- Разумеется. – Теперь девушка говорила без пауз. Кажется, услышала именно то, что Локи дал ей услышать. Другого воздействия на столь большом расстоянии трикстер совершить не мог. Оставалось вполне по-мидгардски давить на жалость и доверие. – Я приеду. Что у вас произошло? Вы в порядке?! – С неприкрытым волнением в голосе.
- Я в порядке, но помощь нужна как раз медицинского характера. Необходимо, чтобы ты привезла из…аптеки все, что используется для обеззараживания и заживления ран. А так же все, что нужно принимать раненому…человеку.
В трубке вновь повисла пауза.
- Вы ранены? – встревожено спросила Мэгги.
- Нет, я в порядке, - повторил трикстер. – Но мне очень нужны эти лекарства.
- Антибиотики?
Локи едва не зарычал.
- Мэгги, видишь ли, я очень редко болею. Еще реже травмируюсь. И так уж получилось, что абсолютно несведущ в мидга…медицине. Однако, есть человек, которому нужно помочь. Он действительно ранен.
- Тогда нужно вызвать скорую. Или отвезти его в больницу…
Идея позвонить домработнице изначально не казалась хорошей. Теперь же она откровенно пугала Локи. Если девочка додумается вызвать скорую, сообщив, что в доме находится тяжело раненый, вслед за ней явится полиция, они увидят Тора, кто-нибудь обязательно узнает героя-спасителя Нью-Йорка, сюда нагрянут Мстители, и без того не сладкая жизнь Локи превратится в знаменитый в Мидгарде Ад.
- Послушай, нельзя, чтобы кто-либо узнал о том, что в моем доме находится раненый человек. Это может быть опасно… Понимаешь, я…
- Понимаю, - неожиданно серьезно проговорила Мэгги. – Это вы ранили этого человека, верно? И теперь не хотите неприятностей?
Локи устало потер лоб, опустился в кресло рядом с телефоном, отстраненно отметил, что ходит по дому в своей асгардской одежде.
- Ты приедешь? – просто просил он. – Поможешь мне?
- Да, мистер Лафейсон. Считайте, что я уже в пути. И…я никому не скажу. Обещаю.
Трикстер положил трубку, с непонятной грустью отмечая, как безжизненно произнесла обычно веселая девушка последнюю фразу. Наверное, теперь эта мидгардка будет в разы реже появляться в его доме. Шумная, назойливая, вечно чему-то радующаяся. Локи вдруг подумал, что ему будет не хватать ее улыбок и болтовни. Однако, он сознательно принес свой покой в жертву и винить тут некого.
Прежде, чем вернуться в комнату, Локи снял асгардскую одежду и спрятал в ящик в небольшом гардеробе. Облачившийся в домашний костюм, Бог Обмана отправился в спальню. Поначалу, он даже не понял, что именно показалось ему странным. Просто нечто заставило трикстера замереть у открытой двери, а чутье, распознающее амулеты и тайные тропы, на долю секунды сбило дыхание, участило биение сердца. В комнате абсолютно ничего не изменилось. Укрытый пледом Тор по-прежнему лежал без движения, под сомкнутыми веками остановились глазные яблоки, о том, что он жив, свидетельствовало лишь дыхание и биение сердца. Все было на своих местах, и Локи почти готов был списать увиденное на усталость и напряжение. Он даже потер глаза, чтобы убедиться, что все в порядке и нет никакого бледного алого света, исходившего, кажется, от кровати.
- Только этого не хватало, - процедил Бог Обмана сквозь зубы. Естественно, в комнате не было никакого алого света. Здесь вообще не было ничего даже отдаленно напоминающее красный. Решив, что если дело уже дошло до видений наяву, с этим определенно надо что-то делать. Возможно, стоит начать принимать лекарства для сна, которые периодически пыталась всучить ему Долорес. Потому, что если так пойдет и дальше, недалеко до того самого безумия, в котором трикстера обвиняли во время атаки на Нью-Йорк. Еще раз протерев глаза, поморгав и убедившись, что алый свет ему показался, Локи из проблем грядущих вернулся к проблемам насущным. Убрав плед, он еще раз внимательно осмотрел раны на теле Тора.
- Что же с тобой произошло? Почему ты не смог защититься? И, главное, почему тебя не спасли?
Ответа не последовало. Локи не ждал. Просто, находясь в компании пусть и пребывающего в беспамятстве асгардца, трикстеру вдруг захотелось услышать голос. Неважно, чей, главное, чтобы кто-то говорил.
- Я определенно схожу с ума. Но я хотя бы могу оправдаться тем, что плохо сплю. А вот Всеотец явно не в себе, раз бросил на произвол судьбы своего единственного наследника, и я не знаю, есть ли тому оправдание. Интересно, чем ты ему так не угодил…
Решив, что просто почистить раны будет недостаточно, Локи потащил Тора в ванную комнату, отмыл при помощи душа. Он как раз успел вернуть Тора в постель, когда снаружи, за высоким забором раздался автомобильный гудок. Мэгги выбралась из автомобиля, вытащила два бумажных пакета и направилась к калитке. Локи уже ждал ее в гостиной. Едва девушка переступила порог, он понял, что был прав в своих суждениях. За последние часы Мэгги круто пересмотрела свое отношение к работодателю, и теперь Бог Обмана вряд ли услышит в своем доме ее бессмысленную болтовню и веселые насвистывания.
- Как просили, - девушка осторожно, словно боясь коснуться рук трикстера, протянула пакеты. – Все, что нужно для того, чтобы обработать раны. И чтобы избежать заражения крови.
- Спасибо, - только и смог сказать Локи, принимая пакеты. Затем спохватился. – Я тебе должен деньги. Сколько?
Мэгги посмотрела на него исподлобья, как показалось трикстеру, с разочарованием и осуждением.
- Скажите, тот человек…что ранен…он будет жить?
«Мне бы самому очень хотелось это знать».
- Будет. Он очень сильный.
- Он ваш враг?
- С чего ты взяла?
Девушка нахмурилась, однако, впервые за последние несколько минут подняла голову и посмотрела на Локи прямо, открыто.
- Но вы же его ранили? Если он не враг, тогда кто?
«Удивишься, если я скажу, что, несмотря на желание, его ранил не я, и это мой вроде как брат?».
- Мэгги, все очень сложно и я бы не хотел обсуждать это… Сейчас. Скажи, сколько я тебе должен, и…
- Там, в пакете, чек. Добавите к зарплате.
Локи видел, обычно общительная, Мэгги явно говорила через силу и, кажется, хотела уйти. Сам трикстер не видел причин ее удерживать.
- Ты мне очень помогла. Не приходи завтра. И не говори Долорес.
Девушка кивнула и молча покинула дом. Локи, вопреки устоявшейся привычке, не стал наблюдать в монитор, когда Форд двинется с места. Заперев за домработницей дверь, трикстер подхватил привезенные ею пакеты и вновь отправился наверх.
Спустя полчаса с обработкой ран и перевязкой было покончено. Локи уселся на край кровати, пристально вгляделся в лицо раненого асгардца.
- Почему ты не просыпаешься?
Тишина.
- Тор, тебе нужно прийти в себя. Это только в твоих интересах.
Никакого ответа. Локи раздраженно фыркнул.
- Кого я обманываю. Теперь это и в моих интересах тоже. Если Асгард вычислит, что ты здесь, если они придут и найдут тебя в таком состоянии, мне конец. Ты это понимаешь, идиот? Я из-за тебя едва не умер в Свартальхейме. Я рисковал жизнью, вытаскивая твою полудохлую тушу с корабля Малекита. По твоей вине мидгардцы, которые неплохо ко мне относились, будут меня бояться. И это я молчу о Читаури и Камнях Бесконечности, твоих дружках Мстителях. Так что ты мне должен! Просыпайся, ну же!
Отмытый и перебинтованный Бог Грома оставался безучастным к возмущениям трикстера. Локи, поняв, что сорвался и начал кричать, шумно выпустил воздух сквозь сжатые зубы.
- Может быть, это из-за того прибора на твоей голове. Он как-то воздействовал на твой разум, и ты поэтому не можешь прийти в себя? Интересно, зачем Эльфам то, что может быть в твоей голове? Что вообще может быть в ней полезного? – Локи криво усмехнулся. – Даже путь в Асгард ты знаешь только один. Его, кстати, все знают, а Эльфам он и вовсе не нужен, они неплохо справились с куполом над Асгардом самостоятельно. Так что, дело не в этом. Тогда, в чем?
Тор отвечать на вопросы не стремился. Локи задумчиво прищурился.
- Ты заложник? Эльфы тебя поймали и что-то хотят от Одина взамен? Что ж, кажется, Всеотцу явно дороже то, что им нужно, раз он до сих пор не пришел к тебе на помощь. Мои соболезнования, братец, кажется, в великом Асгарде нас обоих списали. Ну, меня, по крайней мере, понятно за что…
