— Что ты сейчас несёшь? — искреннее непонимание на лице женщины немного осадило пыл девушки.
— Скажи, что не в курсе! — презрительно фыркнула девушка. — Сговорилась со своим хахалем и дурочку из себя строит! Главное, как правдоподобно-то! — всплеснула руками, взгляд вспыхнул ярким пламенем от вновь нахлынувшей ярости.
— Да как ты смеешь! — стальной тон и звенящий в ушах звук пощёчины словно отрезвили Вики. Медленно подняв ошарашенный взгляд голубых радужек, она приложила холодную ладонь к горящей коже и ровно произнесла:
— Что, правда в глаза колит? — презрительно выплёвывая полные ненависти последние слова:
— Госпожа Ребекка?
— Не так я тебя воспитывала…
В глазах попятившейся матери застыли горькие слёзы обиды: женщина действительно не понимала за что её кровиночка так ненавидит. А и вправду, за что? За желание быть счастливой? Быть любимой и любить в ответ? Ненависть дочери к ней разрывала её сердце на кусочки, заставляя дрожать пухлые губы и точёный подбородок. Девушка так и не дождавшись ответа, схватила свою сумочку и выскочила на улицу. На пороге возникла мать и строго крикнула вдогонку:
— Виктория Уокер, вернитесь в дом немедленно!
— Ребекка Джейн Уокер, — девушке хотелось сказать что-то типа «а не соизволите ли вы пойти нахуй?», но как бы там не было язык не повернулся бы сказать такое родной матери, — это лучше вы возвращайтесь в дом и исполняйте свои материнские обязательства. Надеюсь, хоть со второй попыткой воспитать что-то путнее вы справитесь!
И ушла, сверкая мелкими стразами на высоких каблуках туфель. Куда? Да хрен его знает, лишь бы не оставаться дома с этой женщиной. Долго плутала по дорожкам Бэй Уиладжа прежде чем додумалась снять эти ненавистные туфли, которые жали ноги со всех сторон, словно тиски. Вот так, жмурясь от боли каждый раз, когда нежные ножки натыкались ны острые камешки, дошла до набережной. Ночью у озера бурлила жизнь, в которой не было места людям: сверчки исполняли только им известные произведения, а жабы им подпевали своим кваканьем; утки прятались у берега в камышах, изредка крякая, когда что-то прерывало их сон. Вики бесцеремонно умостилась на скамейку и разглядывала водную гладь, которая отражала свет луны и звёзд. Руки сами потянулись к сумке и выудили оттуда красную пачку и спички. Думая, что она здесь совершенно одна, девушка откинула голову на спинку скамейки и протяжно взвыла, давая волю эмоциям. Сделала затяжку и выдохнула клубы белого ядовитого дыма.
— Уж никогда бы не подумал, что пойдя на звук воя раненой альпаки, я наткнусь на тебя, — старая скамейка слегка скрипнула от тяжести тела, что приземлилось рядом с девушкой. — Думал спасу кого-то и стану местным героем…
— Тоже мне зоозащитник, — очередная затяжка и взгляд устремленный в небо. — Люцифер, ты чего тут забыл? Час ночи уже.
— Встречный вопрос, Уокер, — он невольно засмотрелся, как накрашенные губы жадно всасывали сигаретный дым. В голове брюнета всплыли воспоминания прошлой ночи, от чего находящаяся чуть ниже живота мышца начала наливаться кровью. Он тряхнул головой и устремил взгляд туда же, куда и она — в небо.
— Просто так.
— Значит, я тоже.
Она хмыкнула, ничего не ответив, и стряхнула пепел на землю.
— Почему ты такая колючка? — улыбаясь, спросил Люцифер. — Делаешь вид, словно не в моих объятиях утром проснулась.
— А почему ты такой прилипала? — она повернула голову в его сторону. — Делаешь вид, словно для тебя это был не просто секс с очередной девкой.
Улыбка медленно сползла с его лица, оставляя вместо себя поджатые губы. Лёгкая игла обиды больно уколола его сердце.
— Такого ты про меня мнения?
Заметив его реакцию на свои слова, девушка тряхнула головой и виновато потупила взгляд. Не виноват же он в том, что она поцапалась с матерью, в конце то концов!
— Прости, — тяжелый вздох. — я не хотела тебя задеть. Я немного не в себе сейчас.
— Проехали, — тихо ответил он. — Что там у тебя?
— Ты о чём?
— Не просто так ты на людей вызверяешься. Что случилось?
— Я… — она замялась и тяжело вздохнула. — Я не хочу на тебя вываливать свои проблемы.
— Вывалила бы в том случае, если бы ты начала сама мне об этом рассказывать, а не отвечать на поставленный вопрос. Не выделывайся, пончик, я готов выслушать. Авось легче станет.
— Ну, ладно… — понимая, что этот брюнет просто так не отвяжется, она всё-таки рассказала о ситуации и о ссоре с мамой, хоть и не знала насколько правильно она поступает. Да и нужно было ей как-то выплеснуть все накопленные переживания, в конце концов. Парень сидел напротив неё и внимал каждое её слово, каждое движение губ и каждый, мать его, жест. Он никогда никого так внимательно не слушал. Высказав всё как на духу, она подняла глаза на Денницу: он хмурил брови и задумчиво поглаживал свой подбородок, устремляя взор вдаль.
— Зря ты так с ней, — оторвав взгляд от разглядывания горизонта, парень покачав головой заключил:
— Вики, ты вроде умная девочка, а мыслишь однобоко в этой ситуации.
Чуть было не вспыхнула огнём недовольства от возмущения, но парень прервал её, поворачиваясь к ней корпусом:
— Ну вот представь, ты живёшь в браке, который изжил себя: у вас с мужем есть дети и со стороны выглядите вполне счастливыми. Но каждый день ты смотришь на него и понимаешь, что в груди не ёкает уже давно и тебе совершенно плевать где он и с кем. И ты так живёшь. Год за годом, — Люцифер пальцами убрал за ухо Уокер прядку золотистых волос. — А потом появляется тот, кто вызывает необходимый отклик и ты впервые за сколько-там лет чувствуешь. Рассчитываешь на понимание со стороны детей, а они делают из тебя врага человечества. Просто поставь себя на её место, каково бы тебе было?
— Неприятно, как минимум, — блондинка потупила взгляд, а Люцифер победно улыбнулся. Он заметил, как подрагивает от холода девушка и накинул ей на плечи свой пиджак.
— А насчёт этого сынка… — расправившись с пиджаком, брюнет опять устремил взгляд куда-то вдаль, — вам всем нужно поговорить. Мои советы конечно ни в коем случае не претендуют на истину в последней инстанции и я могу оказаться не прав, но может стоит хотя бы дать ей шанс быть счастливой?
— Думаю ты прав, — сдалась она. — Спасибо, что выслушал.
— Пустяки, — махнул тот рукой. — Обращайся.
— Со мной всё ясно, а ты то что здесь забыл?
— Тебя искал, — увидев злобный взгляд девушки, он рассмеялся и продолжил:
— Мать приехала, не хочу с ней пересекаться, — он сморщил нос и приподнял верхнюю губу в гримасе отвращения.
— Выкладывай.
Люцифер вздохнул и бесцеремонно умостился головой обескураженной девушке на ноги, лучезарно улыбаясь нависшему над ним лицу:
— Очень рад, что ты не против, — Вики ничего не сказала в ответ, и парень, поёрзав на её ноге, продолжил:
— Мать моя никогда особой любовью к моему отцу не отличалась, зато обожала его бабки. Жить, блять, без них не могла, — чувствуя напряжение в мышцах парня, Уокер невольно запустила свои пальчики в густую мягкую шевелюру и принялась медленно массировать кожу головы. От таких манипуляций Люцифер не только расслабился, но и чуть ли не начал мурлыкать как кот. — Знаешь почему она меня родила?
— М?
— Она думала, что папа — совсем идиот. Думала, раз залетела, то всё, жизнь удалась. Но не тут-то было — после родов они прожили вместе несколько лет, разбежались и отец меня забрал. От неё откупился кругленькой суммой. Когда деньги закончились, она пошла в суд и ей даже удалось отсудить меня, но ненадолго.
Он изящно расстегнул тонкими пальцами верхние пуговицы своей рубашки, открывая взор на татуированную шею и частично на грудь. Блондинка завороженно наблюдала за его действиями, закусывая внутреннюю часть щеки.
— Спустя полторы недели после решения суда меня из её дома забрала скорая. Я заболел, у меня была пневмония напару с гнойной ангиной, дело было очень серьезным. Когда у меня поднялась температура до сорока градусов, ей стоило бы вызвать скорую или отвезти меня в больницу, но нет, — грустно покачал головой он. — Она не оформила страховку на меня, а тратить пять тысяч долларов на вызов кареты ей было жалко, — горький смех парня ранил Вики в сердце сильнее любых ножей. — Машины у этой сучки не было, а такси тоже денег стоит. Папа пришёл навестить меня, она не пускала. Когда его охрана вынесла дверь, отец обнаружил моё почти бездыханное тело и вызвал врачей, — в горле у девушки встал ком. — Врачи сказали, что ещё полчаса — и меня бы не было, — он взял холодную руку девушки и приложил к рубцу на передней части шеи, чуть ниже выпирающего кадыка, его кожу обожгло приятным холодком. — Трахеостомия и полтора месяца на ИВЛ. Поэтому я не хочу даже слышать о ней.
