Корби подумал, что это допрос. Старый полковник снова вышел на дело. Он стал почти таким же, как тридцать лет назад, когда он еще имел власть выбивать людям зубы табуреткой.

– Я посадил леталку, – продолжал Ник, – потом подбежал к Андрею и сразу увидел его глаза…

У него что-то булькнуло в горле, он неопределенно взмахнул рукой.

– Неподвижные, – сказал он. – Я не стал вызывать скорую и вдоль школы, там, где вы шли, побежал за друзьями.

– Дальше, – подстегнул дед. Казалось, он гонит вперед какое-то упрямое животное. Его «дальше» звучало все более сухо, отрывисто, нетерпеливо.

– Я увидел двоих в черном, – продолжал Ник, – и сначала хотел прыгнуть одному из них на спину, но потом понял, что они раньше доберутся до Корби, чем я до них, и закричал.

– Дальше.

– Можно я? – попросил Ара.

– Да, – согласился старик.

– Один парень стоял там, где сейчас кровь, – объяснил черный брат. – Корби повернулся и взял его на мушку. А тот, который вышел первым, остановился.

– И тот, который подбирался к тебе, тоже, – добавил Ник.

– Та, – поправил Ара. – Это была девушка. Она успела перелезть стойку и остановилась совсем близко от меня.

– Они все были в масках? – уточнил дед.

– Да, – подтвердил Ара, – но потом пуля Корби порвала маску у нее на лице.

– И никто из вас эту девушку не знает?

– Нет, – ответил Ник.

– Значит, убийцы в черных масках, – усмехнулся старик. – Как в этих ваших американских фильмах. Хватит шутки-то шутить. Это небось какие-нибудь ваши знакомые, а вы их покрываете. Вот и придумали про маски.

– Есть запись, – напомнил Ник.

– Ладно, дальше, – приказал дед.

– Первый из них опять что-то говорил, – вспомнил Ара, – а девушка оторвала трубку у телефона.

– А потом Корби выстрелил, – сказал Ник.

– Как? – спросил дед.

– В низ живота тому, который стоял вот здесь, – показал Ник.

Старик повернулся к Корби. Юноша бледно улыбнулся ему.

– Если проще, то я отстрелил ему яйца, – объяснил он. – Он схватился за них рукой и упал на колени. Кровь текла у него между пальцев.

Какое-то мгновение после его слов никто не произносил ни звука. Первым тишину нарушил дед.

– Дальше.

– Девушка стала душить Ару, – снова заговорил Корби. – Я хотел снести ей башку, но только оцарапал лицо.

– Она наклонилась вот так и прижала горло Ары коленом к углу стойки, – показал Ник, – а Корби стрелял отсюда, почти в упор.

– Дальше.

– Я увидел, что Корби открыт сзади для того, которого Ара называет первым, – продолжал Ник, – и попытался прикрыть Корби. Первый – огромный мужик. Он одним ударом разбил мне лицо, и я отлетел на пол, вон туда.

– Твоя кровь есть на полу? – спросил дед.

– Немного, – сказал Ник.

– Дальше.

Наступила тишина.

– Я лежал на полу и приходил в себя, – сообщил Ара. – Из-за стойки вообще ничего не видел.

– Корби, заканчивай, – предложил Ник.

– Я отпустил того парня, который ударил Ника, – заторможено ответил Корби. – Он забрал раненого, и они ушли в ту сторону.

– Понятно, – сказал старик. Корби различил тень презрительной улыбки. Он видел такую же улыбку много лет назад, когда заблудился в окрестностях их дачи и получил выговор, что настоящий разведчик так себя не ведет. Так взрослые свысока смотрят на ребенка, совершающего первую попытку сделать то, в чем они преуспели. Они упиваются короткими мгновениями своего превосходства, наблюдая, как он отбивает себе пальцы молотком, как тухнет под ветром его первый костер, как мяч попадает ему в лоб, как он кашляет от первой затяжки, морщится от вкуса спиртного и получает в шахматах детский мат.

Небо за окнами стало темно-фиолетовым.

– В общем, – подытожил Ник, – потом мы спорили, вышли обратно через тот вход, дошли до того места, где ждали Вас, и все.

– Мне звонила девушка, – присовокупил Ара.

– Ты ей разболтал? – спросил старик.

– Нет, – ответил черный брат, – мы просто поговорили.

– Хорошо, – выдохнул дед. Минуту он думал, потом повернулся к Корби.

– Дай мне свой сотовый.

Корби подчинился. Дед не стал звонить на горячую линию, а сразу набрал номер местного отделения.

– Алло, дежурный, – обратился он, – произошло убийство.

Пауза.

– В районной школе…

Пауза. Было слышно, как Ара громко сглотнул.

– Рябин Виталий Сергеевич, – представился дед. – Со мной три свидетеля… подростки.

Пауза. Ник переступал с ноги на ногу.

– Трое преступников… в масках…

Пауза.

– Нет… Да… Скрылись с места преступления… Убежали…

– На машине, – громким шепотом подсказал Ник. – Было слышно.

Дед зло глянул в его сторону.

– Возможно, на машине, – добавил он.

Пауза.

– Нет, только слышал, – пояснил старик. – Они убежали от меня, когда я пытался их задержать. Потом я слышал, как уехала машина.

Ник быстро закивал, подтверждая его слова.

– Одна из них – девушка, – сказал дед.

Его слова рассеянным эхом разлетались по пустынным коридорам школы.

– Нет, мой внук – один из свидетелей. Он позвонил мне уже после убийства. Я пришел и застал преступников.

Пауза.

– Тридцать седьмого года рождения. Служил в органах.

Пауза.

– Он испугался, позвонил мне, а я не поверил на слово, поэтому не стал звонить вам, а сам прибежал к школе.

Дед делано усмехнулся.

– Глупо, неправильно, – подтвердил он, – но что уж взять со старика.

Пауза.

– Его столкнули с крыши школы.

Пауза.

– Коля, – повернулся дед, – как звали погибшего?

– Андрей Токомин, – ответил за Корби Ник.

– Андрей Токомин, – повторил дед. – Они все одноклассники.

Пауза.

– Нет, кто люди в масках, я не знаю. А погибший и свидетели были одноклассниками.

Ник тяжело вздохнул.

– Да, благодарю, – сказал старик. – Нас легко найти. Мы будем стоять у стены школы.

Пауза.

– Нет, не во внутреннем дворе. Снаружи. Еще раз спасибо.

Старик повесил трубку.

– Быстро за мной, – приказал он. – И слушайте, как все было…

Все четверо торопливо пошли обратно к выходу.

– Да, и запомните, – закончил инструктаж старик, – все случилось, когда солнце еще не село. В школе было светло. – Он оглянулся на Ника. – А позвонили не сразу, потому что приводили в порядок твое разбитое лицо… Ну-ка, подойди.

Ник сделал шаг в его сторону. Старик защемил его нос между своих пальцев и крутанул. Подросток вскрикнул.

– Ну что, идет? – спросил старик.

Ник молчал, закрыв лицо руками. Было видно, как по его подбородку сбегают темные дорожки.

– Хорошо, – одобрил дед. – Будет свежая. Осталось подновить покойничка.

Он подошел к Андрею и попытался опуститься на корточки, но не смог – подвели больные суставы. Ему пришлось встать на колени.

– Что Вы делаете? – спросил Ара.

– Не трогайте, – гнусаво потребовал Ник, – я не позволю.

– Остынь, – огрызнулся на него старик, – ничего ему не будет.

Он достал из кармана баночку и пипетку, склонился над лицом погибшего и осторожно закапал ему жидкость в глаза и в ноздри. Потом провел мокрым кончиком пипетки по мертвым губам.

– Ну вот, – закончил он, – готово. Коленька, помоги мне встать.

Корби не двинулся с места.

– Ну что же вы, – рассердился старик. Его пожалел только Ара. Не сразу, с опозданием почти в полминуты, он подошел к старику и протянул ему руку. Дед Корби даже не посмотрел на него. Он сверлил глазами внука.

– Я тебе это попомню, – обещал он. Корби не ответил.

Наступили сумерки. Издалека, со стороны ручья, донеслась трель какой-то ночной птицы. Скоро ее перекрыл вой приближающейся сирены.

Наступает ночь,

и нас слишком мало.

Джим Моррисон