========== Притворство от отчаяния ==========

Когда Питеру было десять, он остался круглым сиротой, потеряв последнюю родственницу – тётю Мэй. Энтони Старк, близкий друг семьи, взял его к себе, оформив опеку, но со временем стал относиться к мальчику как к сыну. Питер за два года привык к тому, что может считать Тони отцом, хотя и называл его по имени. Он думал, что самый счастливый ребёнок на свете: если ему было плохо, Старк был рядом, они завтракали вместе, Пит мог много времени сидеть в лаборатории опекуна, который всегда прислушивался к его мнению и был рад видеть подопечного в любое время суток. Питер знал, что у Тони не всегда есть на него время, но никогда не думал, что может надоесть ему. До одного злополучного дня.

Когда из Ваканды для обмена опытом приехала Рири Уильямс, наполовину американка, Тони стал устраивать её вместе с другими одарёнными стажёрами, а пока проводились все формальности, Питер познакомился с девушкой. Умная и подвижная, она была прекрасным изобретателем и сразу всем понравилась, а Питер и Тони за ужином говорили только о ней и удачном обмене.

Но уже через два дня Пит не считал, что обмен – такая уж прекрасная идея: опекун с утра до вечера пропадал на этажах Башни, показывая Уильямс её устройство и оборудование, знакомя с важными для работы людьми, обедал он там же, вместо завтрака перекусывал, а как и где ужинал, Питер не знал – он засыпал, не дождавшись прихода опекуна. Но Тони всегда выглядел радостным и воодушевлённым, он получал удовольствие от общения с девушкой, и казалось, не замечал, что стал меньше времени проводить с подопечным. По крайней мере Питер не видел, чтобы он от этого расстраивался.

Мальчик никогда бы не подумал, что стал безразличен своему опекуну, но одним вечером случайно услышал разговор двух стажёров. Они говорили, что Старку нестыдно даже в преемницы взять Рири, она не уступает ему в мастерстве и знаниях и такая же шустрая, как и он. И тут Питер вспомнил, что Хэппи когда-то обмолвился, что Тони, если бы решил заводить детей, хотел бы дочь.

Пит вдруг понял, что уже стоит на этаже Старка. Он не помнил, как добрался сюда, и теперь не был уверен, что ему нужно быть именно здесь. Сознание отказывалось верить в сложившуюся картинку, но прошлое активно напоминало, что всё хорошо бывает лишь в сказках. Родители попали в автокатастрофу, когда ехали подписывать бумаги об отказе от Питера, они тоже хотели девочку, и когда она родилась, сказали, что не в состоянии позаботиться о двоих детях. Сестрёнка погибла вместе с ними.

«Никому ты не нужен», – пронеслась в голове мысль. Пит подумал, что Тони тяжело с ним, но он слишком хороший, чтобы сказать ему об этом.

– Э-э-й, – большие руки легонько встряхнули мальчика за плечи.

Питер вынырнул из своих мыслей и осмотрелся: он стоял посреди гостиной, где обычно собирались друзья Старка. Он обернулся, ища того, кто вывел его из оцепенения, и увидел Тони, который стоял с весьма обеспокоенным видом.

– Пит, что случилось? Ты сам не свой.

– Я просто… устал. Задумался и… вспомнил о… детстве, – Питер вовремя остановился и не стал упоминать о родителях, ведь Тони прекрасно знал эту историю и мог бы догадаться о его мыслях. Почему-то не хотелось, чтобы он об этом узнал, хотя Пит раньше ничего не скрывал от опекуна.

Тони потрепал его по волосам.

– Не думай о плохом. Завтра мы с Рири посетим один эксперимент, и я хочу, чтобы ты пошёл со мной.

– Но мне же всего двенадцать, – удивился Питер.

– Стажёры клялись, что проверили всё по пять раз, ничего не должно случиться, – улыбнулся Старк, но в его глазах мальчик заметил беспокойство.

Недавние мысли почти покинули голову Питера, он решил было, что всё надумал, что опекун по-прежнему его любит, но…

– Ладно, малыш, иди спать, – проведя рукой по голове ребёнка, сказал Тони и направился в сторону кухни.

Подопечный проводил его взглядом до поворота, чувствуя опустошение. Сегодня, когда Старк наконец-то вернулся в обычное время, они могли спокойно, как делали это раньше, обсудить прошедший день и поговорить о чём-нибудь ещё. Но опекун просто отправил его спать. Словно не желая говорить с ним дольше, чем это было необходимо.

Если бы Питер не был измотан мыслями, то не уснул бы так быстро и увидел, как Тони открыл дверь в его спальню и виновато посмотрел на него.

***

Питер посмотрел на датчик, вдруг услышав нехарактерный свист, и увидел, что давление слишком высокое. Он забыл, как зовут этих стажёров, и мог обратиться только к опекуну, но червь сомнения подточил всю его уверенность, поэтому, промедлив в раздумьях, он крикнул долгое: «Мистер Старк!»

Промедление стоило дорого, прибор перегрелся и выстрелил некоторыми деталями, струя горячего пара вырвалась из отверстия рядом с Питером и обожгла его плечо. Мальчик взвизгнул и попытался увернуться, но новая отлетевшая деталь угодила ему прямо между рёбер, и Пит согнулся пополам.

Он не видел, куда можно отступить, боль в боку была невыносимая, но перелома, кажется, не должно быть. Тони появился из неоткуда и подхватил подопечного на руки, вынося из лаборатории и бросая через плечо: «Потом продолжим». Питер вцепился в опекуна, выравнивая дыхание и пытаясь забыть о боли, но она была такая сильная, что он не мог забыться.

Доктор Чо быстро намазала ожог мазью и, нарисовав на боку Пита йодную сеточку, дала ему лёд к синяку. Рёбра в самом деле оказались целы, и Тони облегчённо выдохнул. Подумав минуту, Старк отнёс подопечного в его комнату и примостился рядом с ним на кровати с запасом чизбургеров, воды и чипсов, и пока ребёнок в, наверное, трёхсотый раз пересматривал «Звёздные войны», присматривал за ним, время от времени уходя за новой порцией льда.

Питер не заметил, как уснул, но проснулся внезапно, увидев перед собой экран телефона. Мальчик полулежал на опекуне, оплетя его руками и ногами и положив голову ему между шеей и грудью. Тони переписывался с человеком, записанном в мессенджере Старка как Железное Сердце. Сердце Пита ёкнуло: Тони везде был записан как Железный Человек. Сообщение, только что отправленное им, гласило: «Если он завтра поправится, мы попробуем восстановить эту машину стажёров. Для тебя это будет первый практический опыт». Да, теперь сомнений не оставалось – Старк переписывался с Рири.

Тони, назвав её «Железной», словно присвоил Уильямс статус своей преемницы, и Питер, не сдержавшись, шмыгнул носом. Похоже, он потерял ещё одного близкого человека, от него снова могут отказаться.

– Пит? Эй, эй, – опекун быстро повернулся к нему и осторожно положил его на подушки. – Очень больно?

Мальчик снова шмыгнул носом, радуясь, что Тони решил, что он заплакал из-за боли, которой вовсе не было. Внезапно, в одну секунду, в его голове созрел маленький план, и он ответил:

– Не очень.

– Лёд нужен?

Пит отрицательно помотал головой, мокнуть ему не хотелось.

– Давай тогда ещё одну йодную сеточку, и потом снова уснёшь.

Подопечный кивнул, и Старк покрыл синяк новым слоем йода. Питер поджал губы, но не от боли, а играя свою роль. Он знал, на что идёт, обманывая Тони, но хотел оттянуть момент расставания, морально подготовиться к нему. Возможно, если он сможет первым отпустить, будет проще пережить, когда тебя отпустят.

Опекун коснулся губами его лба, проверяя температуру, и оставил на нём лёгкий поцелуй. Питер закрыл глаза, чтобы не дать слезам, вдруг появившимся в уголках глаз, вылиться. Тони поправил подушки и одеяло и остался сидеть на месте, больше не включая телефон и стараясь дышать тише, чтобы ребёнок уснул.

Пит в самом деле скоро погрузился в сон, постоянно ворочаясь, но при этом не просыпаясь. Старк считал, это из-за боли синяка и ожога, однако на самом деле мальчику снилось, что опекун принял решение отказаться от него, отдать в детдом и взять вместо него каких-то других детей. Прикосновения и поглаживания Тони на этот раз не принесли покоя ребёнку, но мужчина думал, что это из-за боли, а дело было в чувствительности Питера даже во сне.