– Степка! – негромко позвал Свиридов.

Тот, кого позвали, приоткрыл дверь из комнаты и осел после негромкого хлопка выстрела. Спящие так и не проснулись и получили по своей пуле, а Свиридов тихонько приоткрыл дверь в другую комнату.

Там при неярком свете прикрытой газетой настольной лампы, поставленной на пол, стало видно раскладушку с завернутой в одеяло и привязанной фигурой девочки и дремлющего в кресле мужчину. Из дремотного состояния он так и не вышел, и затих, неловко свесив голову набок.

Тихий хлопок выстрела не разбудил девочку. Свиридов, прикрыв голову мужчины какой-то тряпкой, подошел к раскладушке.

– Папуасик, просыпайся! Сейчас я тебя освобожу и мы поедем домой!

Он не стал распутывать веревки, а разрезал все путы и стал снимать одеяло.

– Меня зовут дядя Толя. Поднимайся.

Попутно он постарался мягко внушить девочке доверие к себе и спокойствие.

– Дядя Толя? Ой, привет! Забери меня отсюда, дядя Толя! Я домой хочу! – девочка оказалась не такой уж и маленькой – голенастый подросток, уверенно превращающийся в девушку.

– Привет, папуасик! Мы сейчас прямо домой и поедем

– А откуда ты знаешь, что папа меня называет папуасиком?

– Ну, с этим мы с тобой разберемся попозже. А пока забирай свои вещи и пошли. Этот рюкзачок твой? А еще что-нибудь было?

– Да, мой. А больше ничего не было… Он спит? Знаешь, он такой тупой и малокультурный, все время ругается… А где другие?

– Они тоже спят. Не будем их будить. Пойдем-ка на кухню. Ты сумеешь приготовить чай? Только чашки помой – эти мужики такие неряхи …

Пока девочка послушно хозяйничала на кухне Свиридов постарался «снять» информацию с обитателей квартиры, теперь уже бывших. Он быстро сделал это и вложил револьвер в руку хозяина оружия, открывшего ему дверь. Выходя на кухню он коротко доложил по своему сотовому телефону.

– Мы с Катей сейчас выезжаем домой. А господин Лататушный идет к вокзалу звонить банкиру. Если он дозвонится, то нужно любыми средствами заставить его позвать к телефону девочку. Это вынудит его прийти сюда, на Скаковую, и брать его нужно после того, как он войдет в квартиру. Кроме того он – Латунный Акрам Халидович по кличке «Медянка», человек опасный при задержании. До телефона ему идти минут десять.

– Дядя Толя, иди, я уже налила. Тебе сколько кусочков?

– Мне два. Не горячо? Ты молодец, хорошая хозяйка.

Через несколько минут они вышли из подъезда и сели на заднее сиденье подъехавшей машины.

– Нам далеко ехать? Дядя Толя, можно, я немного посплю …

Девочка обхватила руку Свиридова, прислонилась к нему, Свиридов сдвинулся в угол, и со стороны было не очень заметно, что в машине есть пассажиры.

Недалеко от дома Свиридов разбудил девочку.

– Катерина, просыпайся. Подъезжаем к дому. Мама и папа очень волновались, когда тебя украли – ты уж их успокой, ладно?

– Ладно, успокою. Я так хорошо поспала …

Открыл им дверь порученец генерала и успел закрыть дверь еще до вопля девочки.

– Мама! Мамочка!

Ее обнимали, гладили, что-то говорили, не слушая друг друга, а Свиридов прошел к генералу.

– Докладываю, Владимир Альбертович. Девочка жива, невредима, дома. Пятеро удерживавших ее граждан ликвидированы. Один из них перестрелял остальных и умер от остановки сердца. Туда должен прийти «Медянка» …

– Уже взяли. С ним будут работать мои люди.

– Тогда в основном все. Нужна бумага.

Своим четким чертежным почерком Свиридов начал писать.

«Некая фирма обратилась в банк за кредитом, в котором ей было отказано из-за необоснованности возможности возврата. Фирма и не собиралась возвращать кредит, а намеревалась присвоить эти деньги по одной из известных схем. Президент фирмы и коммерческий директор решили вынудить владельца банка выдать им требуемый кредит, для чего коммерческий директор обратился за советом к своему знакомому – заместителю руководителя одного из подразделений горотдела УВД, с которым был связан ранее по противоправным действиям.

Заместитель предложил в качестве меры устрашения банкира произвести похищение его дочери, а условием возврата ребенка поставить выдачу фирме требуемого кредита. За свой совет и организацию похищения заместитель потребовал с фирмы три тысячи долларов аванса и еще семь тысяч после получения кредита. Аванс им получен. Для проведения операции похищения заместитель привлек известных ему фигурантов, которые и ранее осуществляли противоправные действия под его руководством.

Из них два человека – действующие сотрудники правоохранительных органов, один – уволенный из органов, и двое – преступники со стажем. Девочка была похищена из школы бывшим сотрудником органов, представившимся шофером отца девочки. Ребенок с завязанными глазами был отвезен на квартиру, где содержался в связанном состоянии.

Связь с родителями по телефону проводил коммерческий директор фирмы измененным голосом. Он требовал, чтобы отец девочки был сговорчивее, но отец настоял на разговоре с дочерью. Коммерческий директор отправился на квартиру, где содержали девочку, где и был задержан оперативной группой. В качестве коммерческого директора этой фирмы выступал рецидивист, имевший несколько паспортов, и находящийся в розыске за финансовые преступления».

Свиридов передал исписанный листок Сторнасу, а сам на чистом листе начал писать дальше.

«Ковригин Иван Константинович, президент торгово-посреднической фирмы «Букана», окончил ПТУ, слесарь, работал помощником кладовщика, затем заведующим парткабинетом завода и инструктором райкома КПСС…» – и дальше полстраницы о его жизни и деятельности.

«Лататушный Кирилл Харитонович, коммерческий директор фирмы «Букана», он же Латунный Акрам Халидович по кличке «Медянка», он же…»

Жизнеописание «Медянки» заняло больше места, чем его шефа, и намного – пришлось описать и две его судимости, и дело, по которому его разыскивали.

Потом – тоже на отдельном листе бумаги – появилась краткая биография заместителя руководителя одного из Управлений внутренних дел, офицера милиции, а потом и биографии его подельников.

Генерал читал и покачивал головой.

– Не возражаешь, если я дам это почитать Николаю?

Бганцев читал первый лист с интересом, а следующие с испугом, отрываясь и взглядывая то на Сторнаса, то на Свиридова.

– Мужчины! За стол! – позвала их Вера Николаевна. Несмотря на все переживания она была тщательно причесана.

Катя обняла Свиридова за шею – в желтой пижаме и с замотанной полотенцем головой она выглядела довольно забавно.

– Дядя Толя, я тебя люблю! Нет, правда-правда! Они мне все говорят, что я уже совсем взрослая, а я … Посиди со мной, а то я не засну!

– Катя, как ты себя ведешь! Ты уже большая девочка. Анатолий Иванович устал … – укоризненно и строго сказала Вера Николаевна.

– Пошли, я расскажу тебе сказку про семерых болванов и одного папуасика …

Катя взяла его за руку повела к себе в спальню. Забравшись под одеяло она взяла руку Свиридова в свои ладошки.

– А ты мне так и не рассказал, откуда ты знаешь про папуасика …

– Просто мама твоя рассказала мне, что однажды ты так загорела, что папа стал называть тебя своим папуасиком. Было дело?

– Было … А теперь сказку … Дядя Толя, мама с папой все время говорят мне, что я уже большая, а мне так хочется сказку …

– Ты большая маленькая девочка с косичками … И сказка будет такая … Жила-была девочка Катя со своими мамой и папой … Жили они поживали и вдруг в один прекрасный день …

Тихонечко вошла Вера Николаевна и присела у двери. Свиридов рассказывал сказку, дополняя свой рассказ осторожным внушением, и девочка быстро заснула, так и не дослушав душераздирающую историю о храброй девочке и семерых глупых и трусливых болванах.

Свиридов забрал у нее свою руку и вышел в столовую.

– Спит. Вера Николаевна сторожит ее.

Бганцев отложил листки бумаги.