— Он избивал их с сыном. Моя Нэнси, — достал бутылку бурбона и два коньячных стакана, — в своё время очень хорошо дружила с Алексис Фрай. Однажды я приехал забирать свою жену с их особняка и застал картину, как этот упырь, — щедро плеснул жидкости в тару и протянул один стакан девушке, — избивает свою жену в бессознательном состоянии, а моя жена сидит за диваном, вся в крови. Тогда обеих забрала скорая: Нэнси с сотрясением мозга, а Алексис с переломом позвоночника и выкидышем.

— Какой ужас, — соравлось с губ девушки, кожу пробила мелкая дрожь.

— С тех пор мы с Фраем на ножах, потому что я предал тот случай огласке. Алексис подала на развод, но сына отсудить не смогла. Денюжки в наше время решают всё, — Денница скривился, заглядывая на дно стакана. Уокер тоже не спешила пить. — Я, признаться, не хотел, опять с ним связываться, но увидел синяки на, — показал стаканом на руку, заставляя брюнетку съёжиться, — твоей руке. Он или сынок?

— Сынок, — решилась отхлебнуть алкоголя и скривилась, а мужчина поджал губы.

— Про него тоже лихая слава ходит, соболезную тебе, девочка.

— Уже привыкла, — Виктория скривилась и осушила стакан — горло обожгло приятным теплом, мужчина повторил за ней следом. — Можно вопрос?

— Валяй, — наполнил ещё по стакану. — Хоть десять, — хриплый смешок мужчины приятно ласкал слух. И всё-таки, харизма у Денниц в крови.

— Раз вы, — Самаэль смерил брюнетку взглядом исподлобья, — то есть… ты не хотел ввязываться в какие-то мутки с Фраем, то зачем тогда позвал?

— Просто было интересно на тебя посмотреть.

— Посмотреть? — ухмыльнулась девушка. — Чем заслужила такую честь, если не секрет?

— У Люцифера спроси на досуге, — он загадочно улыбнулся и протянул стакан, чтобы чокнуться. — За знакомство, Виктория и за будущее дело.

— За знакомство, Самаэль, — звон бокалов заполнил собой пространство.

— Слышал, мой оболтус поспорил на тебя.

— Было дело, — девушка грустно улыбнулась.

— Выкладывай.

Эти двое ещё около сорока минут общались по душам, пока Люцифер сидел в соседней комнате и нервно стучал ногой по полу. Он боялся, чтобы отец не ляпнул чего лишнего, и не завалил девушку каким-то ненужными вопросами. Вот, дверь в кабинете отца скрипнула, девушка поблагадорила мужчину, а тот сказал, что она хороший собутыльник. Шатаясь, Виктория пошла к выходу, но крепкая рука затащила её в какую-то комнату. Хотела вскрикнуть, но рот закрыла горячая ладонь. Узнав запах одеколона, Виктория выдохнула и обмякла.

— Люцифер, мать, — ик, — твою!

— А ну, дыхни! — парень принюхался к Уокер, морща нос.

— Ч-что? — нога на ровном месте подвернулась.

— Ты что, с моим батей накидалась? — карие глаза распахнулись в удивлении, на что брюнетка лишь пьяно хихикнула.

— Он у тебя — огонь мужик! — хлопнула Люцифера по плечу.

— Ахренеть! А со мной он пить отказывается, значит.

— Ну, Лю-ю-юци, не злись! — поддаваясь какому-то порыву, заключила ошарашенного брюнета в объятия и чмокнула в щеку.

— Ладно, пьянчуга, — отцепил от себя Викторию, сцепив челюсти, — отвезу тебя домой.

— Да, а то мать трезвонит уже це-е-елый час, — раздался входящий звонок, который девушка отклонила на глазах у парня.

Спустя десять минут они ехали по пустому шоссе, Уокер во всё горло орала «347aidan — Dancing in My Room», Люцифера это, вопреки всем его ожиданиям не бесило, а даже как-то умиляло, что ли… До дома девушки они добрались довольно-таки быстро, учитывая то, что им пришлось остановиться два раза, чтобы Виктория избавилась от излишков алкоголя, прибегнув ко всем известному способу. Денница проводил девушку до двери, та чмокнула его в краешек губ и упорхнула в дом, оставляя Люцифера в полном замешательстве. Казалось, ничего не способно испортить настроение, но Ребекка постаралась на славу:

— Ты где была? — строго произнесла женщина ей в спину, когда брюнетка хихикая скакала ланью в свою комнату, держа босоножки в руках.

— Гуляла, — лучезарно улыбнулась Виктория.

— С кем?

— С Люцифером, — заметив, как мать открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, Уокер-младшая опередила её с ответом:

— Да, с тем самым.

— Ну, ладно, дело твоё, — недовольно поджала губы. — У меня есть две новости: одна плохая, а вторая хорошая. С какой начать?

— Давай с плохой.

— Мальбонте уехал на месяц к матери, — женщина подошла поближе.

— Ну, — всплеснула в ладоши, — раз ты решила начать с хорошей, то какая плохая? — блондинка лишь закатила глаза.

— Вики, — женщина приобняла дочь за плечи. — У тебя скоро будет братик или сестричка, — лучезарная улыбка осветила её лицо, а вот дочь наоборот — помрачнела.

— К-как? — от непонятной злости задрожал подбородок, а пальцы сжались в кулаки, впиваясь длинными ногтями в кожу.

— Я беременна, солнышко, — Виктория, скинула с себя руку матери и попятилась, отрицательно качая головой.

— Нет! — крикнула, словно это что-то изменило бы.

— Вики, детка, — мать тоже заметно стушевалась, увидев реакцию дочери. Сделала шаг вперёд, но кровиночка отступила и побежала к себе в комнату, громко хлопнув дверью.

Влетев в комнату, она захотела разнести всё к чертям собачьим: схватила первую попавшуюся вещь, коей оказался несчастный торшер, и несколько раз долбанула по им полу что было сил. В руках осталась только железная ножка от лампы. С утробным рычанием снесла с полок все фотографии и вазы, не забыв разбить все зеркала. Вещи падали на пол с оглушительным звоном и разбивались на мелкие кусочки. Ребекка, ломилась к ней в комнату, но дверь была закрыта. Брюнетка продолжала разносить всё в щепки под аккомпанемент криков матери и стуков в дверь. Дальше она бросила железку в окно, которое треснуло от силы удара. Обессиленно падая на колени и тяжело дыша, она громко взвыла и уронила лицо в ладони. Крикнула матери, чтобы та убиралась, закуталась в плед и прорыдала до двух часов ночи, слушая, как барабанят капли дождя по стеклу. Утром она проснулась от того, что её дико мутило. Босыми ногами Виктория лавировала между плодами своего вчерашнего приступа ярости, а именно между осколками, и прикрывала рот. Опорожнив желудок, она посмотрела на себя в зеркало над раковиной и ужаснулась. На неё смотрел блеклый скелет, обтянутый кожей. Кожа эта была практически серой и очень тонкой.

Взглянув на телефон, она увидела на часах 6:33 утра, четырнадцатого октября. Её словно холодной водой окатило. Телефон выпал из дрожащих пальцев, а ноги подкосились — пришлось осесть на пол, судорожно пытаясь вдохнуть воздух носом. Кожу неприятно покалывало в кончиках пальцев — двухнедельная задержка явно не входила в планы Виктории Уокер.

========== Часть 13. ==========

Комментарий к Часть 13.

Ребят, вас уже соточка — я просто в шоке! Спасибо вам, родные, это +1000 к мотивации ❤️✨

Эта глава должна была выйти три дня назад, но я никак не могла дописать последнюю страницу — всё было не так, всё было не то. Да, и такое бывает, к сожалению. Вдохновение порой ещё та шлюшка 😔

Глаза боятся, а руки делают — именно с таким лозунгом девушка сгребла в охапку все возможные тесты на беременность и потащила их к кассе. Женщина лет сорока пяти смерила девушку недовольным взглядом, когда Уокер подошла именно к ней: видимо, работать — последняя вещь, которую она планировала делать сегодня. С нотками недовольства спросила девушку «пакет надо?», на что получила утвердительный ответ. Даже слегка оттаяла. Расплатившись, брюнетка пошла к выходу, где её уже поджидал черный Гелик с водителем внутри.

— Спасибо, Говард, — тихо произнесла, теребя несчастный пластик в ладонях. — Простите, что в такую рань.

— Пустяки, всегда рад помочь, — теплая улыбка тронула старческое лицо. Дрожащие руки повернули ключ зажигания и черная машина неторопливо тронулась со своего парковочного места. Мужчина всегда водил аккуратно и никогда на памяти Виктории не превышал предельно допустимую скорость. Часть дороги ехали в тишине, пока Виктория не прервала её: