- Да, мы видимся с вами не в первый раз. Но на этот раз - в последний. Я подошел к вам, чтобы попрощаться навсегда: ни с этим местом, ни с тем человеком меня больше не связывают срочные обстоятельства. В вашем кафе я скорее всего больше не появлюсь. А с тем человеком отныне буду общаться только по деловой почте.

   - А кем он вам приходится? Тот, второй.

   - Вы все слышали сами, - сказал Максим с широкой улыбкой.

   Официант покраснел и опустил глаза. Наступила неловкая пауза.

   - Четыре минуты, - сказал вдруг гость, посмотрев на часы на руке. - Через четыре минуты ждите гостей. Всего доброго, друг! Не поминай лихом!

   И с этими словами молодой человек махнул рукой и вышел на улицу.

   Константин замер на месте, как вкопанный. Немигающим взглядом он уставился на входную дверь и часы над ней. Время словно замедлилось в несколько раз; минуты длились, словно десятки минут. Раз. Два. Три. Официант схватился за барную стойку, когда часы заканчивали свой четвертый оборот. И все его тело, душа и разум - все это содрогнулось при щелчке минутной стрелки и звоне колокольчиков над дверью...

   Шумные улицы больше не казались такими унылыми и противными, как раньше. Путешественник во времени передвигался по их сплетениям не спеша, куда глаза глядят, словно он был в них уже своим. Его переполняли чувства; в душе бушевала настоящая буря эмоций. Все, что было вокруг, ничуть не занимало его разум, поэтому привычное для этого человека презрение к городской среде сейчас не проявлялось ни в каком виде. Он достал телефон, набрал чей-то номер и почти сразу же заговорил:

   - Стой! Не трогай ничего! На этот раз меня не надо возвращать: все закончилось!

   На том конце молодой женский голос воскликнул:

   - Неужели?!

   - Слово "неужели" вряд ли нам подходит, ха-ха! С самого начала наша затея была обречена на успех. Надо говорить "наконец-то получилось"!

   - Наконец-то получилось, я спрашиваю?

   - Да, он подписал все бумаги до единой.

   - Ура-а-а!

   С того конца связи раздался звонкий радостный визг, и Максим, смеясь, отдалил телефон от уха.

   - Сколько у меня попыток ушло на это? - спросил он своего таинственного собеседника. - Я насчитал где-то больше тридцати...

   - Тридцать две.

   - Эх, за один день я стал на целый месяц старше...

   - Неправда. Если посчитать, что на каждую твою попытку ушло три часа, то всего... на четыре.

   - Прибавь сюда время на отдых. Я же не марафоном все эти 32 попытки прошел.

   - Да-да...

   Город потихоньку редел. Все меньше было высоток вокруг, все больше пятиэтажек и двухэтажек.

   - Я заметил ужасно странную особенность... - продолжил Максим.

   - Знаю. Дежавю?

   Молодой человек от удивления воскликнул что-то нечленораздельное, и его собеседница на том конце засмеялась.

   - Я в будущем относительно тебя, забыл? - сказала она. - Я знаю гораздо больше, чем ты в своем времени.

   - Да, верно... Тогда скажи, в твоем времени я разберусь с этим явлением? Дам себе ответ, почему люди помнят о прошлых вариантах одного и того же дня?

   - Не могу сказа-а-ать, - мелодично протянула девушка ласковым голосочком. - Твое будущее должно быть скрыто от тебя, помнишь? Тебе нельзя знать, какой дорогой ты пойдешь завтра. Где ты возьмешь столько силы воли, чтобы идти именно тем путем, который тебе предначертан? Это твои слова, между прочим.

   - Я так никогда не говорил...

   - Говорил. Когда впервые показал мне машину времени.

   - Значит, изначально это твои слова.

   - О...

   Максим еще долго разговаривал со своей подругой. Все это время он двигался как можно дальше от центра города. Прошел примерно час, и только тогда молодые люди устали от общения. Все, что хотели они сказать друг другу, уже было сказано, и Максим ласковым тоном попрощался со своей помощницей. Он встал посреди улицы и огляделся.

   Здесь цивилизация делилась на две непохожие стороны.

   Позади твердыней был водружен Город. Зеркальные небоскребы и темные каменные дома длинной полосой проходили вдали, словно стена средневекового города. Отсюда, в такой странный день, когда небо своим цветом превратилось в свинец, эта "стена", как будто в каком-то рыцарском фильме, была чернее черного, словно ее осаждал враг.

   В противоположной стороне красок было больше. Впереди прямо в горизонт уходило большое поле, усеянное пшеницей, а перед ним располагалось небольшое село. Здесь было много частных домов, огородов и дач; но, несмотря на это, эти окрестности трудно было назвать захолустьем. Тут было достаточно цивилизованно, о чем говорили школы, магазины и даже церковь, купол которой возвышался над крышами домов и блестел бы на всю округу, словно второе светило, если бы не тучи...

   Молодой человек спустился к родниковой воде, сделал пару глотков и сел на обочине небольшой дороги. Безмятежность легко усыпляла его, и, если бы Макс не был голоден, то вполне ничего не боясь, лег бы прямо на землю. Со странным чувством он подумал о скромном бутерброде, которым можно было бы заглушить голод... Как вдруг брови его нахмурились, сердце заколотилось сильнее. Он вскочил, оглядел окрестности быстрым взглядом и в сильном изумлении проговорил: