал людям вот уже несколько веков селиться тут, пусть и небольшими группками, занимаясь в основном рыболовством, охотой и возделывая небольшие поля. И именно островитяне и оказались первыми, на кого наложил свою тяжёлую руку новый овловский наместник.
Впрочем, приведением местных жителей к присяге русскому государю можно было и подождать, потому Андрей использовал его только для ночной стоянки и одного небольшого, но должного войти в историю события. Он посчитал, что не стоит возвращать эти земли под видом частной компании, а потому следующим утром боевые корабли эскадры торжественно подняли большие белые полотнища с косым крестом святого Андрея Первозванного, сшитые специально для такого момента новгородскими ткачихами.
И Андрей очень надеялся, что десант в Овлу навечно станет первой боевой операцией русского регулярного флота. Впрочем, не стоило забегать вперёд, ведь её ещё только предстояло осуществить.
Среда 25 июня 1520 года началась для Ивора Лоде с известия, принесённого береговым дозором о том, что большой караван, что вчера заночевал у дальних островов, ныне уже не спеша подходит к устью Улео. Сердце фрельса ёкнуло и рухнуло куда-то вниз. Он ведь ещё вчера понял, кто это пожаловал, но остатки надежды ещё теплились где-то внутри. Да, гарнизон был приведён им в повышенную готовность, но больших надежд комендант не питал. Хорошо, если удастся, как в былые годы, отсидеться за стенами, но порт и селения на многие мили окрест будут разорены и уничтожены. Потому что, несмотря на его многочисленные письма, ни Стокгольм, ни Корсхолм, где находилась резиденция правителя всей Остроботнии, куда и входил Улео вместе со всем уездом, помощи так и не прислал, так что под рукой у него была всего сотня наёмников и целых две небольших однофунтовых пушки, наличием которых, впрочем, мог похвастаться не каждый город в Финляндии. Так что по местным меркам в Улеаслотте были сосредоточены весьма большие силы, вот только русские, как ему казалось, не просто так вынюхивали тут всё год назад и явно пришли сюда с более превосходящими силами, чем было у него. Конечно, вчера ему пытались возразить, что русские уже пробовали Улеаслотт на зуб и подавились им. Но это было более ста лет назад и тогда русские притащились по рекам и без осадных машин и тем более пушек. А сейчас они уж точно прихватили хотя бы десяток орудий, ведь корабли – не лёгкие речные лодки и их не надо было таскать через пороги и водоразделы. И если это так, то дни Улеаслотта сочтены. Да, пятибашенный замок строили лучшие мастера из прочной лиственницы, засыпая промежутки между стенами землёй и камнями, но его стены давно не ремонтировались и вряд ли долго устоят под сосредоточенным артиллерийским огнём. Так что вся надежда была лишь на своевременную помощь наместника Остроботнии, гонец к которому ускакал ещё вчера, и лишь мысль о том, что всё самое ценное он уже успел переправить в Швецию, хоть немного радовала его в эти часы.
Позавтракав в одиночестве, комендант, накинув плащ, ведь денёк сегодня выдался ветреным, не спеша побрёл на ту башню, что ближе всего была к селению, раскинувшемся на другом берегу Улео. Как оказалось, до него сюда уже успели подняться командир наёмников Бъёрк и Нильс Арведсон, исполнявший в замке должность главного канонира. Он же пришёл хоть и последним, но весьма вовремя: чужие суда как раз появились в виду замка. Что сказать, зрелище было впечатляющим. Большой караван медленно лавировал между островами, входя в речной затон, на берегу которого и раскинулось селение Улео. Первыми по реке поднимались два корабля ранее не виданной конструкции. Зато примерное описание нечто подобного он уже получал от рыбаков, тех, что невольно оказались в плену у прошлогодних гостей. Корабли шли довольно уверенно, хотя их командир всё же не до конца доверял лоциям или невольным лоцманам. Лоде хорошо различал фигуру матроса на баке, неустанно бросавшего лот.
Заодно он увидал, как две или три лодки отчалили от пристани, направляясь к гостям, словно приняв их за очередных торговцев. Кстати на ганзейских кораблях, успевших прийти за товаром, но ещё не закончивших даже разгрузку, началась непонятная суета, словно купчишки наивно собирались или отбиться, или убежать. Вот только Лоде почему-то казалось, что не медлительным холькам тягаться в скорости с этими, даже на вид стремительными кораблями русских.
– Те, что отстали и идут к причалам точно новгородцы, а вот те, кто идет сюда, мне неизвестны. Никогда не видал ни таких кораблей, ни подобный флаг, – хмуро буркнул Бъёрк, также кутаясь от холодного ветра в подбитый мехом плащ.
– Я тоже, – горько усмехнулся Лоде. И добавил: – Вот только, боюсь, теперь нам придётся часто встречаться с ними. Это русские, Бъёрк. И они пришли за тем, что считают своим.
– Своим?! – зло сплюнул за стену Бъёрк. – Бумажка, не подтверждённая силой, не стоит и тех чернил, какими её исписали. Давненько не было видно русских на море. А уж сюда за столько лет и вовсе дорогу забыть должны были. Что ж, пойду готовить своих парней к хорошей драке.
– Не спеши, Бъёрк, – осадил его Лоде. – Не думаю, что они бросятся штурмовать замок сразу. Давай всё же подождём их посланника.
– Да? – скривился тот. – Что ж, давай подождём.
Ждать пришлось не долго. С башни хорошо было видно, как от одного из чужих кораблей уже скоро отвалила шлюпка и быстро погребла в сторону крепости. Сами же корабли, осторожно лавируя, ещё немного приблизились к Улеаслотту, после чего стали бросать якоря. Течение Улео тут же стало разворачивать их и, поймав момент, когда борт корабля оказывался напротив крепостных стен, с него кидали второй якорь, останавливая разворот. В общем, намерения пришедших были ясны и понятны, но вот предпринять против них что-либо Лоде был пока не в силах. Две слабосильные пушечки его крепости, конечно, могли добросить свои ядра до врага, но, во-первых, смотрели ныне в сторону моста, что соединял остров Линнансаари, где была возведена крепость, и берег реки, а во-вторых нанести ему существенный урон не смогли бы при всём желании. А вот судя по размерам орудий, что ярко поблёскивали в лучах солнца на чужих кораблях, защитникам придётся явно несладко. Русские хорошо подготовились к вторжению, обеспечив себе перевес во всём. Молодой фрельс даже пожалел, что вчера разделил гарнизон, отправив полсотни солдат для защиты селения.
