Складка на куртке Майкла сейчас для меня отчего-то интересней, чем ответ на вопрос: она с тихим шуршанием сминается, становится глубже или, наоборот, разглаживается, когда Майкл шевелит рукой, чем приковывает внимание к себе и заставляет забыть обо всём, что происходит вокруг. Это успокаивает. И я словно под гипнозом слышу серьёзный голос Майкла:

— Бежать.

Так и знал. Иначе он меня снова поймает и на этот раз точно убьёт.

— И… — приглушённо добавляет Майкл, — боюсь, нас уже никак не остановить. Ни пристрелить, ни зарезать. И ваша политика с законами для нас не помеха: всегда можно скопировать кого-то другого, главное, чтобы был компонент образца. — Он опускает голову и как-то виновато произносит: — Теперь конец этой планеты — лишь вопрос времени.

Вопрос времени… Значит, таким будет конец света для человечества?.. Интересно, как быстро я подохну в этом конце? И как быстро его заметят другие.

— Том… — как-то сдавленно произносит Майкл.

От одной только его интонации на меня мигом сваливается вся реальность: я снова слышу крик птицы в ветвях деревьев, чувствую пронзительные порывы холодного ветра, сырость в кроссовках, колющий нос запах свежести и снова вижу Майкла, уперевшегося спиной в ствол дерева. Чёрного, мерзкого, латексного монстра, от одного взгляда на которого в животе всё скручивалось в узел.

Чёртов ублюдок.

— Кажется, — продолжает он, — тебе уже пора уходить. А мне — умирать.

Он произнёс эти слова с какой-то насмешкой, которую я не понял, пока не посмотрел на Майкла внимательней. Он расходится мелкой рябью.

— Я из последних сил стараюсь сохранять форму, хоть чем-то похожую на человеческую… но больше не могу. А мне хочется, чтобы ты запомнил меня в облике Майкла, а не той лужи, в которую я очень скоро растекусь.

— Значит, мне и правда нужно уйти.

Майкл кивает и расходится рябью ещё сильнее. Бурлит, словно вскипевшая вода — я не могу оторвать от него взгляда. Что мне стоит сделать? Извиниться? Попрощаться? Или развернуться и молча уйти? А может, опуститься рядом на корточки и спросить, чем я могу ему помочь?.. Хотя чем ему помогать? И зачем. Он хочет, чтобы я запомнил его как Майкла, бесшумную тень, которую я сначала ненавидел и с которой потом до боли в животе и слёз смеялся перед экраном телевизора. Какая глупость. Я же видел его истинный облик и знаю, что никакой он ни Майкл. И то, что настоящего Майкла я даже не знаю.

— Том…

Да, знаю. Я ухожу.

Я с трудом отвожу от него взгляд и заставляю себя посмотреть вперёд — в лесную темноту, царящую среди деревьев. Делаю шаг. Кроссовки скользят на мокром снегу, и я чувствую, как носки пропитались влагой и теперь прилипают к стопе. Холодно. Мерзко. Гадко.

Второй шаг. Ещё один.

И куда мне теперь идти? И что делать? Впереди один сплошной лес, а позади — умирающий Майкл-двойник. Я ускоряю шаг, хотя не вижу в этом смысла: всё равно за мной никто не гонится. Как странно… Кажется, я впервые так растерян, что не могу понять, что сейчас чувствую. Злюсь я или грущу, а может, радуюсь?.. Я ведь теперь знаю правду, а значит, моё расследование увенчалось успехом. Сложно сказать. Я просто иду, мешая снег с землёй и с треском ломая мелкие ветки под ногами. Вот и всё.

— Том!

Этот крик раздаётся утопающим эхом, долетая до меня лишь подобием крика. Точно, Джесс. А я уже и забыл о ней.

— Стой, Том! Подожди, — снова кричит она, потому что я не остановился и не оглянулся.

Нельзя. Позади меня трухлявый белый дом с монстрами и широкое дерево, у корней которого растёкся Майкл-двойник. Но мне и не нужно было останавливаться — Джесс быстро догнала меня, лишь немного запыхавшись.

— Чего тебе, — равнодушно говорю я, мельком посмотрев не в глаза Джесс, а на прядь волос, выбившихся из-за её уха.

— Куда ты так спешишь?

Она плетётся рядом со мной, неустойчиво шатаясь на своих огромных каблуках. Наткнётся на какой-нибудь корень — точно упадёт.

— Подальше отсюда, конечно же. — Я останавливаюсь и поворачиваюсь к тут же застывшей на месте Джесс. — Скажи Барби как твоя нога.

Я не задал вопрос и не сказал ответ, и теперь наблюдал, как Джесс вылупилась на меня своими большими глазами.

— Э… хорошо, — не утверждая и не отвечая, говорит она. И смотрит на меня так, словно я должен за неё ответить.

Понятно.

— Ты её подвернула, а это может быть серьёзно. Так что не забудь сходить к врачу, — я снова начинаю идти.

— Хорошо, — еле заметно улыбнувшись, отвечает Джесс.

Совсем другая интонация.

— Забавно получилось, — говорю я, посмотрев на серо-белое небо, — я пришёл спасти тебя, но ты сама без меня выбралась.

Она начала говорить только после недолгой паузы, и я чувствовал, как она незаметно косилась на меня:

— Когда ты сбежал из дома и бросил меня там одну, они снова схватили меня, но у меня получилось сбежать, — спокойно говорила она, без какой-либо претензии на эмоцию.

Какое же всё-таки глупое прозвище я ей дал — Барби. Теперь оно совсем не подходит.

— А ты ожидала что-то другое? Знаешь же, как я к тебе отношусь.

Джесс молчит и только смотрит на меня. Интересно, стоит ли ей кое-что сказать? Нет, лучше не надо. Пусть сама догадается. А вот Артуру, наверное, стоит.

Я похлопал себя по карманам, ища мобильник, но нигде его так и не нащупал.

— У тебя телефон с собой?

Конечно с собой. Джесс вытащила из кармашка сумки телефон в розовом чехле и с озадаченным выражением лица протянула его мне. Быстрое движение пальца — мобильник разблокирован.

— Я попробую найти по карте, где мы находимся, — объясняю я, уткнувшись в экран и закрывая его спиной от пристального взгляда Джесс. Отхожу в сторону. — Но для этого нужно поймать интернет.

На деле же я со скоростью света менял пароль на её телефоне, и удалял отпечатки пальцев для разблокировки. Да, не зря я однажды решил подшутить над Джесс: поменял ей пароль, дурацкие обои поставил и перемещал все приложения на рабочем экране — она, конечно же, привела всё в порядок, но вот пароль не поменяла. Какая беспечность. Но сейчас, можно сказать, это спасло мне жизнь. А новый пароль прост — извечный и любимый пин-код Артура. 1511.

Дело сделано. Я облегчённо вздыхаю и поворачиваюсь к Джесс.

— Тут недалеко дорога, — начал плести первое, что пришло в голову, — иди к ней.

— А ты? — Джесс подозрительно сощурила глаза.

— Я вспомнил, что мне нужно кое-куда сходить. В другое место. — Джесс вдыхает воздух и открывает рот, чтобы наверняка напроситься со мной, но я опережаю её: — И нет, тебе лучше со мной не идти. Уверен, Артур волнуется за тебя и ждёт дома. — Указываю на телефон в руке и добавляю: — Не против, если я в заметках оставлю ему письмо? Передашь?

Джесс, помедлив, кивает. Я тут же открываю заметки и набираю текст.

Привет, Артур.

— А почему ты ему это лично не скажешь? — помолчав, спрашивает она.

— Ну… — мычу я, слыша её голос словно сквозь воду, где-то позади и далеко. Сейчас для меня важны только ровные чёрные буквы, бегущие друг за другом, как только я касаюсь пальцами клавиатуры.

Можешь считать это письмо прощальным.

— Мы как бы всё ещё в ссоре… Да и вряд ли уже сможем встретиться…

Как же всё-таки сложно это признать. Изнутри скручивает тяжёлое чувство. Вот, блять, и всё. Надо будет и себе письмо написать: «Дорогой я, знаю, что тебе страшно, но ты справишься с этим дерьмом. С любовью, от меня».

Пока я не устану скрываться от них.

Том

Вот и всё. Я блокирую телефон и отдаю его Джесс.

— Не забудь его передать Артуру, хорошо? — говорю я, наблюдая, как телефон пропадает в сумке. — Это очень важно для меня. Может, так мы сможем помириться.

— Хорошо, — уверенно отвечает она. — Что теперь?

Теперь?.. Я невольно касаюсь кольца на большом пальце и пару раз прокручиваю его.

— Теперь нам пора расходиться. Тебе — домой, а мне… по делам.

Не дождавшись ответа Джесс, я разворачиваюсь и иду вперёд, туда, где ещё никто не ходил. Кроссовки скользят на снегу, шею обдувает сквозящий ветер и где-то среди деревьев орёт птица. Ворона, кажется.