Сальваторе материализуется рядом с младшей Форбс, вставая так близко, что их плечи неизбежно соприкасаются. Словно избавившись от наваждения, она натягивает на губы улыбку и, достав из коробки кубик-рубика, показательно приподнимает его. Стефан усмехается, — Это определенно то, что нам нужно.
— Как думаешь, он игрался с ним до или после того, как принял решение устроить два жертвоприношения? — Наигранно-серьезно спрашивает Ханна, внимательно рассматривая головоломку.
— Я бы разгадал до, — невозмутимо сообщает Сальваторе, — Это внушает чувство контроля, — чуть подумав, добавляет он.
Младшая Форбс удивленно приподнимает брови, — Девиз потрошителя? — Весело улыбается она.
Стефан издает короткий смешок, — Дурашка, — немногословно резюмирует он, забрав из-под ее носа коробку, он самостоятельно начинает увлеченно рассматривать ее внутренности.
Ханна мило склоняет голову набок, — Только не злись, Стеффи, — она игриво толкает его в бок, протягивая кубик-рубика, — Вот, возьми, — предлагает младшая Форбс, — Я слышала, это внушает чувство контроля, — издевательским шепотом добавляет она.
— Ага, — наигранно-безразлично отвечает Сальваторе. Он принимает из ее рук головоломку, незатейливо толкая ее в ответ. Издав несерьезно-возмущенное «ай!», младшая Форбс проводит ладонями по гладкой поверхности стола, дабы деть руки хоть куда-то из-за вдруг появившегося чувства неловкости. Она отводит взгляд в сторону и, буквально на секунду подняв его, невольно встречается глазами с Майклсоном. Он выглядит не просто мрачным, на его лице читается тихая ярость. Ей моментально становится не по себе. Ханна, словно прикованная цепями, не может отвести взгляд. Кажется, сделай она это, он подорвется с места, снова подойдет так близко, что опалит ее лицо горячим дыханием и властным движением схватит ее за подбородок, заставляя продолжать смотреть ему в глаза. Собственные мысли предательски заставляют тело покрыться мелкой дрожью. Сглотнув, она невольно размыкает губы, втягивая воздух тоненькой струйкой.
Глаза Кэролайн бегают из стороны в сторону, когда она с неприкрытым ужасом наблюдает, переводя взгляд с гибрида на сестру – и так по кругу. В конце концов, собравшись, она громко прокашливается, — Кажется, я что-то нашла, — неосознанно вздрогнув, Ханна резко отводит взгляд, упирая его в стол. Так, словно это вовсе и не она смотрела. Когда старшая Форбс подходит к столу Клауса, она украдкой смотрит на него, замечая на себе его недовольный взгляд, — Забудьте все, что Шейн говорил нам до этого, — менее уверенно от прожигающего взгляда Майклсона говорит Кэролайн, — Думаю, настоящий ответ кроется здесь, — она с громким хлопком кладет на стол толстую темно-красную книгу.
На губах первородного появляется совсем невеселая улыбка, — Полагаю, если мы не захотим, ты заставишь нас забыть это? — Язвительно интересуется он. Ханна хмурится. Она смотрит на сестру, что тут же поднимает на Клауса сверкающий гневом и некой долей дикости взгляд, который тот встречает удовлетворенной ухмылкой.
— Символические фигуры в темном искусстве, — не отрывая от гибрида взгляд, с четко прослеживаемым скрытым раздражением продолжает она, как-будто он ничего и не говорил. Младшей Форбс вдруг становится очень душной, из кабинета словно высосали весь воздух, — Помните, Бонни говорила про треугольники экспрессии? — Кэролайн окидывает Стефана и Ханну сосредоточенным взглядом. Ханна неуютно ведет плечом, голос сестры усилился, цвета стали бледными, — Смотрите, — заметив, как Сальваторе подходит к столу, младшая Форбс идет вслед за ним. Она зажмуривается, прижимает ладони к столу, словно пытаясь успокоиться.
Стефан непонятливо хмурится, — Ханна? — Аккуратно зовет он. Повернувшись к нему, она не понимает, почему черты его лица вдруг стали такими расплывчатыми. Ханна резко откидывает голову назад, словно мозг резко потяжелел. Моргает, и он снова попадает в фокус. От резкости его лица больно глазам, — Все хорошо? — Повторяет Сальваторе. Младшая Форбс интенсивно кивает, отмахиваясь, на что гибрид, сидящий рядом, недоверчиво прищуривается. Он внимательно следит за ней глазами, когда она кивает им на книгу, как-бы говоря продолжать.
Медленно кивнув, Стефан аккуратно отгибает нужную страницу, — В некоторых источниках магии, таких как экспрессия, человеческие жертвы могут быть использованы, как источники силы, — сосредоточенно начинает читать он, — Два сверхъестественных жертвоприношения соединяют мистическую энергию, создавая треугольник экспрессии
Кэролайн переворачивает страницу, — Люди, — она показывает указательным пальчиком на черно-белый рисунок. Ханна хмурится. Она напрягает глаза, пытаясь вглядеться в четкие линии на бумаге, что самозабвенно расплываются в воздухе, — Совет погибает в пожаре, — объясняет старшая Форбс. Она показывает на следующий рисунок ниже, — Демоны, — Кэролайн окидывает Майклсона красноречивым взглядом, — Неудача Клауса с гибридами, — язвительно напоминает она.
— Я бы не стал называть это неудачей, — прикрыв глаза, незатейливо пожимает плечами первородный, — Что третье? — В торопливой манере, а-ля: «давай уже дальше», спрашивает он.
Взгляд старшей Форбс тут же опускается на третий рисунок, — О нет, — беспокойно произносит она, — Ведьмы, — немногословно резюмирует Кэролайн. Раздраженно вздохнув, Ханна громко опускает ладонь на книгу, пододвигая ее к себе. Она чувствует, как от напряжения глаза начинают болеть. Младшая Форбс шумно выдыхает. Она ловит на себе пристальный взгляд Клауса, но тут же отворачивается обратно, вновь утыкаясь в книгу.
Кэролайн достает принесенную карту, она раскладывает ее на столе, беря из органайзера на краю стола черный фломастер, — Было два жертвоприношения, — уверенно начинает она, — Ферма пастора Янга здесь, — Кэролайн отмечает на нижней части карты первую точку. Она поднимает взгляд на гибрида, — Старый погреб Локвудов, где ты по злобе зарезал двенадцать своих гибридов, — вновь напоминает старшая Форбс, — Здесь, — она ставит вторую точку прямо напротив первой, — Как написано в книге, треугольник экспрессии равносторонний, — Кэролайн ненадолго задумывается, — Значит, здесь, — она отмечает последнюю точку наверху и доводит треугольник до конца.
Майклсон снисходительно улыбается, — Кое-кто прогуливал уроки геометрии, — встав с места, он забирает из ее рук фломастер, — Есть два места, где возможно третье жертвоприношение, — первородный ставит еще одну точку внизу, соединяет ее с остальными, как-бы создавая ромб.
Старшая Форбс поднимает на него не омраченный прошлой тягостью взгляд, — Ты просто не дал мне закончить, — спокойно говорит она.
— Значит, — с предыханием начинает Ханна, — Нам придется разделиться, — ровно заканчивает она, когда перед глазами вдруг появляется яркая вспышка, словно кто-то щелкнул фотоаппаратом прямо у нее перед глазами. Неприятно поморщившись, девушка издает пропитанное острой болью: «ай!», моментально теряясь в пространстве. Чуть завалившись назад, она теряят опору в столе, когда чьи-то сильные руки подхватывают ее сзади.
— Что с тобой? — Раздается встревоженный голос Клауса прямо над ушком, — Ханна! — Нетерпеливо повторяет он. Младшая Форбс аккуратно открывает глаза, в надежде не быть ослепленной вновь, но она не видит ничего. Совсем.
Страх липкими щупальцами проникает под кожу, так громко разжевывая внутренности, что, кажется, блондинка даже слышит чавканье, — Господи! — Она наощупь находит предплечье гибрида, остервенело цепляясь за него, как утопающий за соломинку, — О боже мой! — Вновь восклицает Ханна, она пытается проморгаться, но ничего не меняется.
Девушка слышит рядом какое-то копошение. Слышит, как Кэролайн взволнованно окликает ее, но голос сестры теряется среди нарастающей паники. Она безрезультатно оглядывается по сторонам, так, словно дело лишь в направлении – стоит просто его изменить и все вернется на круги своя. Продолжая одной рукой придерживать ее за спину, другую Майклсон аккуратно кладет ей на затылок, вынуждая остановиться и повернуть голову к нему, — Эй, девочка, послушай меня, — он старается говорить ровно, борясь с неприятным чувством тревоги, что постепенно поселяется внутри. Первородный замечает, как ее зрачки бегают из стороны в сторону, слышит, как она шепчет что-то неразборчивое себе под нос и, честно, это вводит его в нелегкий испуг, — Что случилось?
