– Не представляю, – откликнулся тот, скидывая со спины большой заплечный мешок. – Барон поручил мне тайком покинуть имение и увезти вас в Дирмштайн. Остановиться на постоялом дворе «Копчёный гусь», где и дожидаться дальнейших указаний.

Его покрытые короткой чёрной с проседью шерстью руки уже развязали тесёмки.

– Я захватил ваш дорожный костюм.

Сказать, что эти новости сбили Дилою с толку, это ничего не сказать. Несколько секунд она стояла, удивлённо глядя на спокойно смотрящего на неё люра, но затем взяла себя в руки. Дочери барона не пристало пасовать в любой непонятной ситуации, как какой-нибудь крестьянской бабе. Тем более, на глазах у наставника.

– Тогда отвернись, чего смотришь? – пробурчала она, подойдя к мешку. – Или предлагаешь мне лезть обратно наверх только для того, чтобы переодеться?

Никаких эмоций не отразилось на невозмутимом лице южанина, лишь в глазах мелькнула смешинка, после чего он отступил на пару шагов и отвернулся, предоставив девушке возможность изучить содержимое мешка. Помимо одежды в нём лежало несколько кусков чего-то явно съедобного, обёрнутого в ткань, пара фляг, а также кинжал в простых неприметных ножнах, перевязь с метательными ножами и, слава богам, гребешок. Ди с теплотой подумала о матери, чьими усилиями он наверняка и пополнил эту нехитрую поклажу. Переодевшись и кое-как приведя себя в порядок, девушка приладила перевязь и повесила на пояс кинжал. Касим, кстати, тоже был вооружён, только помимо кинжала на его поясе висел короткий меч, а под простой льняной рубахой опытный глаз мог заметить кольчугу. Не желая терять времени даром, Дилоя вернула дружиннику мешок и направилась следом за ним в чащу леса.

Расспросы ничего не дали, люр знал немногим больше неё. Вечером приехал Вильгельм лен Штерх, четвёртый сын барона Венара, в компании десятка дружинников. Якобы, проезжая мимо по каким-то своим делам, он решил воспользоваться знаменитым гостеприимством дома Флистрау, а узнав, что в замке барона нет, направился прямиком в летний домик, чем и объяснялся поздний час его визита. Гости вели себя вежливо, а при разговоре самого Вильгельма с отцом Касим не присутствовал. Что же до их маршрута, девушка и сама уже поняла, что они выбираются на тракт, где люр планирует обзавестись лошадьми на каком-нибудь из постоялых дворов. Дорога обещала быть лёгкой, погода стояла ясная, солнечная, но густые кроны деревьев почти всё время скрывали путников от летнего зноя. Правда, через несколько часов пути произошла неприятность, которой Ди поначалу не придала значения. Переходя вброд лесную речушку, Касим оступился на ненадёжной гальке и с головой ушёл под воду, но тут же вынырнул на поверхность, злобно ругаясь, что было на него совсем не похоже. Причины такого поведения стали ясны позже на вечернем привале.

– Я должен перед вами извиниться, йора, – в хриплом голосе наставника звучало явное огорчение.

– За что? – удивилась девушка, отвлекаясь от куска хлеба с солониной, только что извлечённого из сумки.

– Перед тем, как я ушёл, йора Отильда передала мне письмо, наказав отдать вам сразу, как мы окажемся в безопасности. Я планировал сделать это сейчас, на привале, но после того, как мне пришлось искупаться в том проклятом богами ручье, вы вряд ли сможете что-либо там разобрать, – с этими словами люр достал из-за пазухи сложенный вчетверо лист бумаги.

У девушки не было слов. Если бы прямо там, на берегу, Касим вытащил эту несчастную бумажку, то её ещё можно было бы высушить на солнце. Сейчас же листок слипся, отсырел, а буквы расползлись в нечитаемую кашу. Люр тоже это понимал, но не стал задерживаться, предчувствуя возможную опасность для своей воспитанницы. Можно ли было его за это винить? Подавив рвущееся из груди недовольство, подстёгиваемое неудовлетворённым любопытством, Ди улыбнулась и сказала:

– Ничего страшного, Касим. Думаю, вскоре мы и так всё выясним.

Люр, от которого после купания слегка попахивало мокрой псиной, хмуро кивнул.

На следующий день они вышли на тракт, прямо к постоялому двору, название которого даже не отложилось у девушки в памяти. Пока она обедала, Касим сторговался с корчмарём о двух лошадях, привлекая своим внешним видом многочисленные любопытные взгляды. Затем люр вышел во двор, но вскоре влетел обратно и спешно подошёл к её столу.

– Йора, мы должны ехать. Сюда идут люди, и они вышли из леса следом за нами.

Видно было, что он с радостью схватил бы её за руку и вытащил из-за стола, но Дилоя и сама вскочила без промедления. В следующую секунду они были уже во дворе, где слуги седлали их лошадей. При взгляде на этих кляч Ди с острой тоской вспомнила о своей Пятке, которая осталась дома. К сожалению, сейчас выбирать не приходилось. Захватив немногочисленные пожитки и вскочив в сёдла, они выехали со двора, и девушка увидела в нескольких сотнях шагов пятерых мужчин, направлявшихся к трактиру. Те их тоже заметили и кинулись было в погоню, но шедший впереди парень с гривой соломенных волос до плеч быстро смекнул, что сейчас им до жертв не добраться, осадил остальных и задорно помахал рукой. А беглецы пришпорили лошадей и пустились в галоп по дороге на Дирмштайн, провожаемые улюлюканьем и свистом.

Через полчаса непрерывной скачки ехавший впереди Касим натянул поводья, заставляя свою кобылку сбавить темп. Дилоя сделала то же самое, и поравнявшись с дружинником, первым делом спросила:

– Это были люди лен Штерха?

– И его сынок собственной персоной, – оскалился люр. – Тот белобрысый, который нам рукой помахал.

– И что это значит? Они ведь не причинили вреда отцу и матери? – при мысли об этом девушка чуть не задохнулась от гнева.

– Вряд ли, – откликнулся Касим. – Видимо, кто-то заметил, как я покидал дом. Может, кто из слуг проболтался. А наутро они распрощались с бароном и пошли по нашим следам.

– И что теперь делать? – задала Ди последний из вертевшихся на языке вопросов.

Касим нахмурился, окинул взглядом окрестности, а затем сказал:

– Барон чётко дал понять, что вы не должны попасть в руки людей Венара. Сейчас они идут за нами по пятам, а значит, нам придётся бежать из баронств.

Девушка на секунду потеряла дар речи. Она часто думала о том, чтобы отправиться в путешествие, посмотреть мир, в котором есть столько всего удивительного, но чтобы вот так бежать из родного доме не пойми от чего? Несколько минут они ехали в молчании, а потом Ди вновь подала голос:

– И куда мы направимся?

– В Людскую империю. В Дирмштайне сядем на корабль, а после попробуем затеряться где-нибудь в окрестностях Сегалы.

Немного помедлив, Касим добавил:

– Люры там не такая редкость, как в баронствах, и моя внешность будет привлекать меньше внимания.

Всё происходящее Дилое ужасно не нравилось. В голове роились вопросы, на которые фантазия давала самые невероятные ответы. Про себя девушка строила планы о том, как они подстерегут этого шилова Вильгельма и его компанию, расправятся с ними, а потом спокойно вернутся домой. Но Ди понимала, что мечты эти несбыточны. Сейчас ясно было одно – отец знает куда больше неё, и лучшее, что она может сделать, это следовать за Касимом.

Весь следующий день прошёл на редкость однообразно. С другой стороны, чего ещё ожидать в сложившейся ситуации? Все попытки Мерка разговорить остальных пленников ни к чему не привели, если не считать злого окрика со стороны охранников, после которого даже новый знакомый юноши замолчал и не произнёс до вечера ни слова. Тем не менее, работорговцы не могли запретить Мерку общаться с Брандефом, чем он и воспользовался. В ходе короткой мысленной беседы он выяснил следующее – браслет, находящийся у него на руке, и называемый не иначе как «негатор магии», не позволяет разумному колдовать, однако не мешает ему погружаться в то странное состояние, которое учитель называл «слиянием с силой». На вопрос Мерка почему так, Брандеф ответил просто:

– Это бессмысленно. Существо, полностью отрезанное от энергетических потоков, долго не проживёт. С тем же успехом можно перекрыть доступ к воздуху. Результат проявится позже, но в итоге всё равно смерть.