— Нет ничего, что не смог бы сделать человек, — философски изрёк Гордон и вновь закрылся газетой. — И если человек захочет, он сделает всё, что угодно.

— Вот как? И что бы вы сделали на моём месте, мистер Уилсон?

Гордон выглянул из своего укрытия и, пристально посмотрев на меня, отложил газету в сторону.

— Для начала скажу, что ваше колкое поведение, мистер Стив, меня нисколько не задевает: я слишком стар, чтобы обижаться на такое. А попади я ненароком в твоё положение, тьфу-тьфу-тьфу, — он постучал по подлокотнику кресла, — то хотя бы поблагодарил своего спасителя. Чего ты, думается мне, даже и не собирался сделать.

Тогда я задумался. Да, Гордон противный старикашка, но он прав: идея встретиться со спасителем ко мне ни разу не приходила. Хотя на это тоже была причина.

— Но я ведь даже не знаю, кто меня спас. Кого мне благодарить?

Гордон покачал головой и снял очки.

— У тебя слишком много отговорок, Том. Слишком много. — Он поднялся с места и, прихватив газету, поплёлся прочь.

Я прожигал его спину и мысленно чертыхался. Зря решил с ним поговорить, только настроение испортил.

— В больницу сходи и спроси у стойки регистрации по-человечески, — раздалось за дверью, и печально заскрипела лестница.

========== Глава 3. Спаситель ==========

Комментарий к Глава 3. Спаситель

Тематический коллаж к главе — https://vk.com/photo-197366893_457239227

Сходить в больницу и спросить по-человечески. Так мне сказал Гордон, а я ему наивно поверил, загоревшись идеей встретиться с тем, кто меня спас. Это только кажется, что узнать в больнице адрес человека — легче лёгкого. На деле мне пришлось три чёртовых дня подряд кататься в больницу и всеми возможными способами выклянчивать информацию у дежурной медсестры. Она была довольно юной, поэтому в итоге не устояла перед моим обаянием, упорством и шоколадным пирогом Марты и незаметно передала мне листок бумаги, когда я поклялся, что никому не расскажу об её поступке.

Казалось, прошла вечность, пока я добивался этой бумажки, на которой косым размашистым почерком было написано:

Майкл Шоу, Эстес Парк, дом 148

Всю дорогу я думал о нашей встрече. Какой она будет? Точно неожиданной: я без предупреждения упаду как снег на голову. Вполне возможно, что я приеду, с трудом найду нужный дом и увижу только закрытую дверь, потому что человек, который спас меня, не захочет вспоминать то, что пережил из-за меня. Я готовился к худшему. Но решил, несмотря ни на что встретиться и поблагодарить, и пообещал себе, что не буду злиться или расстраиваться, если меня прогонят.

Автобус остановился, и я вышел на пустую остановку. Наступал вечер. Сверяясь с адресом на уже слегка помявшемся листке, я искал нужную улицу и вглядывался в дома, но замер, наткнувшись на продуктовый магазин. Наверное, будет невежливо стучаться в дверь без презента, да?

Я рассеянно ходил среди стеллажей и осматривал пёстрые товары. Что вообще покупают люди, когда собираются наведаться в гости воскресным вечером? Если бы заваливался к Артуру, то без колебаний пробивал бы уже чипсы с пивом, но я же шёл не к Артуру, а к чёрт-те пойми кому! Нужно было что-то непринуждённое, типичное… Торт или пирог казались неплохим вариантом, да и мелочи на такое хватало. Решено.

Держа за поддон коробку с яблочным пирогом, я бродил по вечерней улице. Чертовски пустынной улице. Я вновь сверился с адресом и гадал, сколько жителей в этом городке. Попался бы мне хоть один прохожий — не представлял бы себе это место городом-призраком: уж слишком пусто и тихо здесь было.

Только никого я не встретил. Совсем.

С полчаса побродив в мёртвой, предсумрачной тишине, я наконец нашёл нужный дом. Если бы в окнах не горел свет, я бы посчитал, что в нём никто не живёт: не было ни клумб, ни садовой мебели — того, чем пестрил дом Уилсонов, — только маленький старик-гном в красном колпаке украшал стриженный газон. Удручающее зрелище. Зато за парадной дверью слышались тонкие голоса и какая-то музыка.

Я потоптался с минуту на крыльце, ещё раз перепроверил адрес, вслушался в булькающие звуки и, мысленно укорив себя за трусость, постучал в дверь. Ничего не изменилось. Я снова постучал — сильнее и настойчивее. Раздался звонкий крик, послышалось нарастающее топанье, и со щелчком повернулась ручка. Сквозь вырастающую щель пробилась музыка и послышался детский голос:

— …стучать, открыто же.

Это была чернокожая девочка лет шести. Она замерла и уставилась на меня, как на диковинного зверя, и протяжно крикнула в сторону:

— Ма-ам! Тут какой-то дядька незнакомый.

— Не дядька, а мужчина, милая, — поспешно раздалось ей в ответ, и на пороге появилась изящная афроамериканка с цветастой повязкой на голове. Она виновато посмотрела на меня, молебно извинилась и спросила: — Вы что-то хотели, мистер?

— Да. Я ищу Майкла Шоу. Мне сказали, он здесь живёт.

— Вам правильно сказали. А зачем он вам?

Я замялся с ответом, обдумывая, какая из заготовленных фраз подойдёт лучше.

— Он недавно спас меня… В общем, я просто хотел поблагодарить его и извиниться за неудобства. Пирог в качестве комплимента.

Девушка без лишних колебаний тут же пригласила меня в дом, радушно поздоровалась и провела в гостиную, а её лицо, пусть и заметно смягчилось, теперь выражало трепет или даже волнение. Как выяснилось, девушку звали Хлоя, девочку, которая всё время прижималась к ней и с любопытством смотрела на меня, — Катти, а Майкл, муж Хлои, отошёл в магазин, но скоро должен вернуться.

Хлоя забрала у меня пирог и скрылась в кухне, звеня кружками, а я под испытывающим взглядом Катти молчаливо осматривал комнату. Если этот дом сравнивать с домом Уилсонов, то тут всё было обставлено просто и скромно — даже чем-то напоминало мою съёмную квартиру, — поэтому, разместившись на диване и вслушиваясь в мелодичные звуки радио на фоне, я чувствовал что-то родное, тёплую близость к этому семейству и в который раз облегчённо выдохнул, тихо радуясь, что эта встреча началась гораздо лучше, чем я представлял.

Вскоре Хлоя подала чай и разрезала подаренный пирог. Вручив дочке самый большой кусок, отправила её наверх поиграть с куклами и заинтересованно посмотрела на меня.

— А можно задать нескромный вопрос? — спросила она, отпив чай из большой кружки. — Как тебя угораздило так серьёзно влипнуть? Ну, я имею в виду, ты был сильно ранен и мог умереть…

— Так ты знаешь, что со мной случилось?

— Ну да. — Хлоя поспешила сделать ещё один глоток, потупив взгляд в кружку. И как-то смущённо добавила: — Вообще-то, я работаю журналистом. Так-то ничего особенного, просто пишу статьи для журналов, но знаешь… однажды мне поручили написать статью… Женщина разводилась с мужем, но не хотела, чтобы он забирал у неё детей. И она их зарезала. Маленьких деток, девочку и мальчика… Ужас, да?

Она многозначительно посмотрела на меня мокрыми от слёз глазами — от её вида у меня всё сжалось в груди.

— Да, жалко детей, — печально пробормотал я и сделал большой глоток, чтобы запить комок в горле. Потом ещё раз. Теперь понятно, почему Хлоя так в кружку вцепилась: есть чем руки занять, есть на что отвлечься.

— Жалко… Я, когда ту статью писала, весь день рыдала. — Она сделала ещё один глоток. Звучно вздохнула. — Но и тебя мне тоже жалко. Так поступают только бездушные, жестокие и больные на голову монстры. Людьми их назвать даже язык не поворачивается.

По щеке Хлои побежала слеза. Как же мне было тяжело сидеть перед ней, смотреть, как она вся размякла и плакала, старалась незаметно смахнуть проступившие слёзы, тихо шмыгала носом, еле вздрагивая плечами. Тяжело понимать, что пару минут назад она радовалась и улыбалась, возможно, даже танцевала под любимую музыку.

Мне захотелось поскорее покинуть этот дом.

Я встал и виновато сказал, что мне лучше стоит уйти, но Хлоя тут же вскочила, остановила меня и, отводя взгляд покрасневших от слёз глаза, уверила, что всё в порядке и она хочет, чтобы я остался.