— Чем Вам не нравится дворецкий?
Этот вопрос застал меня врасплох. Совсем не понимая, зачем детектив это спросил, я, хотя и не совсем искренне, ответила:
— Не сказала бы, что не нравится, но почему-то он у меня не вызывает доверия, — призналась я.
Детектив молчал, обдумывая мои слова. Вдруг он резко встал и подошел к окну, по которому то и дело барабанили капли дождя. Мужчина непринужденно опустил взгляд на костюм и стряхнул с него несуществующие пылинки.
— Знаете, в своей работе я заметил, что многие люди замечают то, что может помочь расследованию, но не придают этим вещам значение. Вот даже Ваша деталь, она не несет в себе никого смысла, на первый взгляд, но ведь кто знает, что за этим скрывается. Достаточно будет уточнить у миссис Коллинз просила ли она травяной чай — и вуа-ля, будет несостыковка.
Он повернулся ко мне, задумчиво устремив взгляд на камин.
— Я не люблю проводить опросы по правилам, так как свидетели начинают судорожно пересказывать события дня, отсеивая, по их мнению, ненужную информацию, — увидев в моих глазах вопрос, он добавил: — Я больше люблю задавать вопросы не касающиеся темы, возможно, даже на личные ощущения, но таким образом подмечаю больше любопытных деталей.
— Но ведь это было за несколько часов, да и это же не могло быть отравление. Эрик же был зарезан, да?
— Естественно, — легко ответил мистер Томпсон, скрещивая руки на груди.— На его теле было несколько порезов ножом: на запястьях и на шее. Тело лежало в необычной позе, в такую самостоятельно не упадешь: можно сделать вывод, что тело переместили. Поэтому вариант самоубийства сразу исключается. Но на моей практике были случаи, когда жертву сначала отравляли, например, чтобы ослабить, и только потом убивали.
Я содрогнулась, услышав слово «жертва».
— Все будет известно, когда придет окончательный анализ вскрытия. Пока что судебный медик определил лишь примерное время и причину смерти, — как ни в чем не бывало ответил детектив, будто и не заметив моей реакции. Для него такие преступления — привычное дело, но для меня…
Анализ, вскрытие… Я представила, как кто-то изучает тело маленького мальчика, которого я только вчера видела смеющимся и радостным. От этих мыслей снова напала тошнота, а слезы подступили к глазам. Но я быстро совладала с ними, не позволяя себе расплакаться прямо перед детективом.
— Какое впечатление у Вас сложилось об отношениях в семье Коллинзов при первой встрече? — внимательно смотря на меня, задал очередной вопрос мистер Томпсон.
— Ну, семья как семья, родители видно любили своих сыновей, никаких ссор или стычек не было. Но ведь я совсем немного здесь нахожусь, мне сложно судить.
— Какие отношение были между братьями?
— Мне показалось, они были теплыми. Самаэль, старший брат, более скрытный, но он действительно заботился об Эрике, — ответила я и вновь кратко пересказала события вчерашнего дня, акцентируя внимание на братьях.
Мистер Томпсон молчал, прикрыв лицо руками. Тишину нарушали треск тлеющих бревен и стук капель дождя, ударяющихся об окна. Только сейчас я вспомнила о помощнике полицейского, который все это время находился в комнате, быстро записывая мои слова на листах и периодически поглядывая на меня с интересом.
— Что Вы делали ночью в период с полпервого до полвторого ночи? — вздохнув, детектив сел на прежнее место за письменным столом.
— Спала… — я растерялась.
— Кто-то может это подтвердить? — спросил равнодушно мистер Томпсон.
— Нет, я нахожусь в комнате одна.
— Ночью Вы слышали какие-нибудь звуки? Может, Вас что-нибудь разбудило? —допытывался мужчина.
— Нет, я ничего не слышала. Я обычно крепко сплю.
Вдруг резко вспомнив разговор взрослых о неких Блейках, я добавила:
— Мистер Томпсон, вчера я слышала отрывок разговора на ярмарке. Мистер Коллинз рассказывал моей маме о конкурентах их семьи, Блейках, если не ошибаюсь, он даже упоминал, что ему угрожали.
— Да, нам уже миссис и мистер Коллинз про них рассказывали, мы обязательно все проверим. Подпишите вот здесь, — детектив подал мне бланки, протянув ручку. На листках были записаны мои показания. — Если вдруг вспомните что-то еще интересное, обязательно позвоните или напишите мне, вот мой номер.
С этими словами он протянул мне свою визитку с именем, фамилией, должностью и номером телефона. Поблагодарив, я вышла из кабинета. В малой гостиной все было прежним: мама сидела на диване, листая отчужденно книгу, видимо, взятую из книжного шкафа, миссис Коллинз все так же смотрела в окно.
Через какое-то время после того, как были опрошены все присутствующие в доме, нас собрал в гостиной детектив. Все выглядели мрачно и тихо, каждый погруженный в свои мысли.
— Так как ни у кого из присутствующих нет подтвержденного алиби, то мы просим всех пока что не покидать дом на долгое время. Поначалу мы предполагали, что убийца среди здесь живущих, однако мистер Морозов, — детектив кивнул дворецкому, — сообщил, что с утра им было обнаружено, что задняя дверь кухни не была заперта. Следовательно, преступник мог быть кто-то из посторонних.
Кто-то из посторонних. Круг подозреваемых начинает еще сильнее расширяться. Я сжала руки в кулаки, ощущая, как волна негодования начинает двигаться на меня. Убийца где-то сейчас беззаботно гуляет, возможно, даже не испытывая чувства вины. А если он вообще сейчас в доме и ищет новую жертву?
После слов детектива все собрались уйти по своим комнатам, и я в том числе. Но, как только я направилась к выходу, помощник детектива догнал меня и слегка коснулся моего плеча.
— Можно Вас на минуту? — тихо спросил парень, когда я повернулась к нему.
— Да, конечно, — я озадаченно согласилась.
Мы отошли в сторону. Я поближе рассмотрела его: у парня были светло-карие глаза, всклоченные волосы с рыжим отливом наспех уложены, роста он был среднего, но широкие плечи доказывали крепкое телосложение. Льюис протянул листок бумаги из своего блокнота с номером телефона и электронной почтой.
— Это мой телефон и почта, — видя мое недоумение, парень пояснил: — Мистер Томпсон дал Вам свой рабочий номер, но до него будет сложно дозвониться. Намного проще назначить встречу или передать информацию через меня.
Догадавшись, что им действовал больше личный интерес, я смущенно взяла предложенный им листок и сказала:
— Спасибо, хорошо.
Льюис улыбнулся, выдохнул с облегчением и попрощался со мной.
Наконец, придя в свою комнату, я села на кровать и укуталась в плед. Я уже ощущала себя более спокойно, однако образ бездыханного тела маленького мальчика то и дело всплывал в моей памяти. Я чувствовала внутреннюю пустоту. Не было ни мыслей, ни эмоций: я просто сидела, прижав ноги к груди и перебирая края пледа. Стук в дверь заставил меня поднять голову.
— Эйлин, все хорошо? Как ты? — осторожно присев на край кровати, поинтересовалась мама.
— Все нормально, — негромко отозвалась я.
— Ты же понимаешь, что мы не можем долго тут оставаться? Сразу после похорон мы уедем. Мы не должны мешать Коллинзам в такой сложный для них период, — мама накрыла своей рукой мою, слегка наклонив голову. Ее глаза были неимоверно печальны, казалось, она вот-вот заплачет.
— Конечно, я понимаю.
— Обнимемся? — мама слабо улыбнулась.
Я крепко обняла самого близкого человека, уткнувшись носом в ее плечо. Теплота мамы всегда придавала мне сил, сейчас не было исключением.
— Будь осторожна, ладно? Закрывай на всякий случай дверь на ключ на ночь, — прошептала мама. — Я не выдержу, если с тобой что-то случится.
— Мам, не переживай, я буду аккуратна, — я успокоила ее. — В свою очередь ты тоже пообещай мне, что будешь запираться на ночь, — мама кивнула и печально улыбнулась. Мы посидели вдвоем еще немного, прежде чем она собралась уходить.
Мама вышла из комнаты, оставляя меня наедине со своими мыслями и дождем, все еще льющим на улице. Накрыв себя до головы пледом, будучи измученной событиями дня, я погрузилась в беспокойный сон.
