Парень лишь дернул плечами. Было видно, что ему многое хочется сказать, но наше с мамой присутствие его останавливало.
Внезапно мистер Коллинз тихо засмеялся.
— Сэм любит иногда говорить невпопад… Не обращайте внимания, — добродушно сказал глава семейства, пытаясь сгладить обстановку. — Эта привычка только усилилась после недавних событий.
— Неужели? — вызывающе, но в тоже время холодно спросил Сэм. Я поежилась: этот голос явно не предвещал ничего хорошего. — Только ли после недавних событий? А как я должен еще вас называть после того, что вы делали со мной?
Напряжение в комнате возрастало в геометрической прогрессии, казалось, что если бы сейчас были включены светильники, то они определенно мигали бы. Мистер Коллинз пытался выглядеть спокойно и непринужденно, но было видно, что одновременно с этим он напряжен, как струна, готовая порваться в любую минуту, а миссис Коллинз пугливо потупила глаза. Мне кажется, или она испытывает вину?
— Вы ограждали нас с Эриком от общества, делали вид, что в семье все так прекрасно, — ледяным голосом продолжал Сэм, переводя взгляд теперь на мать, будто этот весь монолог предназначался только ей. — Вместо того, чтобы как-то заниматься воспитанием, помочь, вы отреклись…
— Хватит, — сурово отрезал мистер Коллинз, отрывисто дернув вилкой и ножом в руках, в то время как его жена нервно положила руку на его плечо, как бы останавливая и успокаивая мужа, готового сорваться на сына.
Сэм демонстративно встал из-за стола, буквально швыряя за собой стул. Мне даже на миг показалось, что от стычки парня с родителями задрожали столовые приборы и кружки.
Сэм равномерным шагом прошел вдоль стола, держа руки за спиной. В этот момент он казался мне совершенно другим человеком: мрачным, суровым и высокомерным. Я думала, что он сразу выйдет из комнаты, хлопнув дверью, однако парень так просто признавать свое поражение и уходить не собирался. Он подошел к матери и присел на корточки на уровень ее глаз.
— Если Бог существует, то даже не думайте, что вы сможете отмолить все грехи перед ним, — наклонив голову в бок, произнес Сэм, пристально всматриваясь в лицо миссис Коллинз. У него было странное выражение лица: с одной стороны, он говорил с иронией, насмешкой, смеялся над родителями. Но в тоже время в его глазах читалась обида, печаль и разочарование, в какой-то момент мне даже показалось, что он вот-вот заплачет, раздираемый всеми этими чувствами. Сложно представить, какой спектр эмоций в самом деле испытывал парень.
Миссис Коллинз, услышав фразу сына, побледнела еще сильнее, втянув голову в плечи, но ничего не ответила и даже не повернулась к Сэму. Ее глаза наполнились слезами, а руки настолько сильно сжали столовые приборы, что костяшки пальцев побледнели.
Парень же, драматично вздохнув, встал и вышел из комнаты, даже не хлопнув со всей дури дверью, что от него, вероятно, ожидали все сидящие в столовой.
После ухода Сэма напряжение постепенно спадало, но все вновь замолчали и погрузились в свои мысли: мистер Коллинз был явно недоволен выходкой сына и орудовал приборами резче обычного, иногда что-то фыркая себе под нос, а его жена вовсе перестала есть и смотрела в тарелку так, будто надеялась услышать от нее слова поддержки.
«Вы ограждали нас с Эриком от общества, делали вид, что в семье все так прекрасно. Вместо того, чтобы как-то заниматься воспитанием, помочь, вы отреклись…» — я прокручивала в голове слова Сэма. «Что он имел в виду? Свое неудачное воспитание или что-то серьезнее? Миссис Коллинз явно испытывает вину, но почему тогда Сэм так дерзко говорил с ней? Семейство Коллинзов точно многое скрывают».
До отъезда в город оставалось еще прилично времени, поэтому, разместившись в малой гостиной, я посвятила всю себя повторению пройденного в университете материала. За монотонным зачитыванием текста незаметно пролетел час, но, несмотря на мои усердия запомнить хоть что-то, в голове информация никак не хотела откладываться. Я устало закрыла конспекты и встала с дивана.
Выйдя в коридор, я собиралась направиться в прихожую. Коридор пустовал, но тихо в нем вовсе не было: из кабинета доносился громкий голос мистера Коллинза, видимо, он пока еще не уехал в город. Я все еще не понимала графика его работы, вероятно, будучи основателем фирмы, он самостоятельно выбирал время приезда и отъезда. Впрочем, у него есть на это полное право. Насколько я знаю, мистер Коллинз в одиночку основал компанию и развил ее из маленького захудалого офиса в крупную престижную фирму международного уровня. Далось ему это нелегко, порой он был на грани банкротства, но вот уже на протяжении нескольких лет прибыль компании только увеличивается. По рассказам мамы, мистер Коллинз, такой добродушный дома, к работникам относится строго и не терпит халатного отношения к работе. С другой стороны, желание мистера Коллинза держать всех в ежовых рукавицах достаточно очевидно: не слишком хочется потерять то, на что много лет работал честным путем. Поэтому и устроиться к нему в фирму достаточно сложно, ведь мистер Коллинз принимает только настоящих профессионалов, любящих и знающих свое дело.
— Ты хочешь опоздать? — негромкий голос над моим ухом заставил вздрогнуть и резко повернуться, хотя подсознательно я уже с первых секунд знала, кто это. — Если не хочешь, то надо поторопиться, — Сэм стоял передо мной, немного наклонившись вперед, ближе ко мне, и держал руки за спиной. После завтрака он переоделся в серый пиджак, элегантно сочетавшийся с черной рубашкой, которая подчеркивала стройную фигуру парня, а аккуратно уложенные волнистые волосы завершали его образ статного молодого человека.
— Я готова, осталось только верхнюю одежду надеть, — ответила я, внимательно всматриваясь в парня.
— Жду тебя, — кивнул Сэм, проходя к входной двери, игнорируя свое пальто, висящее прямо около двери. «И не замерзнет он в тонком пиджаке?»
Подойдя к вешалке с верхней одеждой, я быстро начала одеваться, действительно опасаясь опоздать. Как только я присела на пуфик, чтобы заново перешнуровать обувь, во входную дверь позвонили. Михаил, как и подобает дворецкому, через секунду оказался возле нее и встретил гостя. Я сидела так, что пришедшего мне не было видно, но, занятая застегиванием ботинок, я им особо и не заинтересовалась.
— Мистер Блейк, доброе утро, — слова, сказанные дворецким, заставили меня застыть. Мистер Блейк? Так и не довязав шнурки до конца, я прислушалась. Что мистер Блейк делает в доме Коллинзов? Разве мистер Коллинз не дал ему понять на прощании с Эриком, что он не приветствуется в этом доме?
— Приветствую. Я пришел по делам к Оскару, — пробасил мужчина, проходя в дом. Теперь я могла полностью разглядеть его: все тот же широкий лоб, густые брови, хитрые карие глаза; сегодня он надел костюм светло-коричневого цвета, поверх которого черное драповое пальто; в правой руке у него тлела сигара, а левую он держал в кармане брюк. Весь его образ говорил об излишней вальяжности и самоуверенности, а густые усы создавали впечатление постоянной насмешки на губах.
— Пожалуйста, проходите в гостиную, я сообщу мистеру Коллинзу о Вашем визите, — учтиво сказал Михаил, показывая рукой направление в гостиную.
— Прекрасно, но я здесь подожду, — отказался от предложения мистер Блейк, поднося к губам сигару.
Дворецкий молча кивнул и вышел из прихожей, оставляя меня наедине с подозрительным мужчиной. Мне было интересно узнать, по какому поводу пришел мистер Блейк и примет ли его мистер Коллинз, поэтому одеваться я продолжила крайне неторопливо. Мужчина в это время осматривался по сторонам, докуривая сигару, и явно чувствовал себя хозяином дома. Меня, казалось бы, он и не заметил, только лишь мельком скользнул по мне взглядом. Я уже надевала шапку, как вдруг у мистера Блейка зазвонил телефон.
— Марк, ты почему трубку не берешь? Почему я вынужден дозваниваться до тебя? — строго воскликнул мужчина.
Я стояла слишком далеко от мистера Блейка, чтобы расслышать ответ собеседника.
