— Руны? — вместо слов она показала экран своего телефона. — Еб твою мать…

— Не знаю, поможет ли, но я нашла белое перо на месте последнего убийства, — глаза Сына Сатаны округлились. — Мои коллеги его не видели, но я смогла.

— Точно белое? — кивок в ответ. — Оно у тебя есть?

— В рабочем комбинезоне, сейчас сбегаю.

Спустя несколько минут женщина вынесла Дьяволу необходимую вещь, а тот был готов её расцеловать на месте, ведь это первая стоящая зацепка. Попрощавшись, демон сказал, что свяжется с ней скоро, на что женщина просто кивнула.

***

Вечер подкрался незаметно, словно Сын Дьявола в первую встречу с Уокер. Атмосфера в баре царила чудная: живая музыка, приглушенный свет и легкий шлейф сигаретного дыма. Судмедэксперт и Моника уже прилично накидались, когда Монтенегро сказала:

— Блин, хочу как ты! Смотреть на свою работу так же просто, — осушила рюмку с текилой.

— Ты думаешь я с ходу такой была? — усмехнулась Виктория, глотая свой джин-тоник со свежим огурцом. — Я хоть и всегда была морально устойчивой и сильной, — «ага, главное скромной» — пронеслось в кудрявой голове, — но после первого вскрытия прорыдала три часа в ординаторской.

— Воу, — всё на что хватило лаборантку.

— Детей всегда очень трудно вскрывать, особенно женщинам. Но тогда, — махнула бармену, чтобы он повторил, — для меня это было самой настоящей травмой, которую я не забываю по сей день. Это была девочка-грудничок, месяцев восемь отроду, — голос женщины был серьезным, вкрадчивым и заставлял сердце Моники сжиматься. — Как сейчас помню, стоит надо мной Левинсон, мой куратор, и говорит, мол, режь. А я не могу, — в глазах мелькнул намек на слезы, но Уокер умело скрыла грусть, прикрыв веки. — Он мне тогда сказал «либо ты режешь, либо завтра на работу можешь не выходить». После этих слов, я собралась с духом и всё же вскрыла, но из-за переживаний поставила неправильный диагноз, за что чуть не посадили мать девочки. Именно с тех пор я начала понимать, что когда пропускаешь работу через себя, ты лажаешь по-крупному и медленно едешь с катушек, — горькая усмешка невесомо тронула тонкие губы. — В нашем деле это непозволительно. Мне проще надеть маску циника на работе и знать, что я выполню свою работу хорошо. К тебе это понимание тоже придет, но нужен опыт и время.

— Ахренеть, — Моника бахнула ещё текилы, потому что слов не было. Молчание затянулось, но Уокер его прервала вопросом:

— Почему ты выбрала такую профессию?

Как бы она не отрицала — общение с живыми людьми вещь очень важная и без него никуда. Несмотря на свою нелюбовь к социальным контактам, она в них самозабвенно нуждалась, и эта вылазка с Монтенегро стала некой отдушиной для женщины. Кудрявая внушала Уокер, что нужно позволять эмоциям время от времени выходить наружу. Убеждала начальницу, что она не бессердечная, и что ей тоже нужно кого-то любить чтобы быть счастливой. Ведь с частью слов Виктория всё же, хоть и в мыслях, но согласилась — она глубоко несчастна и одинока. Странно, что для осознания этого факта понадобилось много алкоголя и кудрявая девка с работы. И лишь сама Уокер виновата в том, что происходит с ней и с её жизнью, в которой нет ничего, кроме работы.

Шаткой походкой вошла в свою квартиру, а там — звенящая пустота. Никто не встречает и никто ей не рад.

«Надо завести хотя бы кошку» — пронеслось в мыслях женщины прежде, чем она горько расплакалась, сидя на полу в коридоре.

========== Часть 3: Гости Уокерской квартиры. ==========

Комментарий к Часть 3: Гости Уокерской квартиры.

Огромное спасибо сладкой булочке lobadosha за помощь ✨

«Дождь за окном палаты тарабанил по металлическому подоконнику только ему известную мелодию, полную грусти и безысходности. Сумерки стремительно надвигались на относительно небольшой городок, окутывая дома и улицы тьмой. Совсем маленькие девичьи пальчики плотно сжимали переплёт «Тома Сойера», звуки вылетали изо рта девочки беспрерывным потоком слов и предложений, пока мальчишка лет семи смиренно лежал на коленях у владелицы мягкого, обволакивающего нутро приятным теплом голоса. Мягкий желтый свет торшера способствовал умиротворению и наталкивал детей на сонливость, но светленькая всё продолжала читать, а почти лысый мальчик тихо слушал, прикрыв глаза. Одна ручка опустилась на его голову и аккуратно поглаживала поредевшие пряди цвета зрелой пшеницы, сквозь которые просвечивалась тонкая, практически белая кожа. Подумав, что малыш уснул, девочка медленно закрыла книгу и отложила её на белоснежную прикроватную тумбочку. Она обреченно посмотрела сквозь панорамную дверь. Жалюзи были открыты, поэтому увидеть то, как рьяно родители пытались что-то доказать врачу, не составило большого труда. Мама плакала, пока раскрасневшийся отец что-то кричал, до боли сжимая руку жены, и глаза при этом от негодования выпучил. Пока светловолосая наблюдала за родителями, мальчик заворочался и сел на коленки перед ней, укутываясь в плед с высоким ворсом цвета штормового моря.

— Вики, — тихо прозвучал высокий детский голосок, привлекая внимание светловолосой.

— М? — синие глаза опускаются ниже к лицу мальчика и встречаются с радужками такого же цвета.

— Я умру? — этот вопрос стал своего рода ударом под дых. Казалось, воздух покинул её лёгкие.

— С чего ты взял, малыш? — дальше девочку накрыла волна злости на мальчишек из соседней палаты, что часто прикалывались над младшим. — Это тебе Майлз и Нестор сказали?

— Ко мне сегодня приходил ангел, — как и все остальные, девочка не поверила бурной фантазии ребёнка.

Знаете, старшие дети и взрослые, особенно последние, не очень склонны верить тому, что говорят дети, совершенно забывая, что устами младенца глаголет истина. Девушка втянула воздух носом поглубже, прежде чем задать вопрос:

— И что же он тебе сказал?

— Что мне, как и тебе, недолго осталось, — тембр голоса обрёл нечеловечески низкие нотки, словно с девушкой разговаривал какой-то монстр, сам Дьявол. Синие глаза помутнели, заставляя радужки и зрачки сливаться цветом с голубоватым белком. Злобный заливистый смех эхом отбился от стен палаты, в то время как неестественно широкая улыбка, своей природой напоминающая скорее животный оскал, обнажала ряд длинных и острых зубов. — До встречи по ту сторону, сестричка.»

Тихий крик сорвался с пересохших губ, когда немой ужас намертво застыл в синих омутах, а холодное тело пробила крупная дрожь. На самом деле напугать Уокер в силу профессии мало что может, но этот сон был настолько реалистичным и правдоподобным, что дышать стало невыносимо трудно. Чувство опасности накрыло с головой, обволакивая своими мерзкими скользкими щупальцами всё её нутро и кожу. Хотелось смыть с себя это чувство.

«Это всего лишь сон» — бессвязно бормотала, зарываясь пальцами в светлые пряди.

«Это просто подсознание играет со мной!» — мысленно кричит, пытаясь привести себя хоть в какое-то подобие равновесия.

На постели рядом зашевелилось чье-то тело и приподнялось на локтях. Тёмная мужская макушка возвысилась над горой подушек, бегло сканируя обстановку зелёными глазами-радарами. Ну, радарами — это, конечно, очень громко сказано. Даже слишком. Если правый глаз ещё был в состоянии открыться, то левый без посторонней помощи вряд ли разлепится. От бородатого мужчины, которому с виду слегка за сорок, несло алкоголем и табачным дымом за версту.

— О, Ви… — закусив губу, попытался вспомнить имя женщины, с которой провёл довольно-таки бурную ночь, — Виолетта! — и так феерически промахнулся. Синие глаза смерили его полным неподдельного раздражения взглядом.

— Ты настолько тупой, что моего имени запомнить не удосужился?

— Вильма? — с надеждой на то, что угадал, глядел на её профиль, а женщина закатила глаза, и в её мыслях крутилась лишь одна мысль. Точнее вопрос, на который отыскать ответ невозможно: «И как я вообще додумалась с тобой переспать?»

— А впрочем, плевать, — тонкие уста тронула фальшивая улыбка, голос был приторно слащавым. — Я сейчас пойду в душ и чтобы тебя, Гарри–Хуярри, здесь не было, когда я оттуда выйду, — тон резко похолодел. — Понял?