– Пожалуйста, я здесь… пожалуйста…

Наутоланин устремился в сторону звука и увидел темнокожую женщину-человека, сидящую спиной к переборке. Из раны на ее голове сочилась кровь. Рядом лежал без сознания еще один член экипажа. Женщина положила его голову себе на колени, но, судя по всему, больше ничем не могла помочь.

– Я из Республики, – представился Брайт. – Меня зовут капитан Брайт. Не волнуйтесь, мэм, мы вытащим отсюда вас обоих. Как ваше имя?

– Шири, – ответила женщина слабым голосом. – А это Венн. Я не… я не знаю, жив ли… Он мог уже умереть. Он не двигается.

– Не беспокойтесь об этом, Шири. Остальные члены вашей команды еще живы?

– Не знаю, – ответила Шири, – мы потеряли друг друга, когда… начался пожар. Внутренняя связь оборвалась.

«Как я и подозревал», – подумал Брайт.

Он снял с пояса комлинк и поднес к губам.

– Иннамин. Пиплс. У меня двое уцелевших. Один слишком тяжело ранен, чтобы передвигаться. Хочу вызвать дроида-пилюлю и отправить их обоих на «Стержень». У вас что хорошего?

Не убирая комлинк, Брайт нажал на висевший на поясе пульт дистанционного управления, вызвав тем самым дроида-спасателя к себе. Он надеялся, что машина сможет что-нибудь сделать для потерявшего сознание человека по имени Венн. А если нет, медицинский отсек «Авроры‐9» был оснащен оборудованием для разного рода чрезвычайных ситуаций.

Комлинк Брайта ожил.

– Других выживших пока нет, капитан, – ответил Иннамин, из-за статики его голос звучал приглушенно. Очевидно, помехи создавали полученные станцией повреждения. – Но у нас тут еще одна проблема.

– Выкладывай, – велел Брайт, наблюдая, как в помещение беззвучно влетает дроид-спасатель.

Он жестами показал Шири, что собирается продолжить поиски. Женщина кивнула. На ее лице одновременно читались боль и благодарность.

– Я начал с самого нижнего уровня, – продолжил Иннамин, – тут расположены служебные системы, необходимые для работы станции – энергия, жизнеобеспечение и все остальное. У меня было какое-то предчувствие, и я решил проверить главный реактор. И правильно сделал. Реактор серьезно пострадал. Он нестабилен. Если его не починить, станция разлетится на куски.

«Проклятье», – подумал Брайт. Он не рассчитывал, что спасательная операция выдастся легкой, но это был совершенно иной уровень сложности.

– Сколько у нас времени? – спросил он.

– По правде говоря, сэр, на вашем месте, я бы сейчас же увел нас отсюда. Реактор может рвануть в любую секунду.

– А ты не можешь ничего сделать? Стабилизировать его, чтобы нам хватило времени хотя бы закончить поиски? Я нашел двух выживших, наверняка есть и другие.

Иннамин по специальности был инженером. Из трех членов экипажа «Авроры‐9» у него единственного хватало навыков, чтобы хотя бы задуматься о попытке починить поврежденный реактор. А еще это означало, что старшина был единственным, кто мог адекватно оценить, получится ли у него сделать хоть что-то. Иннамин легко мог заявить: «Простите, нет, ничего не поделаешь, нужно живо убираться, мы сделали что могли», – и кто бы потом понял, что все обстояло иначе? У совсем молодого парня еще вся жизнь была впереди. Брайт почти не винил бы его, ответь Иннамин, что им пора уходить.

– Я могу попытаться, – произнес Иннамин, – может, смогу выкроить нам пару лишних минут.

Брайт ощутил прилив гордости.

– Мы все – Республика, – сказал он.

– Мы все – Республика, – повторил Иннамин.

– Мы все – трупы, если не закончим обыскивать станцию, – вклинился с другой палубы мичман Пиплс. – У меня тут еще один выживший. Сильно ранен. Пришлите мне пилюльку.

В этот момент станцию резко тряхнуло, раздался резкий громкий щелчок, словно снаружи кто-то лупанул по корпусу стометровым дюрастальным стержнем. Брайт покачнулся и едва сумел уберечься от крайне неприятного падения. Он был уверен, что это конец. Что все они вот-вот испарятся, псевдогерои, которые погибнут в один миг, вместе с несчастными, которых они пытались спасти. Но дрожь стихла, палуба из-под ног никуда не делась, да и стены остались на своих местах. Брайт счел этот инцидент ценным напоминанием о том, что пора убираться отсюда подобру-поздорову.

– Дай нам время, старшина, – велел он, поднимаясь на ноги. – И, мичман Пиплс. Я направлю к тебе дроида, как только он закончит с двумя моими выжившими. А я пойду дальше.

Брайт бросился бежать, поглядывая из стороны в сторону, изучая клубы дыма в поисках очертаний живых существ.

– И вы двое… во имя света… поторопитесь.

Два джедая, Белл Зеттифар и Лоден Грейтшторм, ученик и учитель, бросились навстречу спидерам мародеров. Клинки их световых мечей гудели и потрескивали на бегу. Звук джедайского оружия не спутаешь ни с чем в Галактике. У Белла этот звук ассоциировался с мастерством, тренировками и концентрацией, он олицетворял ремесло и последний довод джедаев.

Световые мечи были призваны прекращать конфликты. Они были созданы, чтобы не ранить сверх необходимого, а в тех ужасных обстоятельствах, когда убийство было единственным возможным исходом, мечи даровали быструю смерть. Световой меч наносил ровно столько урона, сколько решал нанести его владелец. Никакого побочного ущерба.

Гул клинка заставил Белла задуматься обо всех этих вещах. Падаван подозревал, что мародеры, к которым джедаи стремительно приближались, придавали гудению светового меча совершенно иное значение. Для них он, вероятно, предвещал… последствия.

Бандиты увидели приближение джедаев – да и как бы они могли их проглядеть? Белл подумал, что отчасти смысл светового меча был еще и в этом. Ярко сияющий клинок невозможно игнорировать. Свет и звук предупреждали врага, давали ему все возможные шансы избежать схватки, а разве не это всегда было наилучшим исходом?

Эти злодеи, похоже, так не думали. Зло… очень точное слово. Любой, кто готов выстрелить в толпу беззащитных беженцев в попытке прорваться на территорию поместья и украсть звездолет… был чистым и незамутненным злом.

Около двух десятков мародеров, примерно поровну поделившихся между двумя спидерами, выжидали. В задней части кузова каждой из машин были установлены большие пушки, дула которых смотрели прямо на джедаев. Воздух наполнился громким гулом, когда массивные орудия начали прогреваться.

– Ради чего Сила призвала нас сегодня на битву? – спросил Лоден.

– Ради жизни и ради света, – отозвался Белл.

Пушки разразились плотным потоком бластерных разрядов – сокрушительным, грохочущим, пронзительный градом, не предвещающим ничего, кроме смерти.

Белл пока далеко не мастерски владел многими джедайскими техниками. Лоден был прав, что подталкивал его, что при любом удобном случае учил своего подопечного, оттачивал его навыки. Белл был падаваном, и, скорее всего, в ближайшее время рыцарем он не станет. Но световой меч… в обращении с ним Белл сразу же проявил свой природный талант.

Лоден и Белл отразили все до единого бластерные выстрелы. Это были смертоносные, мощные импульсы энергии, летящие на невообразимой скорости, но для световых мечей джедаев это ничего не значило. Это ничего не значило для Силы. Бо́льшая часть разрядов отскочила в небо, прочь от толпы, но оба джедая аккуратно отразили несколько выстрелов обратно в спидеры. Они понимали друг друга без слов: Белл выбрал левый спидер, Лоден – правый, благодаря Силе их выбор был очевиден друг другу. Разряды с треском отскочили от их клинков.

Обе пушки взорвались, превратившись в расплавленную груду искореженных, дымящихся обломков. Управлявшие орудиями мародеры погибли. Белл почувствовал их смерть, даже несмотря на то что был всецело сосредоточен на защите себя и окружающих. А благодаря усилиям мастера Крисс на борту «Третьего горизонта» Белл через связь с Силой чувствовал всех остальных джедаев в системе.

Пушки больше не представляли угрозы, но они были не единственным оружием в арсенале налетчиков. Со стороны дымящихся спидеров прилетел шквал выстрелов из ручного оружия – винтовок, дробовиков и бластеров. Это не имело значения. Лоден и Белл неумолимо продвигались вперед, сверкая своими мечами.