У меня и так вокруг было четыре стены, и чтобы хоть ненадолго выехать — надо или в гости выбираться, или к шаману ехать. Хоть из машины, но на местные окрестности хотелось посмотреть. Мы расселись в машине: мама сказочника со мной сзади, Кернилс за рулём, Нури рядом с ним на пассажирском. Он посмотрел на меня в зеркало заднего вида с надеждой, но я даже не улыбнулась. В начале дня наш путь состоял из визита к его прабабушке. А дальше к шаману. Семья Кернилса, кстати, часто посещала шаманов — местных светил науки, а по-другому — докторов. По-моему, я об этом уже упоминала.

Райончик был так себе. Посреди столицы несколько гектаров трущоб… с помойками прямо на улице и жуткой вонью у меня осталось жуткое впечатление, мамаша даже из машины не вышла. Не знаю, что между ними произошло. Но мне это не понравилось. Мы вышли из машины. Кернилс, как джентльмен, помог мне выйти. Я оглянулась на его мать. Она осталась сидеть внутри, вцепившись прямо мёртвой хваткой в переднее сиденье. Её лица не могла разглядеть, но мне почему-то думалось, что она превратилась в статую. Держась за руки, мы вошли в помещение, которое мало напоминало жилое. Оно было сложено непонятно из чего: то ли из картона, то ли из прогнившей фанеры. Бабулька лежала на старых одеялах в углу, ноги кровоточили, от старости кожа истончилась и малейшие царапины превращались в большие раны. Ей было приятно, что она увидела внука, её родные совсем о ней забыли. И она не видела его около пятнадцати лет. Точнее, его мама забыла о своей бабушке, как только умерла её родительница. Я просто развернулась и вышла… Хотелось бежать, куда глаза глядят, однако взяла себя в руки и молча села в машину. Чем помочь этой старушке. Посмотрела на мать Кернилса — она все ещё сидела молчала. Когда за её сыном закрылась дверь и он завёл машину, она как будто отмерла и стала выговаривать ему что-то на своём диалекте. Потому что понимала, что французский я уже более-менее знаю. А я пыталась справится со слезами, которые меня душили. Мне очень хотелось помочь старушке. Но как, я пока не знала. Решила, что позже спрошу у Нури, что можно сделать. И если получится, обратиться к Екатерине Петровне. На этом я остановила поток своих мыслей. И стала разглядывать пустыню за окном. Песок, везде песок. Это уже было невыносимо. “Позже, Аня, подумаешь об этом завтра”, - повторяла я себе. Помолчать надо… Что-то всё грустно.

В сумрачной комнате было одно единственное окошко в потолке, которое освещало стол местного колдуна. Спиной ко мне сидела женщина. Когда она обернулась, услышав шум, луч света выхватил знакомые черты.

Я была ошарашена: Марьянка, моя пропавшая роднулька-сестрёнка!!! Мы стояли в тени от навеса. И она, видимо, не узнала меня, тем более в этом клоунском местном наряде. Тогда я сказала по-русски:

— Вишни созрели, пошли собирать!

Она вздрогнула, резко обернулась:

— А ты ведёрки взяла?!

Это был наш тайный пароль детства, чтоб от родителей убежать гулять. Мои сопровождающие — Нури и мать Кернилса — переглянулись. А моя душа уже пела: я её нашла!!! Из разных углов комнаты к Марьяне подошли женщины в тёмных, простых одеждах, с почтением взяли под руки и направились к выходу. Проходя мимо, она успела шепнуть:

— Аня, я в плену, у меня сын, помоги…

Я вышла за сестренкой и увидела, как Марьяну усадили в очень дорогую машину, которая уехала в центр Нуакшота. А дальше визит к шаману был уже как в тумане, я была настолько занята своими мыслями. Но я уже ничего не слышала и не замечала. Он что-то раскладывал на своем маленьком столе, дымил благовониями. Теперь мой целью было посольство. Выйдя от шамана, в голове шумело от запахов этого домика. Воздуха бы сейчас. Но на улице опять песок, который в лицо мне летел вместе с ветром. К тому же, нас ещё должен был и поженить этот шаман, как сказала мне его мама. Но уж нет, всё хватит, надоело! Я теперь любой способ найду и улечу с преогромной радостью. Решение принято — никакой свадьбы не будет, надо выбираться отсюда и вытащить Марьяну. Я похоже знаю, кто может мне помочь. И для этого мне необходимо попасть в…

— Мы едем в посольство, — я села в машину и приказным тоном заявила это Кернилсу. Он увидел моё лицо и не стал спорить. Мама его, правда, что-то попыталась пролепетать, но у меня было уже совсем не то настроение, чтоб с ней сюсюкаться:

— Сидеть!

Она съёжилась, я кивнула Кернилсу. Сейчас иду в посольство и разговариваю с Екатериной Петровной. Я чувствовала, что ей можно доверять и она действительно поможет.

— В посольство! — Машина тронулась, а я понимаю, что мы едем не туда. Какой в меня тогда бес вселился, я не поняла, но я запросто открыла дверцу и потребовала везти в правильном направлении.

Кернилс вздрогнул, да я и сама от себя такого не ожидала. Он остановил машину, вышел, помог выйти маме и мне.

— Объясни, что случилось? Почему ты так разговариваешь? — он уже кричал.

— Переведи им. — Я повернулась к Нурии. — Я еду в посольство. Мне нужны документы. Для пребывания в этой стране, — сказала по-английски, Кернилс его очень плохо понимает. — Теперь вызываю такси.

— Одной нельзя, я с тобой поеду! — Нури внимательно на меня посмотрела и знаком дала понять, что остаётся со мной. Кернилс с мамой уехали.

Ох, как хорошо мне стало, осталось придумать: что делать дальше? Точнее, как лучше?

Мы вызвали такси, ждали примерно сорок минут, потом Нури потянула меня за руку. И мы пошли пешком. Оказалось, что идти ближе, чем ехать. Через полчаса мы были уже на ступеньках посольства. К моему удивлению, Нурию тоже пропустили. Мы поднимались к кабинету Екатерины Петровны, Нури тронула меня за плечо:

— Ани, я вижу: что-то случилось, ты хочешь убежать отсюда, не бросай меня! Я помогу всем, чем смогу. Забери только с собой! Я лучше умру, чем тут останусь! — она опустилась на колени. — Пожалуйста, не оставляй меня здесь!!!

Я знала, что ей тут некомфортно, но не думала, что до такой степени. Её красивые, полные слёз, глаза придали мне уверенности:

— Нури, вставай. Пошли, — одобрительно обняла её за плечи. — Всё будет хорошо!

— Екатерина Петровна! Можно войти? — я смело постучалась в дверь.

— Заходите, пожалуйста, Ангелина Андреевна! Что-то случилось? — красивая, немолодая уже женщина смотрела на меня с любопытством. — Вы у меня одна такая, не удивляйтесь, слушаю внимательно! Приземлилась за стол женщины. И расплакалась. Никак не думала, что этот день принесет для моей нервной системы такие испытание.

«Я не буду жить в таких условиях. Я не могу, я русская, свободная, красивая, нафига мне полнеть? Что за чушь?! Почему великолепно сложенная Нурия должна полнеть, чтобы выйти замуж?! И что, в конце концов, с моей сестрой?!», — эти мысли роились в моей голове.

— Ани, теперь хоть в ад за тобой… только не гони… пожалуйста! — Вслед за мной в кабинет влетела Нурия.

— Аня, значит, — Екатерина Петровна прищурилась. — Рассказывайте, что у вас случилось!

Я коротко описала свою жизнь за последние месяцы и встречу с сестрой.

— У вас есть пропавшая сестра, и вы утверждаете, что она находится здесь?! Можете предоставить её личные данные?

— Конечно! Малевина Марьяна Андреевна, военный врач, пропала примерно пять лет назад! Полгода примерно назад вышла на связь в интернете, утверждала, что у неё всё хорошо. Но сегодня я увидела Марьяну у шамана, и её увели насильно в дорогую машину!

— Может, вы ошиблись?! — паспортистка подозрительно на меня посмотрела.

— Нет! Пароль детства! Я не могла ошибиться!

— Ладно, сейчас посмотрю… — она что-то листала в компьютере. — Малевина?! Марьяна?! Андреевна?! — очки упали на пол — Вы Малевина Ангелина Андреевна?! — Как хорошо и удачно-то всё получилось, что я не меняла паспорт на фамилию Никиты, а свою оставила.