— Собственное мнение. Общаться с людьми прикольно, но вот подгибаться под них, чтобы не обидеть, — вообще не круто. Мне важно, чтобы меня слышали и, как минимум, считались с моим мнением, поэтому если я с чем-то не согласен, то всегда говорю, что думаю, а не поддакиваю другим.
— Далеко пойдёшь, парень, далеко! — заявил Алан, одобрительно качая головой. — Согласен, личное мнение важно, да… и самосовершенствование тоже — без этого в наши дни никуда. А ещё я считаю важным, спрашивать себя: «Счастлив ли я? Стал я хоть немного лучше или топчусь на месте?» и честно отвечать. Иначе так и проживёшь, не зная, кто ты и что тебе нужно…
Тихо зашипел чайник. На автомате заварив кружку кофе, Джонни аккуратно отхлебнул глоток. Спрашивать себя, счастлив ли ты, и честно отвечать, значит… Вчера эта фраза пролетела мимо него, плавно перетекла в обсуждение недавнего футбольного матча, а потом и вовсе забылась. Но теперь Джонни задумался.
Счастлив ли он?
Наверное, да… Как и мечтал, теперь он с Энни живёт в доме, а не в той крохотной квартирке в дешёвом районе. Больше нет того старого, поцарапанного стола — на его месте теперь стоит новый, белый. А просторную гостиную украшает другой диван. Большой, мягкий и более дорогой, с декоративными подушками, словом — гораздо лучше, чем предыдущий. Тот старый стол и тот потрёпанный диван Джонни без раздумий выкинул вместе с другой мебелью. А ещё у него появилась собственная машина и достойная работа. Как он и хотел, его жизнь стала гораздо лучше. Он начал новую жизнь, в которой не осталось и следа от прошлого. Начал жить с чистого листа. И всё это благодаря Ему.
Достиг ли он того, чего хотел? Стал ли лучше, чем был?
Что за глупости, конечно достиг. И если бы он не стал лучше, то до сих пор был бы в том районе, в той квартире, а его семья так бы и скатилась в безвылазную нищету. Но он же сейчас здесь, а не там, и теперь ни Энни, ни Реббека, ни он сам не знаю нужды. Получается, что он всё-таки…
— Доброе утро, милый, — раздался тихий, ласковый голос Энни. — Ты сегодня рано проснулся. Всё хорошо? — робко спрашивала она, бесшумно подходя к мужу.
— Д-да… Просто рано проснулся, а лежать не хотелось. Думаю вот… над новым проектом…
— Хорошо, тогда я буду готовить завтрак: на голодный желудок плохо думается, — сказала она и тепло улыбнулась.
Допив остатки кофе, Джонни встал из-за стола и, резко остановившись уже на пороге кухни, спросил:
— Энни, а ты счастлива?
— Что?.. — не поняла та.
— Ну… Получила ли ты то, что хотела?.. Знаешь, там… заветная мечта или что-то в таком духе, — почёсывая загривок, пояснял Джонни.
— Конечно, — тут же раздался ответ. Джонни вздрогнул: он никогда не слышал, чтобы невероятно робкая от природы Энни говорила так звонко и уверенно. — Конечно счастлива.
— И в чём же твоё счастье?
— В тебе, в Ребекке… в нашей семье, — ответила Энни, откладывая нож, которым собиралась нарезать бекон. — Мне всегда хотелось иметь семью. Ещё в детстве я решила, что хочу стать мамой, подарить миру ещё одну жизнь. Сейчас у меня есть семья — ты и Ребекка. Несмотря на всё трудности, которые с нами происходили, моя мечта исполнена, и я абсолютно точно счастлива.
— Даже когда мы жили в квартире?
— Даже когда мы жили в квартире, — кивнув, ответила Энни. — Да, раньше с деньгами было туго, но в остальном то время было прекрасным. Возможно, даже чем-то лучше, чем сейчас. Мне многого для счастья не надо, — смущённо добавила она.
— Вот как, — задумчиво произнёс Джонни.
— А ты счастлив? — помолчав, спросила Энни.
— Я? Д-да… конечно счастлив. У меня есть ты и Ребекка — вы мои сокровища. Конечно, я счастлив… — Джонни улыбнулся.
— Хорошо, я этому очень рада. Но знаешь… если честно, мне кажется, что семья для тебя не самое главное… Я отчётливо помню тот день, когда в детстве мы сидели втроём: я, ты, Алан. Мы тогда говорили о разном, и вдруг Алан предложил отправиться в кругосветное путешествие — в каждом море и океане поплавать, пожить в каждой стране не менее месяца, с новыми людьми познакомиться и многое в таком же духе, а ты эту идею поддержал. Помнишь, как мы вломились в старый магазин на окраине города и упрашивали Ли взять нас к себе на работу? Я была тогда счастлива… потому что ты улыбался… Я даже сейчас иногда думаю, что было бы, если бы мы поехали с Аланом, если бы не остались здесь…
Пока Энни говорила это, ломая тонкие пальцы и то и дело дотрагиваясь до обручального кольца, Джонни стоял в проходе и с невидящим взглядом тоже вспоминал тот день.
Всё было готово к вылету, оставалось два дня. Джонни с нетерпением ожидал то раннее утро, которое могло бы изменить его жизнь раз и навсегда, но после ссоры с матерью всё испарилось. Он устал так жить, устал постоянно видеть один и тот же сон: он бежит по серому лабиринту, добирается до двери, нажимает на ручку, и ничего не происходит — дверь закрыта с другой стороны, — а позади высокие бетонные стены расползаются в трещинах. Ему так и не удалось выбраться из этого лабиринта.
Алан пытался вновь заразить Джонни их мечтой, но на того напала такая апатичная скука, что он, ютясь в доме Энни, постоянно сидел в её комнате и неподвижно наблюдал, как медленно двигаются тени по белому потолку. Так Алан и улетел один, грустно взглянув на своих друзей.
Как бы изменилась жизнь, если бы они полетели втроём?
— Прости, наверное, мне не стоило этого говорить… Я не хотела, чтобы это звучало грубо… Ты же понимаешь, что я имею в виду, да? Прости…
— Всё нормально, — спокойно ответил Джонни. — Наоборот, спасибо, что напомнила мне эту историю.
— Я не знаю, к чему был твой вопрос о счастье и о чём ты думаешь, но рада, если смогла тебе помочь, — тепло улыбнувшись, сказала Энни. — А сейчас, пожалуй, мне стоит заняться завтраком, а то могу не успеть до того, как проснётся Ребекка…
— Да, конечно, я тоже пойду к себе: нужно заняться новым проектом… — отозвался Джонни и, чмокнув жену в щёку, вышел из кухни.
Он коснулся груди. Это стало его привычкой — прощупывать под тканью одежды крохотный шарик, его душу. С того дня, как Джонни заключил контракт с демоном, только он мог касаться своей души и видеть её. Демон… Джонни нужно поговорить с Ним.
Джонни бесшумно поднялся на второй этаж и зашёл в свой кабинет, закрыв за собой дверь на замок. Джонни всегда мечтал о собственном кабинете, большом и светлом, с дубовым столом, полками книг и маленьким кактусом в глиняном горшочке. И теперь такое место у него есть.
Джонни уселся в кожаном кресле и, постукивая пальцами по лакированной столешнице, глубоко вдыхал и медленно выдыхал воздух. Всегда, когда он собирался делать это, начинало трепетать сердце, а мысли мгновенно вылетали из головы. Джонни не мог сидеть. Он вскочил на ноги и, нарезая круги, взволнованно потирал руки. Наконец он потянул за тонкую нить на шее. От кулона по-прежнему исходило еле ощутимое тепло и тусклый белый свет.
— Демон, — прошептал Джонни. — Ты здесь? — Джонни огляделся, никого не было. — Демон!..
— Конечно здесь. Где ж мне ещё быть? — раздалось за спиной Джонни. Демон сидел на подоконнике — своём излюбленном месте, — скрестив руки и закинув ногу на ногу, самодовольно улыбался и сверлил Джонни жёлтым взглядом. — У тебя появилось новое желание?
— В общем-то, да. Знаешь, я только что разговаривал с Энни, и она мне напомнила…
— Я это и без тебя прекрасно знаю, Джонни. Я же демон, а демоны всё знают. Так что давай ближе к делу. Каково, Джонни Ринго, на этот раз твоё желание?
— Я думаю, что хочу путешествовать, как Алан. Незабываемые кругосветные приключения и всё в таком духе…
Демон ухмыльнулся, соскользнул с подоконника, подойдя к Джонни, выудил кулон-душу из-под ворота свитера и, как обычно это делал, принялся перебирать его в пальцах. Джонни закрыл глаза. Он знал, что когда их откроет, демона рядом уже не будет, а желание вскоре непременно исполнится, и удивился, услышав голос демона:
— Как жаль. А я надеялся, что тебя подольше хватит. — Джонни удивлённо поглядел на демона: тот смотрел на него, не отводя глаз, в которых читались только разочарование и проблески злости. — Я надеялся взрастить твою душу и больше не мучиться, обматывая людей непреклонней тебя, но ты, Джонни, меня очень сильно разочаровал. — Демон хмыкнул. — Посмотри, Джонни, твоя душа совсем не увеличилась. Всё то время, которое я возился с тобой, — бесполезно! Ты это понимаешь, Джонни? Конечно же, не понимаешь. Глупый бедный Джонни… — демон покачал головой. — Ладно, давай разберёмся со всем побыстрее, чтобы я ещё сильней не расстраивался.
