— Да?
— Вода и путник — противоположные лучи звезды!
— Да, и что это значит? — жадно спросила я.
— Говорят, в таких случаях физическая близость просто крышесносная! Единство противоположностей! Это судьба, Арья, мы должны попробовать, ведь до этого мне не попадалось ни одной путницы, их еще попробуй поймай!
Я разочарованно фыркнула и отодвинулась.
— Думала, ты скажешь что-то действительно интересное.
— Твоя мама тебя ищет.
— Что?
— Это она попросила, чтобы я тебя нашел. Небольшое поисковое заклинание — и вот я тут. А она — там, у общежития, очень возмущается, что не может зайти внутрь и посмотреть, в порядке ли твои вещи и заправлена ли постель.
— Ты скажешь отцу? Про путника.
— Нет, — ответил Эммет. — После смерти мамы он был сам не свой, замкнулся, ушел в дела. Думаю, потому что испытывал облегчение и винил себя за это. Мы с ним несколько лет почти не общались. Но твоя мать растормошит кого угодно. Он от нее в восторге. Ну, а если она наставит ему рога, что ж... Его эмоциональная жизнь выйдет на новый уровень.
— Спасибо, — пробормотала я. — Пойду наконец выясню, как так получилось, с путником.
— Значит, ты узнала не от нее? — удивился он. — Но как?
— Изергаст дал нам луч истины, чтобы рассортировать черепа в подвале.
— Врешь! — недоверчиво воскликнул Эммет. — Это же легендарный артефакт! У кого он сейчас?
— Там остались Миранда и Айрис...
— Арья, крошка, рад был повидаться, — он вскочил на ноги, помог мне подняться и отряхнул мою юбку. — В общем, ты поняла, да? Запечатывание — для неудачников, Лабиринт — для чемпионов.
— Да, — кивнула я. — Уловила. Спасибо тебе. Мне надо было поговорить и...
— Увидимся, — перебил он меня, быстро поцеловал в щеку и побежал к академии, а я улыбнулась ему вслед.
***
Мама расхаживала туда-сюда перед общежитием и, заметив меня, быстро направилась навстречу.
— Нам надо поговорить, — сердито сказала она. — Я узнала, что Лабиринт откроют совсем скоро. Тебе никак нельзя туда, солнышко.
— Потому что я оттуда не выйду, — кивнула я, и мама посмотрела на меня с испугом. — Я знаю, мама. Ты родила меня от путника. Расскажешь, как так вышло?
— Откуда ты...
— Почему не сказала раньше? Почему ты все время врешь? Почему не можешь быть откровенной даже со своей дочерью?
— Вот именно поэтому, — проворчала она. — Ты слишком правильная. Женщина должна интриговать, а у тебя все в лоб. Я боялась, что ты не поймешь...
— Я и правда не понимаю, — согласилась я. — Ты не любила отца?
— Я хорошо к нему относилась, — возразила мама. — Он был выгодной партией.
Я вздохнула и покачала головой.
— Но ему нужен был наследник, — добавила она. — Поэтому он и женился на мне — молодая, здоровая, полная жизни. Но у нас не получалось... И эта старая карга Катарина...
— Бабуля?
— ...подначивала его. Мол, пока нет детей, можно развестись... Вечно капала ему на мозги, что дело во мне. Карлос любил меня, но я видела, что он начал сомневаться. А потом появился этот мужчина...
— Путник?
— Я шла в ателье за шляпкой и вдруг оказалась в незнакомом месте. Заглянула в таверну, чтобы узнать дорогу. А там он, — мама сглотнула, вытерла слезы, на удивление — настоящие. — Он знал про меня все. С ним я могла быть самой собой. И никогда больше... ни с кем... так...
Я вздохнула и погладила ее по плечу.
— Поэтому тебе нельзя в Лабиринт, — строго сказала мама, взяв себя в руки. — Я не могу потерять тебя, солнышко. Я просто умру.
— Я пойду туда, мама, — сказала я, хоть сердце и сжалось от того, как она на меня посмотрела. — И постараюсь выйти. Но если нет, я люблю тебя. Такую, какая ты есть.
— Нет, Арнелла! — воскликнула она, хватая меня за руку.
Я высвободила ладонь и взбежала по лестнице в общежитие. Обернулась — мама постояла у входа, глядя мне в след, и быстро пошла прочь.
***
Кармелла Алетт вышла за ворота академии, забралась в экипаж, придерживая юбки, и опустилась напротив сухонького мужчины в неприметном костюме.
— Принесли?
Кивнув, она достала из кармана документ с размашистой подписью и круглую печать.
— Прекрасно, — кивнул мужчина. — А отпечаток руки? Без следа личности не получится подделать подпись некроманта.
— Я держала его ладонь, — Кармелла вытянула руки, которые слегка подрагивали.
— Не очень, — нахмурился мужчина, проводя над ними металлической птичкой. — След второй личности забивает. Этого мало.
— Посмотрите здесь, на груди, — сказала она, подаваясь вперед.
Мужчина удивленно хмыкнул и провел артефактом над белыми полукружиями. Глаз птицы засветился сиреневым.
— Прекрасно! — воскликнул он. — Вы потрясающая женщина, Кармелла Алетт.
— Знаю. Скоро управитесь?
— Пять минут — и готово. Надо будет подбросить печать назад. Не хочется, чтобы мастер хаоса пошел по моему следу.
— Сделаю, — кивнула она. — Я сделаю все.
***
Миранда вошла в мою комнату без стука и села на стул напротив кровати, на которой я лежала, пялясь в потолок.
— Я на тебя не злюсь, — сказала Миранда. — Не понимаю, но не злюсь. Просто, чтобы ты знала.
— Чего ты не понимаешь? — спросила я.
Трещины на побелке разбегались в стороны как дорожки, протоптанные в снегу. Если я стану путником, то смогу идти, куда захочу. Только вот я хочу остаться.
— Что ты в нем нашла? Может, у тебя какая-то психологическая травма в связи с ранней потерей отца, и поэтому тебе нравятся мужчины постарше?
— Вряд ли, — ответила я. — Хватит с меня психологических травм, нанесенных мамой.
— И то верно, — она помолчала. — И что ты решила?
— Я пойду в Лабиринт, — я повернула к ней голову, и Миранда кивнула.
— Так я и думала.
— Тоже попросишь портал куда-нибудь?
— А кто-то еще просил кроме Изергаста?
— Эммет. В город карнавалов и доступной любви.
— Нет, мне не нужен портал, — покачала она головой. — Я буду надеяться, что ты выйдешь.
Я снова вздохнула, разглядывая трещины на потолке.
— Может, собрать тебе сухарей в дорогу? — предложила Миранда, и я, нахмурившись, снова посмотрела на нее. — Или поискать прочные ботинки? Кто обеспечивает путников всем необходимым?
— Издеваешься?
— Немного. Не могу видеть тебя в апатии. Давай же, взбодрись, Арнелла. Или хочешь, иди к Адалхарду. Раз он так тебе нравится — лови момент. Кто знает, как там у путников потом с любовью.
— Неплохо, раз я родилась.
— Аргумент.
— Ты переспишь с ним, если у тебя будет огонь? — спросила я.
— Да. А ты?
Я почувствовала, как кровь прилила к щекам.
— Ты ведь не пропускала занятия по наследственности хаоса, — сказала Миранда, глядя на меня непроницаемо черными глазами. — Ты можешь стать анимагом или огнем. Не может быть, чтобы ты об этом не думала.
— Ты задаешь очень неудобные вопросы, Миранда.
— Что ты знаешь о неудобных вопросах, — усмехнулась она. — Когда ты ушла, явился Изергаст. Решил проверить, как у нас идут дела. И я развеяла его сомнения относительно той моральной дилеммы, которой он терзался.
— Нет, — выпалила я, сев в кровати.
— Да, — многозначительно подвигала бровями Миранда, широко улыбнувшись. — Да, ради мира во всем мире он бы сделал это.
Я вытаращила глаза и закрыла рот ладонью.
— После он отобрал у меня луч истины и выставил вон. Наверняка хотел убить на месте, но я ведь всем так нужна вместе с моим огнем. А черепа, увы, остались неразобранными, — вздохнула она и предложила: — Давай заключим мир до Лабиринта. А после него все станет на свои места. Я так думаю.
Я кивнула и пожала протянутую руку.
***
— Я хочу извиниться! — Кармелла Алетт распахнула дверь кабинета и замерла на пороге.
— А разве вам есть за что? — удивился лысоватый мужчина, глядя на нее глазами, увеличенными стеклами очков. — Мы ведь даже не знакомы. Вряд ли вас можно забыть.
Кармелла расцвела одной из своих фирменных улыбок и, пройдя к стулу, плавно присела, не забыв чуть наклониться вперед для выгодного ракурса.
