— Где-то через пять минут к школе подъедет большая чёрная машина — сядь в неё. Поговорим при встрече.

Послышались короткие гудки. Вики перевела взгляд на учителя. Тот задумчиво посмотрел на её заплаканное лицо и, искусанные в попытке сдержать волны истерики, губы. Он, усмехнувшись, спросил:

— Иногда, самые бездумные поступки совершаются на самых неприятных эмоциях. Не пожалеешь ли ты о своих действиях?

— Не пожалею, мистер Фирс.

— Тогда, — мужчина грустно покачал головой, протягивая девушке бумажный конверт формата А4, — не смею задерживать, Вики. Завтра попрошу зайти за табелем успеваемости. Понимаю, что суббота, но ваша мама настояла…

— Я приду, спасибо. До завтра.

Зазвонил телефон, директор поднял трубку:

— Слушаю, — улыбаясь произнёс мужчина, но улыбка медленно сползла с его лица. — Примите мои искренние соболезнования, господин Денница. Люциферу вы сообщите или…? Да, конечно. Бедный мальчик…

Не дослушав, схватила документы и пулей выскочила из кабинета директора, руки дрожали, сердце бешено колотилось о грудную клетку, выбивая из лёгких остатки кислорода. Дверь шумно закрылась за спиной блондинки. На ватных ногах она пошла в сторону лестницы, затем выхода. Урок закончился, коридор наполнился учениками и почти у выхода скопилось несколько человек. Вики растолкала их, пробираясь на улицу, но в дверях её за запястье схватила горячая рука. Развернувшись, она увидела бледное лицо Люцифера, его карие глаза выглядели почти что чёрными.

— Выслушай меня, прошу, — каждое его слово — нож в её сердце. Каждое его касание — попадание молнии прямо в белокурую башку. Пытки, не иначе.

— Люцифер, отпусти меня, пожалуйста, — выдавила она равнодушным голосом. Было сложно, но она вложила весь холод в этот тон — а что осталось вложила во взгляд.

Парень чуть не отшатнулся, встретившись с её взглядом и неосознанно ослабил хватку, чем и воспользовалась девушка. Вырвалась и упорхнула, словно бабочка. Опомнившись, брюнет выскочил за ней, но увидел лишь то, как, поднимая подол синего платья, девушка прыгает в чёрный Гелендваген. В груди что-то ёкнуло, когда автомобиль тронулся с места. Первым порывом было бежать следом, он даже ринулся вперёд, но понял — она не остановится. Вроде всё плохое, что могло случиться уже случилось, но тревога и не думала покидать грудь Денницы. Позвонил отец, что было ему несвойственно. Никогда он не звонил Люциферу в рабочее время.

— Да, пап, — сухой ответ.

— Люци, я… — голос у отца парня был поникшим, потерянным. — Сейчас за тобой заедет Харви, езжай с ним.

— Что-то случилось?

— Твоя мама… Мне очень жаль, что так вышло…

— Что мама? Почему ты винишь себя? В чём дело? — застрявший в горле ком не давал ему возможности чётко выговаривать слова, поэтому вопросы получились скомканными.

— Она покончила с собой, — сердце парня пропустило удар, а в груди защемило. — Какой бы матерью она не была, её больше нет. Мне очень жаль.

— Как? — тихо спросил брюнет, облокотившись о стену.

— Конская доза ксанакса и водка. Я заехал за документами, а тут… В общем, жди Харви. Директору позвонил — он в курсе, за школу не переживай.

Тем временем в Гелендвагене.

— Здравствуйте, я Говард, — лучезарная улыбка пожилого водителя заставила девушку смягчиться и протянуть руку в ответ для рукопожатия. На вид ему около шестидесяти пяти, короткие седые волосы обрамляли худое угловатое лицо, а серые глаза блестели светом доброты и дружелюбия.

— Здравствуйте, Говард, я Вики.

— Очень приятно познакомиться, — он улыбнулся, трогаясь с места. — Если не секрет, почему такая милая девушка плачет в день своего рождения?

— А, так, — махнула рукой и выдавила из себя улыбку, — пустяки. Куда мы держим путь?

— В ресторан вашей матери, мадам.

— У мамы есть ресторан? — девушка удивлённо вскинула брови и уставилась на мужчину.

— Теперь есть, — загадочная улыбка на лице водителя ввела Вики в лёгкий ступор.

По дороге девушка копалась в телефоне, блокируя своего бывшего во всех соцсетях и все его телефонные номера. Спустя минут двадцать минут они прибыли в ресторан с многообещающим названием «Zeppelin». У входа девушку встретил дубоголовый охранник. Оглядев девушку с ног до головы, он брезгливо скривился и стал перед ней, перегораживая вход.

— Девушка, это приличное заведение. В таком виде нельзя, — грубый голос охранника заставил блондинку содрогнуться.

Откуда-то из-за его спины появилась Ребекка.

— Фрэнки, это Вики, моя дочь. Всё в порядке, — она обращалась к охраннику. Перевела взгляд на дочь и, ужаснувшись, прикрыла рот ладошкой. — Солнышко, ты чего?

— Мам, — впервые за несколько часов девушка дала волю эмоциям, уткнулась женщине в ключицу и горько зарыдала.

— Тихо-тихо, пошли в кабинет.

Выслушав рассказ дочери, Ребекка открыла бутылку Капитана Моргана и притащила из бара бутылку колы. Плеснула алкоголь в два коньячных бокала, затем добавила газировку. Дальше закинула по два кубика льда и протянула один бокал Вики.

— Я была лучшего мнения об этом муди… мальчике, — поморщившись, осушила стакан и громко поставила на стол. — Правильно сделала, что забрала документы. Новая школа поможет тебе забыть такое. Боже, и как я не заметила… Так искренне и так правдоподобно говорил мне, что ты ему нравишься… — она покачала головой.

— Ладно, — выговорившись, блондинка поняла, что дальнейшее обсуждение её бывшего ничего хорошего не принесёт и осушила свою тару со спиртным. Хоть и на душе скребли кошки, она выдавила из себя подобие улыбки. — Хватит, не достоин этот придурок того, чтобы мы ему так много чести уделяли.

— Правильно, моя девочка! — женщина гордо подняла голову и похлопала дочь по плечу. — Давай лучше музыку включу.

Потянулась худой загорелой рукой за пультом и включила плазму, висящую на стене позади неё. По телевизору как раз крутили новости. Ребекка уронила пульт и наклонилась за ним.

— Сегодня стало известно о смерти бывшей жены крупного бизнесмена, владельца холдинга «Био-Дайнемикс», Самаэля Денницы. Смерть наступила вследствие самоубийства.

— Мам, подожди, — сказала Вики прежде, чем успела подумать, когда женщина намеревалась переключить канал.

— Пара развелась десять назад. У Самаэля и Лилит есть несовершеннолетний сын. Как сообщает подруга погибшей, именно из-за плохих отношений с последним Лилит могла пойти на такой отчаянный поступок, — монотонный голос с телеэкрана заставил сердце девушки замереть от услышанного. Гвоздём в крышку гроба стали следующие кадры и комментарии телеведущей:

— Сейчас мы свяжемся с нашим корреспондентом Лорой Палмер, она находится у особняка Денницы. Здравствуйте, Лора. Удалось ли узнать хоть какие-то подробности гибели Лилит Денницы?

— Здравствуйте, Ханна. К сожалению, члены семьи немногословны. От прислуги также удалось узнать немного: наш источник подтвердил, что отношения у женщины с сыном были и вправду не самыми тёплыми. О, кстати, вот и сын!

Камера повернулась в сторону бледного, измученного брюнета. Он как раз вышел из машины в сопровождении водителя. Его глаза были потухшими, брови нахмуренными. Чёрный галстук висел на татуированной шее и безвольно шатался с порывами ветра. Руки еле заметно подрагивали.

— Здравствуйте, мистер Денница. Как вы прокомментируете…

— Без комментариев, — он выставил правую руку вперёд, затыкая навязчивую журналистку, направляясь быстрым шагом к дому.

— Ох уж эти журналюги, — женщина закатила глаза и откинулась на спинку своего кожаного кресла, — какими бы эти люди не были, у них горе. Неужели нельзя оставить их в покое?

— А сейчас переходим к другим новостям…

И Ребекка переключила на музыкальный канал. Играла какая-то попсовая песня, которая не нравилась ни матери ни дочери. Вики побледнела, и, сжимая синюю ткань своего платья, попросила:

— Мам, дай, пожалуйста, свой телефон на минутку.

— На, — протянула устройство женщина, косо глядя на дочь.