— Я же тебе говорю, я здесь не из-за папы, — настаивала Сьюзен. — Просто после ссор с отцом ты всегда сбегала к нему, а если сейчас предпочла остаться дома, значит, случилось что-то серьезное.
Роза удивленно посмотрела на Сьюзен. Конечно, они с папой могли догадываться, куда именно она сбегает. Однако во всяком случае для них была версия, что она ночует у Бет.
— Ты же прекрасно знаешь, что я не против твоих отношений со Скорпиусом, — продолжала Сьюзен. — Мужчины, они… Могут не замечать многих вещей. И Рон до сих пор уверен, что ты с Малфоем только, чтобы позлить его, но меня ты не обманешь, и я знаю по себе, да и не только, что даже назло кому-то терпеть человека, который тебе не близок, практически невозможно.
Роза ничего не ответила, лишь опустив глаза.
— Твой папа очень любит хвататься за прошлое, — как-то слишком грустно вздохнула Сьюзен. — Знаешь, говорят, что с войны вернуться невозможно. И мне порой кажется, что он все еще там, где ему семнадцать, где он с… друзьями сражается за мир. Все еще в том времени, где этот самый мир разделен только на белое и черное, а другого просто нет.
— Что ты имеешь в виду? — заинтересовалась Роза.
— Война принесла твоему отцу много боли, — поджала губы Сью. – Как думаешь, если его пытали в доме Малфоев, может ли он так просто отпускать тебя туда?
— Что? — удивилась Роза. — Я не знала…
— Да, Драко был не виноват и не делал это лично, — кивнула Сьюзен. — Но это накладывает отпечаток. У твоего отца было очень много причин ненавидеть Драко. Я знаю, что это неправильно, но он переносит все это на Скорпиуса…
— Но он его даже не знает, — воскликнула Роза. — Скорпиус меня никогда не обижал…
Снова предательские воспоминания заполонили всю голову, вызывая в теле дрожь.
— Я поэтому и говорю, что он не прав, когда переносит какие-то действия Драко на Скорпиуса, но он очень боится за тебя и не хочет, чтобы его любимая дочь пострадала, — где-то вдалеке слышался голос Сью, а Розу все больше начинало трясти. — Роуз, что с тобой?
Роза и сама не заметила, как по щекам лились слезы, а тело содрогалось в беззвучных рыданиях. Сьюзен подсела к ней и обняла, поглаживая по голове. А Роза чувствовала, как в детстве, что теряет контроль над магией.
— Папа все-таки был прав? — настороженно спросила она. — Скорпиус тебе что-то сделал, что ты его бросила?
— Это я сделала, — всхлипнула Роза. — И Скорпиус меня никогда не простит…
— Если любит, то обязательно простит, — Сьюзен продолжала поглаживать ее по голове. — Это то, о чем рассказывал Хьюго? Что ты хотела вызвать у него ревность с помощью Маклагена? Роуз, если ты ему все объяснишь, то…
— Все было не так, — Роза выбралась из объятий и посмотрела в глаза Сьюзен. — Это Маклаген меня изнасиловал…
Несколько секунд Сьюзен смотрела на нее не моргая.
— Почему ты ничего не сказала? — ахнула Сью.
— А что это изменит? — фыркнула Роза, вытирая слезы, приходя в себя и стараясь снова закрыться, потому что сказала то, чего не хотела. — Малфой же будет тогда так счастлив ко мне вернуться.
— Роза, — Сьюзен взяла ее за руку. — Ты не должна считать себя виноватой! Ты думаешь, мы бы оставили все так, если бы ты нам сразу все рассказала? Да Скорпиус первый бы набросился на него, если бы он знал…
— Сью, не надо, — твердо сказала Роза, одергивая руку. — Это все в прошлом. Я не хочу все это вспоминать, а тем более, чтобы это кто-то узнал в школе. Не говори ничего папе, пожалуйста.
— Хорошо, я ничего не скажу папе, но только при одном условии, — Сьюзен протянула ей тарелку с едой. — Ты мне сейчас расскажешь все, что тебя тревожило, пока ты жила один на один с этим.
На удивление, Розе стало легче. У нее было ощущение, что она поговорила с Бет. А главное, что Сьюзен возродила в ней надежду, что она еще сможет быть счастлива, и Малфой ее не только простит, но и никогда больше от себя не отпустит, если по-настоящему любит ее, в чем Сьюзен и не сомневалась, после достаточно откровенного рассказа об их отношениях.
Более того, Сьюзен, кажется, сдержала свое обещание, ничего не рассказав папе. Потому что на следующий день они помирились, как это происходило обычно. Ничего про Маклагена и Малфоя она от него не слышала в течение следующих пары дней.
— Пап, я хочу навестить Бет, — сказала Роза в один из вечеров, когда они сидели около камина и пили любимый какао Розы, который сделала Сьюзен.
— Нет, Роуз, — твердо заявил Рон. — Это опасно.
— Но почему? — возмутилась Роза. — Она моя подруга и…
— Я сказал, нет, — отрезал Рон. — Тебе это опасно.
— Да почему мне должно быть это опасно? — закричала Роза. — Что ты от меня скрываешь?
— Хорошо, это опасно не только тебе, но и всем, — выдохнул Рон. — Тебе это чуть опаснее, потому что ты моя дочь, а я был причастен к поимке некоторых Пожирателей, которые могут хотеть мне отомстить.
— Или же таким способом меня хочет найти моя мать? — спросила Роза.
Хоть Скорпиус запретил ей даже думать о том, что ее мама была пожирательницей, Роза за неимением никаких других фактов или догадок иногда возвращалась к этой версии. Это же как раз идеально объясняло внезапное беспокойство папы за нее именно после вспышек темной магии. И после рассказа Сьюзен об одной из причин ненависти к Малфоям, Пожиратели теперь казались самым больным местом отца, иначе Роза не могла объяснить, за что ему ненавидеть ее мать и считать опасной.
— Что? — ошарашено спросил Рон. — Тебе кто-то писал?..
— Да никто мне не писал, — Роза судорожно соображала, стоит ли ей говорить отцу о том, что она была в своей ячейке в банке. — Просто я не верю, что она могла меня бросить.
— Тем не менее, это так, — холодным голосом ответил Рон. — И я не считаю, что тебе в жизни нужны люди, которые способны предавать тебя. Все, вопрос закрыт. Если тебя волнует состояние Бет, я спрошу у Симуса.
— Ты предаешь меня, значит, ты мне тоже не нужен, — со слезами на глазах ответила Роза.
— Рон, — в комнате появилась Сьюзен. — Я думаю, что кто-то из нас может сопроводить Розу, не думаю, что она хочет пойти именно одна.
На самом деле Роза хотела бы пойти одна, чтобы потом зайти в Гринготтс и проверить содержимое ячейки. И, возможно, от Сьюзен можно будет улизнуть. Хотя, конечно, ей хотелось увидеть Бет, а все остальное было уже не столь важно.
— Ладно, — согласился Рон, смотря на строгий вид жены.
— Спасибо, — совсем неискренне кинула Роза родителям и продолжила читать книгу.
— Молодец, что активно изучаешь защиту, — одобрил Рон. — Гарри организовал дуэльный клуб, чтобы у вас было больше практики. Я еще хотел бы, чтобы ты освоила окклюменцию. Ты способная девочка, сможешь, а лишним это никогда не будет.
Роза с сожалением отметила, что отец прав. Скоткинс как раз сказал им, что после каникул они начнут готовиться к сопротивлению Империуса. И если это заклинание работало именно через сознание, то с владением окклюменции будет проще с ним бороться, о чем не раз упоминал профессор.
Профессора побаивались все студенты. Однако Роуз знала, что ей бы он не отказал в дополнительных тренировках по окклюменции. Да и чтобы отвлечься от Малфоя просто учеба и квиддич уже не помогали, а Гарри говорил, что окклюменция очень выматывает.
Тем более Роза знала, что у нее получится. Она так тщательно скрывала от Малфоя свою любовь к нему, что для нее не будет в новинку закрывать свое сознание. Расстаться с Малфоем, учиться окклюменции, не отвечать ни на чьи письма — что-то она слишком много в этом году слушается папу.
— И зачем же мне защищаться? — хмыкнула Роза. — Если хочешь, чтобы я вела себя с тобой как взрослая, то и ты будь добр говори со мной откровенно.
— Я тебе уже все сказал, — холодно сказал Рон. — Пока Гарри не удалось полностью взять под контроль происходящее, я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. В опасности находятся все. Но мы, как приближенные к Гарри, чуть больше.
— Кстати, мы к ним поедем? — спросила Сьюзен. — Тогда Роза могла бы навестить Бет.
