Кинув буханку хлеба и пакет замороженных овощей к остальным продуктам, Вики направилась к кассе, но в девушку влетел какой-то парень с бутылкой вина. Он даже не извинился, лишь прошипел ей в лицо:

— Подвинься, колобок, — его, такие же чёрные, как и волосы, глаза сверкали смесью злобы и презрения к совершенно незнакомому человеку. Девушке стало страшно от его взгляда, она вжалась в тележку, прижимая девочку к груди — очень уж неприятный тип.

— Простите, — подал голос престарелый продавец азиатской внешности. — Мы после десяти не продаем алкоголь.

— Ты это мне, дед? — голос мужчины был металлическим — настолько, что аж резал уши. Безумец достал пистолет и навёл на дедушку, снимая предохранитель. Щелчок эхом пронесся в ушах старшей из сестёр, но это не помешало среагировать молниеносно — резким движением она вытащила ошарашенного ребёнка из тележки и спрятала за спиной. Малышка дрожащими от ужаса руками обхватила ногу сестры, а штанина последней пропиталась слезами.

— А если так? — спросил придурок, заливаясь безумным смехом. — Как ты вообще додумался перечить самому Мальбонте Фраю? Ты что, не знаешь кто мой отец?

— З-забирайте так, — прошептал мужчина поднимая дрожащие руки за голову.

— Так бы и сразу, — он довольно хмыкнул, переводя оружие куда-то в сторону и начиная палить по стеллажам. В помещении появился сильный запах пороха, а уши заложило. Девочки сами не поняли, как оказались на полу и закрывали ручками головы. Продавец же схватившись за сердце и хрипя что-то нечленораздельное упал на холодный пол.

— Упс, — псих схватил пачку презервативов с прилавка у кассы. — Вот незадача!

И быстрым шагом двинулся к выходу, пока Вики дрожащими пальцами набирала номер службы спасения. Вызвав скорую и полицию, девушка подлетела к продавцу — пульс был, но очень слабый. Школьница расстегнула мужчине рубашку, чтобы тому было легче дышать.

— Вики, у тебя кровь, — задыхаясь в рыданиях крикнула девочка.

— Всё хорошо, до свадьбы заживёт, — ободряющая улыбка не сильно успокоила девочку, та сидела на полу возле сестры и дрожала всем тельцем.

Уокер-старшей показалось, что у мужчины пропало дыхание и она перепроверила пульс — он тоже отсутствовал. Вспомнив все уроки ОБЖ в школе, она задрала подбородок мужчины вверх, придерживая одной рукой, закрыла нос другой и сделала два глубоких вдоха, выпуская весь воздух мужчине в рот. Дальше девушка, выпрямив руки, начала практически всем весом своего тела надавливать на середину грудины с невероятной скоростью — от этого горели руки и лоб покрывался испариной. Из-за прилива адреналина, девушка не услышала вой сирен — первыми прибыли медики и вовремя сменили девушку. Силы были на исходе.

-— Мисс, как вас зовут? — девушка не могла произнести и слова, а слова посторонних доносились до её заложенных ушей обрывками. — Мисс?

— А? — она вопросительно посмотрела в глаза мужчины напротив. — Ах, Виктория Уокер.

— Сколько вам лет?

— Шестнадцать, — выдавила из себя девушка, подавляя приступ тошноты, который подступил в тот момент, когда она бросила взгляд на окровавленную руку. Врач аккуратно её осмотрел.

— Не бойся, Виктория, всё уже позади — пуля прошла на вылет, тебе ничего не грозит.

Вскоре девушку подлатали врачи, допросили полицейские и отвезли домой, бережно занеся продукты в дом. Они позвонили родителям и рассказали об инциденте, выписав им предупреждение. В три часа ночи в дом влетела разъяренная Ребекка, сразу наехав на Вики, которая только покормила и уложила сестру спать. Девушка стояла и мыла тарелки после позднего ужина малышки.

— Что это за выступление? — крикнула она, хватая девушку за руку, а та зашипела от вновь накатившей боли.

— Не ори, Элли разбудишь.

— Почему вы шляетесь хрен пойми где посреди ночи, а потом мне звонят из полиции? — женщина даже и не думала понижать голос.

— Ах вот значит как? Ты переживаешь о том, что тебе звонили из полиции, а не о том, что ты маленького ребёнка покормить не удосужилась за целый день? — дочь пробила крупная дрожь от злости на мать. — Если бы ты нормально исполняла свои обязанности, думаешь я бы поехала в полночь на другой конец города за продуктами? Или мне, что, надо было с тебя пример брать и забивать болт? Думаешь мне в кайф было словить пулю в руку?

— Вики… — женщина виновато опустила взгляд в попытке найти ответ.

— Куда там думать о том, что из-за твоей безответственности твоих же детей чуть не убил псих с пушкой, когда тебя ебёт какой-то хуй! — она выплеснула всю скопившуюся за день обиду и злость в одной фразе, на что Ребекка ответила звонкой пощёчиной.

Потирая саднящую щеку, девушка прошипела:

— Не думай, что я буду покрывать тебя. Папа узнает правду.

— Подумай об Элисон — она безумно любит папу, если мы разъедемся…

— Та я лучше сдохну, чем позволю Элисон жить с тобой! На суде мы выберем папу, не сомневайся! — она развернулась к лестнице.

— Ничего вы выбирать не будете, не доросли ещё! — вопли матери были чуть ли не истерическими.

— Проваливай к своему ёбырю, и без тебя справимся! — прошипела дочь в ответ.

Вики поднялась на свой второй этаж, вытирая с лица слёзы. Спать смысла уже не было, и было принято решение собираться к Мими. Уокер откопала в своём шкафу белую футболку с их общей фотографией, которую она собиралась подарить Мамоновной на день рождения, но как-то до этого не дошли руки… Что ж, будет на память. На душе у девушки висел тяжкий груз — злость поутихла, а на её место пришла совесть. А не резковато ли она себя вела?

Телефон на прикроватной тумбе завибрировал, девушка не глядя подняла трубку:

— Алло, — Вики зажала трубку между ухом и плечом, запаковывая футболку в бумажный пакетик.

— Привет, малышка, еле к тебе дозвонился! — взволнованный голос папы заставил сердце девушки сжаться. — Так и знал, что ты не спишь. Ты цела? Как Элли?

— Папуль, Элли спит, со мной тоже всё в порядке. — голос предательски дрогнул на последнем слове. О, как же ей хотелось рассказать всё — о маме, о её безответственности, о ране на руке. Но она не могла вывалить на него всё это, когда его даже нет рядом. Это как минимум не честно.

— Я тебя с рождения знаю, ты не умеешь врать.

— Мими улетает на родину, — на другом конце трубки послышался громкий вдох. — Вылет через три часа, так что я собираюсь пока. Пойду провожать.

— Ничего, скорее всего это временно, — папа попытался её ободрить. — Ладно, тогда не буду тебя отвлекать. Встретимся в понедельник — всё мне расскажешь.

— Люблю тебя, папуль.

— И я тебя, Вики.

Девушка спустилась вниз по лестнице, выложив ключи от машины на комод — уж слишком опасно садиться за руль в таком состоянии, поскольку обезболивающие затормаживают реакцию, а стресс и отсутствие сна внесли несколько другие коррективы. Вики хотела было уже выходить, но со ступенек спрыгнула полностью переодетая Элли.

— Можно с тобой? — девочка побежала к сестре и уткнулась носом в бедро. — Я буду хорошо себя вести, обещаю.

— Ты чего не спишь, мышка?

— Я видела, как вы с мамой ругались, — и тут старшей стало по-настоящему стыдно за все неприемлемые слова в сторону матери. И нет, не потому, что они были сказаны именно ей, а потому, что их слышала мелкая. — Я не могла уснуть, услышала, что ты куда-то собираешься и решила с тобой пойти.

Вики ничего не оставалось как улыбнуться и взяв, девчушку за руку, пойти по знакомой дорожке. Прямиком на Принстон-Драйв, 23 — к апартаментам Мими. Холодный апрельский воздух неприятно пробежался по позвоночнику Уокер-старшей, от чего та поёжилась. Младшая восторженно наблюдала за утренним городком — ей редко доводилось бывать на улице в пять утра… Все одно-двухэтажные домики утопали в полупрозрачной дымке тумана — лишь редкие уличные фонари освещали пустые тротуары. Впервые за последние сутки Вики вздохнула с облегчением — в голове не было тревожных мыслей, рука почти не болела, а сестра была в безопасности.