Блондинка расслабленно улыбается, — Мистер Зальцман, — на выдохе произносит она, — Я так рада вас видеть, — тихо добавляет Ханна. Краешки губ моментально падают вниз, — Или нет, — отводя взгляд в сторону, неуверенно добавляет она, — Я не понимаю, — девушка медленно качает головой. Кажется, ком в горле, предвестник истерики, вот вот подступает и когда снова ничего не происходит – от страха и непонимания происходит то же самое. Как гребанный замкнутый круг.

— Эмоции здесь весьма эфемерны, — голос Эстер за ее спиной раздается также неожиданно и после мимолетного удивления, Форбс думает, что это определенно плохая фишка «призраков» здесь, или кем бы они сейчас там не являлись, — Но к этому можно привыкнуть, — когда блондинка оборачивается назад, она понимает, что учителя там уже нет.

Ханна делает несколько предупредительных шагов назад, — Где Мистер Зальцман? — Аккуратно спрашивает она, но уже через пару секунд уверенно выпрямляется, складывая руки на груди.

— Отдыхает на другом конце города, — улыбаясь, отвечает женщина, — Просто у ведьм здесь есть некоторые преимущества, — терпеливо объясняет она.

Девушка гордо вздергивает голову вверх, — Мы мертвы? — Незатейливо спрашивает она.

Майклсон снисходительно смотрит на Форбс, — Копай глубже, дорогая, ты же можешь, — она важно сцепляет руки в замок перед собой и подходит ближе, — Я видела.

— Мистер Зальцман под темными чарами сна, — рассуждает блондинка, — А вы лежите с клинком в сердце где-то в доме Клауса, — пренебрежительно кидает она, — Значит, и я тоже еще жива, — резюмирует Ханна, — Я в коме? — чуть нервно усмехается она.

Ведьма недолго медлит, — Да, но, в немного неестественной, — она легко улыбается самыми краешками губ, — Прости, что задержала.

— О, я знаю, чего вы хотите, — усмехается Ханна, — Снова строите злобные планы по уничтожению своих детей? — Язвит она.

— Ханна, давай будем друг с другом честны? — Спокойно просит Эстер.

— Да, это сэкономит нам время, — плотоядно улыбается девушка.

— Как ты отреагировала на то, что мой сын убил тринадцать человек недавно? — Незатейливо спрашивает женщина. Форбс усмехается.

— Вы же видели, — женщина издает короткий смешок. Она удовлетворенно кивает, опуская взгляд вниз прежде, чем продолжить.

— Был ли момент, когда ты боялась за свою жизни рядом с ним? — Блондинка медлит, — Я же видела, дорогая, — умиленно смотря на нее, красноречиво напоминает Майклсон.

— Возможно, — отмахивается Ханна, — Но хронология событий была другая, — тут же оправдывается она.

— Это не важно, — уверенно отрезает ведьма, — Ведь это только начало, — многообещающе добавляет она.

— Пытаетесь заманить меня на свою сторону? — Усмехается девушка, — Не думаю, что обычный человек может помочь в том, чтобы убить четырех первородных вампиров, — язвительно замечает она.

— Может, — коротко кивает Эстер, — Не переоценивай свою значимость, дорогая, мне просто было очень удобно, когда Никлаус был занят игрой в «кошки-мышки» с тобой,

— уверенно заявляет она, — Но теперь все может измениться, — вздыхает женщина, — А мне это не нужно, — подозрительно-спокойно добавляет она.

— И что это значит? — Фыркает Форбс.

— Мне жаль, что приходится делать это, этот парень и правда довольно непредсказуем и опасен и тебе стоило бы держаться от него подальше, — как-то уж совсем безразлично произносит Майклсон, — Но сейчас это только помешает, — механически резюмирует она, — Прости, Ханна, мы обязательно познакомимся с тобой еще раз чуть позже, — ведьма делает один уверенный взмах рукой и, быстро проговорив что-то на латыни, сжимает ладонь. Блондинку ослепляет яркая вспышка света. И этот бесконечный вакуум наконец-то спадает.

Ханна подрывается с постели так резко, что Ребекка невольно вздрагивает, когда девушка неосознанно выдергивает свою руку из ее. Форбс пытается отдышаться – безрезультатно, такое чувство, как-будто она пробежала кросс. А она бегать не любит, — Господи, Ханна, слава богу! — Восклицает вампирша. Облегченно выдохнув, она пододвигается ближе к блондинке, заключая ее в крепкие объятия, — Прости, прости, прости, прости, боже, я так испугалась за тебя! — Безостановочно лепечет Майклсон прямо ей на ухо. Ханна натягивает на губы улыбку, она неловко отстраняется от Майклсон, выпутываясь из удушающих объятий. Чувствуя ужасную сухость в горле, девушка спешит встать с койки, дабы дойти до примеченного на столике графина с водой.

— Доброе утро, солнышко, — издевательски протягивает Кол, что расслабленно развалившись на кресле рядом, хрустит чем-то из шуршащей упаковки в руках. Девушку одолевает какое-то странное чувство дежавю. Она переводит взгляд на окно за вампиром, отмечая, что сейчас явно ночь. Коротко кивнув в ответ, она таки доходит до намеченной цели и, быстро налив в стакан рядом воды, жадно осушает его, блаженно прикрывает глаза. Голова кружится. Она осматривает первородных вампиров, понимая, что они странно двоятся в глазах.

— Господи, как вас много, — чуть нервно усмехается Форбс. Она как-то болезненно опирается рукой об стену перед собой, делает новый глоток воды, какое-то время просто держа ее во рту.

— Сейчас будет еще больше – я твитнул твое воскрешение, — уверенно заявляет Кол, показательно приподнимая телефон с открытой страницей социальной сети, как-бы подтверждая свои слова. Блондинка обреченно вздыхает, зарывается одной рукой в волосы, легко массируя кожу головы.

Ребекка встает с кровати и подходит к Ханне, она аккуратно кладет руку ей на плечо, поглаживая, — Все нормально? — Вампирша подозрительно оглядывает девушку, — Ты выглядишь как-то нездорово, так странно, после крови вампира такого быть не должно.

— Да она вообще какая-то бракованная, — весело отвечает за нее Кол, — Мы ж тут целый день с тобой проболтались, хотя, нормальным людям достаточно нескольких часов, — уверенно добавляет вампир, закидывая в рот новую порцию чипсов.

— Да, я… — Форбс запинается, — В тот раз такого не было, — как-то растерянно заканчивает она.

— О боже! — Восклицает Кэролайн. Блондинка оборачивается на голос сестры в дверном проеме, что стоя с телефоном в руках, эмоционально взмахивает руками, — Наконец-то! — Старшая Форбс тут же подходит к Ханне и, коротко, но от того не менее сильно прижав к себе, улыбается, неверующе качая головой, — Ты даже не представляешь, как много нервных клеток я попортила за эти сутки! — Она несереьезно-возмущенно ударяет сестру по плечу.

— Не переживай, они регенерируются намного быстрее, чем у обычного человека, — усмехается Ханна.

— Мне надо срочно позвонить маме, — вспоминает Кэролайн, небрежно взмахивая телефоном в воздухе, она задом плетется к выходу, — И еще позвать Мередит, точно, на всякий случай! — Старшая Форбс останавливается, непонимающе хмурится, когда натыкается на что-то большое позади себя возле самой двери. Обернувшись, она понимает, что споткнулась о Клауса. Кол издает короткий смешок. Когда в гробовой тишине вновь раздается шуршание от соприкосновения его рук об упаковку снека, Ребекка обреченно вздыхает, хлопая себя ладонью по лбу. Кэролайн останавливается. Она смеряет гибрида недовольным взглядом. Ей вот вообще не нравилось, что он ошивался тут все это время, пока ее сестра валялась без сознания. Иногда ей правда казалось, что он специально попадался ей на глаза, дабы поиграть на ее бедных нервишках еще больше. Она бы, вероятно, так и продолжала прожигать его ярким взором голубых глаз, но ее отвлекает звонок телефона и поняв, что игнорировать мать в связи с последними событиями нельзя, она выходит, тут же отвечая на звонок. Уголки губ Клауса приподнимаются в едва заметной усмешке.

— Кажется, теперь я не нравлюсь ей еще больше, — невинно пожимает плечами он. Гибрид заходит в палату и, подойдя к Ханне, что все это время как-то саркастично-удивленно наблюдала за происходящим, не мельтеша заключает ее в объятия, — Твоя удивительная способность попадать в неприятности, девочка, может заставить забиться даже мертвое сердце, — беззлобно усмехается он. Положив голову ей на макушку и прикрыв глаза, Клаус уверенно прижимает ее ближе к себе, не обращая внимание на то, что она, вообще-то, все еще держит в руках стакан с водой. Девушка отмечает, что сейчас прикосновения гибрида ощущаются определенно приятнее, чем все остальные, но это не отменяет того факта, что стекло начинает неприятно упираться куда-то в район солнечного сплетения. Неловко похлопав его по спине, Форбс красноречиво кряхтит, вынуждая Клауса аккуратно отстранить ее от себя. Он продолжает держать ее за плечи, как-то странно оглядывая прежде, чем уверенно повести к койке. Гибрид вынуждает ее сесть на мятые больничные простыни, когда он опускается на корточки перед ней, внимательно заглядывая в карие глаза, — Скажи мне, что случилось, — четко проговаривает он, — Скажи мне, что он сделал, — более настойчиво просит Клаус. Блондинка теряется. Теряется от его напора и от того, что неожиданно видит в голове белый лист, когда пытается вспомнить произошедшее. Только сейчас она понимает, что все это время, черт бы побрал эту тавтологию, не понимала, что вообще происходит. Когда ее жизнь стала настолько ненормальной, что ей показалось, что просыпаться в больнице среди первородных вампиров – это нормально и первым делом стоит просто попить водички?