— Не знаю! Правда не знаю, — залепетал Мишаня. — Я всегда действовал только в паре с Гвоздырём и Сопатым. Но теперь они оба убиты! Про остальных я слышал только от леди Эмпузы!
— И что вы с этими двумя и леди обычно делали? — поинтересовался я, опуская меч, поняв, что мой противник совершенно не опасен.
Отыскав свою одежду, я стал торопливо одеваться, не спуская, при этом, глаз со своего пленника.
— Мы мстили всем этим бездарностям, выдающим себя за учёных! — увлечённо говорил тем временем Мишаня, обрадовавшись возможности излить душу и совершенно не обращая внимания на то, чем я занимаюсь. — Их сперва Гвоздырь и Сопатый фиксировали и спаивали им возбуждающее зелье. Затем к ним приходила леди Эмпуза и доказывала, что и как мужчины они ничего не стоят, отчего те быстро умирали. А потом уже вновь приходили мы, двое из нас тащили закапывать тело в саду, а третий, наиболее похожий на жертву по сложению, гримировался и ходил по городу, рассказывая выдуманную нами историю, про демона сейдхе, который мстит выскочкам, считающим себя учёными.
— То есть Эмпуза умудрилась заездить до смерти всех числящихся пропавшими? Но зачем?
— Как зачем? Что бы отомстить этим бездарностям за нас, неоценённых талантов! Хотя Гвоздырь с Сопатым у неё ещё и деньги получали.
— Так вы тоже из университета?
— Нет. Те двое поступать и не пытались. А я как-то пробовал но меня не взяли, сказав, что грамоте не обучен, — пожаловался Мишаня. — Как будто истинному гению нужна грамота!
Закончив одеваться, я повёл свою жертву прочь из дома, на ходу выслушивая продолжение его жалостливой истории про учёных и несправедливость. К счастью, посланник отца-наблюдателя, показывая мне жильё, заодно и сказал куда, если что, можно обратиться за помощью.
По указанному адресу обитало несколько дюжих мужиков, которые, не задавая лишних вопросов, приняли у меня Мишаню и пообещали заняться обещанным сейдхе подкреплением. А я решил идти и попытаться выследить сбежавшую Эмпузу. Правда, как это сделать я не очень представлял, но уж очень хотелось продолжить моё с ней общение…
Увы, претворить своё намерение в жизнь я не успел — вместе с пониманием, что угроза моей жизни миновала, на меня обрушилось осознание того, что я совсем недавно хладнокровно убил двух человек. Ситуация усугубилась ещё и проявившимся побочным эффектом от зелья, которое успели споить мне покойные товарищи Мишани. Так что я на некоторое время стал абсолютно бесполезен и, что бы более-менее прийти в себя, мне потребовалось аж пара дней.
— Что ж, поздравляю тебя с успехом твоей миссии, — сказал мне отец Августин, когда я, оправившись, появился у него в башне. — Кто б мог подумать, что одна единственная сейдхе сможет так долго похищать людей у нас из под носа всего лишь с помощью пары обыкновенных разбойников и почти бесполезного идиота? А ведь мы и представить не могли, что кто-то додумается изображать из себя убитого, да ещё и активно распространять нарочито нелепые слухи… Вот уж воистину — гремучее сочетание глупости и гениальности.
— Эмпузу поймали? — поинтересовался я.
— Нет, — покачал головой отец-наблюдатель. — Наши следопыты прошли по её следам и выяснили, что покинув твой дом, она выбралась за пределы стен университета через потайной ход. Потом добралась до бандитского убежища неподалёку. А там, судя по всему, села на лошадь и скрылась в неизвестном направлении.
— И что теперь?
— Так как твоя связь с произошедшим очевидна, то тебе придётся покинуть город, — пожал плечами Августин. — Денег я тебе дам и даже помогу попасть куда хочешь… Есть какое-то определённое место, куда б ты хотел отправиться?
— Нет.
— Тогда советую посетить столицу нашего королевства, город Ман. Красивая архитектура, множество развлечений и, главное, караван туда уходит сегодня вечером, так что я вполне успею пристроить тебя в его охрану. Так ты и денег по пути заработаешь и город незаметно покинешь. Ну чего? Согласен?
Конечно же я был согласен и уже через несколько часов покидал город с увесистым кошелём, отличным снаряжением и в составе охраны крупного каравана.
Впрочем, уехали мы недалеко — за несколько часов миновав городские пригороды, караван остановился на огромной поляне, явно регулярно использующейся для подобных целей. Пока обслуга каравана расставляла шатры, носила от ближайшего ручья воду и готовила пищу, начальник стражи расставлял посты и назначал время дежурства. Мне, как новичку, выпало самое неприятное время — под утро. Впрочем, монастырская жизнь приучила меня к вещам гораздо хуже ранней побудки, поэтому я не возражал и, перекусив и узнав о месте ночлега, лёг спать.
В положенное время я проснулся, миновал спящий лагерь и сменил на посту отчаянно зевающего вояку из местных ветеранов. Затем, проведя быструю перекличку с соседними постами, принялся следить за окрестностями, стараясь не отвлекаться на ночную жизнь лесного зверья.
Соскучиться на посту я не успел — буквально через час после начала моего дежурства на лагерь напали. Сперва с другого конца лагеря послышались крики и звон мечей. А, стоило мне обернуться на звук, как с ближайшего дерева спрыгнула гибкая фигура в облегающих одеждах и попыталась сходу зарубить меня изогнутым клинком. Я успел выхватить собственный меч, парировать удар и даже перейти в наступление, одновременно криком предупреждая товарищей об опасности. Но тут откуда-то сбоку вылетела стрела, ударив меня в висок.
Оглушённый, я упал под ноги нападающему, мимоходом успев удивиться, почему меня не убило на месте. Последним, что я увидел была обувь моего противника, подозрительно напоминающая сапожки, в которые была обута Эмпуза.
Пришёл в себя я привязанным к кровати в небольшой чистой просторной комнате с бревенчатыми стенами и дощатыми полом и потолком. Вдоль стен были развешаны пучки ароматных трав, а за застеклённым окном разгоралась утренняя заря.
Самочувствие моё было отвратительным — болела голова, дико хотелось пить и чувствовалась сильная слабость во всём теле. К тому же, попытавшись встать, я обнаружил, что привязан к постели. В памяти тут же всплыло воспоминание о недавнем нападении на караван и сапожках нападавшего… Поняв, что я всё-таки попался в руки кровожадной сейдхе, я издал глухой стон.
Из-за закрытой двери тут же донесся приближающийся стук каблучков. Вошедшей оказалась действительно сейдхе. Вот только это была не Эмпуза.
Незнакомка была одета в короткое зелёное платьице с широкой юбкой до колена. Её белоснежные волосы были заплетены в длинную косу до талии и выставляли на всеобщее обозрение острые ушки. Обута она была в высокие сапожки до колена такого же зелёного цвета как и платье. Серые глаза её смотрели настороженно. В отличие от всех ранее мной встреченных, эта сейдхе обладала совсем небольшой грудью и узкими бёдрами. Зато даже на первый взгляд, она казалась невероятно гибкой и грациозной. Из украшений на ней были только серебряные изящные серьги с выставленными в них желтоватыми светящимися камнями.
— О, смертный, ты уже очнулся, — поприветствовала меня, сейдхе мелодичным голосом. — Как самочувствие?
— Спасибо, плохо, — хрипло ответил я.
Сейдхе задумчиво кивнула каким-то своим мыслям и, повернувшись, вышла из комнаты. Вскоре она вернулась, неся дымящуюся чашу.
— Выпей, это, — приказала красавица, поднеся сосуд к моим губам. — Оно тебе поможет.
Я не стал сопротивляться и покорно выпил обжигающий терпкий отвар. Стоило мне его допить, как я провалился в глубокий сон.
И опять мне снился Оракул со своей свитой. На этот раз я смог разглядеть ещё одну сейдхе — ту самую светловолосую красотку, что явилась мне перед сном.
— Мормо, как ты планируешь найти избранного? — спросил её Оракул.
— Многие десятилетия я оттачивала свои навыки скрытности, выслеживания и стрельбы из лука, — пожала изящными плечами сейдхе. — Я пойду в земли людей, найду их лучшего охотника, оглушу его стрелой с тупым наконечником и сделаю то, что должно.
