— Эй, малая, ты как жива? — внезапно надо мной склонился тот, кого я ещё меньше ожидала увидеть, и принялся развязывать кляп у меня на затылке.

— Славик? — ошарашенно выдохнула я. — Ты… ты цел?

— А что мне сделается? — хмуро буркнул мой старший брат, рассматривая моё лицо, потрогал распухшую щёку. — Вот мразь! Сильно тебе досталось?

— Я… я думала… он сказал, что ты у него, что будет отрезать тебе пальцы… что ты что-то спрятал здесь в квартире, и я должна привезти, чтобы тебя отпустили. Я даже голос твой слышала.

— И поверила? — кривится брат. — Я же сказал, чтобы ты не лезла, что разберусь!

— Я тебя спасти хотела, — захлёбнулась я от обиды.

— Дура! — припечатал Славик, а затем внезапно крепко обнял.

От этого непривычного в его исполнении жеста, плотину окончательно прорвало, и я начала реветь в три ручья, выплёскивая весь ужас пережитого. Стоны Серого и глухие звуки ударов по прежнему заставляли меня вздрагивать, пряча лицо у брата на плече.

— Эй, Руслан, прекращай его месить. Ещё за мокруху сядешь. Сам же говорил, что менты сейчас приедут.

Я подняла голову, но Серого за кроватью попросту не увидела. Лишь стоящего над ним Руслана. В белой рубашке, которую я ещё утром поправляла, с закатанными рукавами на бугрящихся мышцах предплечий. С сжатыми окровавленными кулаками и зверским выражением лица. Он повернулся к нам и его взгляд тут же сосредоточился на мне, заставив нервно поёжиться. Таким я его ещё никогда не видела.

Заметив мой жест, он моргнул, словно приходя в себя. Выражение лица тут же смягчилось и Руслан шагнул ко мне.

— Котёнок, ты как? Он не…

— Не успел, — затрясла я головой.

Ничего больше сказать не успела, потому что в квартиру ворвались вооружённые мужчины в форме.

Спустя несколько часов я снова сидела в машине Руслана, несущейся по улицам города, и пыталась не думать о том, что от меня у него одни проблемы. После того, как мы дали все показания, как были зафиксированы мои побои и странным образом почти проигнорированы те, что нанёс Серому мой спаситель, после подписания всех заявлений и протоколов, я уже едва могла стоять на ногах. Голова кружилась и постоянно хотелось плакать. Ещё болело лицо, но это были такие пустяки по сравнению с тем, как сильно болело моё сердце, что я даже не обращала внимания.

— Тебе точно ничего не будет за это? — тихо спросила я у хмурого мужчины, когда мы выехали за город.

— Ничего серьёзного. Не переживай, — довольно сухо ответил он, продолжая смотреть на дорогу.

То, что Руслан сердится, было понятно с самого начала. И я даже не думала его за это осуждать. Действительно поступила, как дура. Правильно Славик сказал.

Он, кстати, ни на какие «откровенные разговоры» к Серому не попадал, долг действительно отдал, никакого конверта не прятал, и ничего ему на самом деле не угрожало, а телефон был выключен, потому что гульнул с вечера хорошо и отсыпался. А когда проснулся и включил, тут-то его как раз потерявший меня Руслан и вызвонил. Получается, мня развели, как последнюю идиотку, заставив поверить в то, что чего и не было.

А всё потому, что этого отморозка Серого какого-то чёрта на мне заклинило, когда он меня случайно вместе с братом увидел. Вот и решил заиметь, угрозами и шантажом вынуждая уступить его домогательствам. А я ведь и не поняла, балда наивная. Еще и полезла одна. Если бы не Руслан, который тайком установил мне на мобильный приложение, отслеживающее моё местонахождение, и то, что он распознал по моему голосу во время разговора, что я вру, то никто бы не спас меня от больного ублюдка.

Но хуже всего то, что своей глупостью я, кажется разрушила наши едва начавшиеся отношения. И от этого стало так больно, что впору было выть от безысходности.

Вскоре мы повернули к посёлку и свет фар высветил ту самую дорогу, где мы встретились. Времени с того вечера ведь прошло не так много, а кажется, будто целая вечность. Чем ближе мы приближались к дому Руслана, тем страшнее мне становилось, потому что он продолжал молчать, периодически играя желваками.

Вот уже и знакомая улица и его дом. Руслан открыл пультом гараж и заехал сразу туда.

— Сиди, я помогу, — велел он мне, выбираясь из салона.

— Я могу и сама, — вяло пробормотала, когда он открыл дверь с моей стороны, отстегнул ремни и, как ребёнка извлёк из машины.

— Угу. Можешь, — буркнул мужчина, на руках унося меня в дом.

В прихожей снял с нас обеих верхнюю одежду, а потом подхватил меня снова на руки и понёс наверх. Я подумала, что может в спальню, но оказалось дальше — в ванную.

— Что ты делаешь? — спросила я, когда он поставил меня возле душевой кабинки и принялся стягивать с меня одежду.

— Собираюсь тебя искупать. Хочу смыть его прикосновения с твоей кожи, — объяснил мне, продолжая своё дело. А когда я осталась перед ним совершенно голая, начал раздеваться сам.

— Ты теперь брезгуешь мной? — чувствуя горечь во рту спросила я. К глазам снова подкатили слёзы.

— Глупости не говори! — рыкнул Руслан, переставляя меня внутрь душевой кабинки и шагая следом. Большой, злой, обнажённый. Почему же меня пугает лишь его возможный отказ от меня? — Я зверею, стоит мне представить только, что мог не успеть, что он мог надругаться над тобой. Понимаешь ты это? Я мог не успеть тебя спасти. Не смей так делать больше никогда. Иначе не отпущу от себя ни на шаг.

Руслан навис надо мной, невыносимо притягательный в своей злости. И я потянулась к нему, обнимая руками за талию, пряча лицо на груди.

— Не отпустишь? — выдохнула я самый сокровенный вопрос.

— Нет, Котёнок, — твёрдо произнёс Руслан, зарываясь пальцами в мои волосы. — Ты влипла в меня капитально и окончательно. Теперь будешь моя и никуда не денешься. Я люблю тебя, отпускать не собираюсь, и не позволю больше творить такие глупости. Закончилась твоя свобода.

— Она и не нужна мне без тебя, — всхлипнула я, пытаясь осознать, что действительно услышала то, что услышала. — Я тоже тебя люблю. Безумно просто.

— Ну вот и решили этот вопрос, — довольно хмыкнул мой мужчина, открывая воду и наливая в ладони гель для душа. — Поворачивайся и обопрись руками об стенку. Будем избавлять тебя от плохих воспоминаний.

Из ванной мы выбрались очень нескоро. Сначала он возмутительно невыносимо долго и тщательно мыл меня, точнее доводил неспешными ласками до умопомешательства. Его руки касались, мяли, гладили, проникали и скользили, а поцелуи лишали последних остатков разума. Когда же я больше уже не могла терпеть, мои ноги подгибались от нестерпимого желания, а горло охрипло от всхлипов и вскриков, он заставил меня прогнуться, выпятить попку, развел коленом мои ноги шире и наконец вошёл на всю длину одним мощным толчком. В водовороте подаренного им безумия несоталось места даже тени плохих воспоминаний.

Потом была ночь, наполненная ласками, тихим шёпотом и признаниями. А когда Руслан уснул, я ещё долго лежала в его объятиях, вспоминая каждое слово. Чувствуя, как щемит сердце от распирающего изнутри счастья. Этот мужчина пробрался мне под кожу, заставил верить в то, что считала невозможным. Влюбил в себя бесповоротно и безвозвратно. Исцелил меня, подарив свою силу, заботу и любовь.

— Я люблю тебя, — сорвался с моих губ тихий шёпот.

— Люблю… Спи, Котёнок, — пробормотал Руслан во сне, сжимая меня крепче в своих объятиях.

Кажется, я теперь точно знаю, где мне самое место.

Конец