- И ты думаешь, что у нас все получится?

   - Скажем так, вероятность достаточно велика, особенно если поможет милиция, а она должна принять участие в операции, ведь теперь у Бергмана эти пираты - как кость в горле.

   - У нас, русских, есть такая поговорка: "твоими бы устами да мед пить". Это как раз подходит к твоему плану. Впрочем, черт его знает, все может и сработать.

   - Спасибо за поддержку, - усмехнулся я.

   Так, за разговорами, мы добрались до горного хребта. Вблизи он выглядел довольно угрожающе. Его каменные стены вздымались на три-четыре сотни метров ввысь, мрачным бастионом нависая над нашими мехами. В отличие от красноватой почвы планетоида, скалы были сероватыми. Их поверхность прорезали вертикальные и горизонтальные трещины, оставленные слабыми, но постоянными ветрами, дувшими вдоль хребта тысячелетиями. Повернув направо, мы двинулись к копям, дорога к которым здесь была самой короткой.

   - Вот в этих местах все и произошло, - прервал я молчание.

   - Как-то не похоже, что тут можно было устроить удачную засаду, - раздался в наушниках задумчивый голос Бондарева.

   - Ну, не прямо же здесь. Там, на юге, куда мы идем, есть расщелина. Бланш, с которой я говорил, сообщила, что несколько тысяч лет назад в Баден ударил большой метеорит. Он образовал огромный кратер, где, кстати, и были обнаружены алмазы. Произошедшее землетрясение проделало в нескольких хребтах ущелья и трещины.

   - Вот, значит, как...

   Примерно через полчаса мы добрались до упомянутого прохода. Впрочем, оказалось, что это скорее пещера, у которой не хватало части стен и крыши. Глубокий зев лаза и груды камней перед входом действительно давали отличную возможность, чтобы замаскировать мехи. Здесь их нельзя было обнаружить никаким видом локаторов.

   - Как думаешь, командир, пираты еще раз решатся воспользоваться этим местом? - поинтересовался Бондарев.

   - Вряд ли, если только мы не покажем себя абсолютно законченными идиотами. Скорее, оно может пригодиться нам самим.

   - И каким же образом?

   - Еще не знаю... Там видно будет.

   - Ты уверен, что в твоем роду не было русских? Это мы вечно полагаемся на пресловутое "авось".

   - "Авось"? Забавное слово. И что оно означает?

   Когда Антон объяснил, я рассмеялся:

   - А знаешь, моим предкам-рыцарям эта черта характера была свойственна не в меньшей степени - сначала ввязаться в драку, а уж потом разбираться.

   Мой собеседник хмыкнул, но ничего не ответил.

   ********

   Вернулись на базу мы уже поздно вечером. На шахте мне пришлось договариваться с персоналом каравана о пути следования и порядке охраны. Это был тяжелый разговор. Я чувствовал себя героем голофильма - шпионом в стане врага. Приходилось смотреть в лица окружающих, гадая, кто из них честный трудяга, а кто может работать на пиратов. Да и мне самому приходилось играть непривычную роль недалекого самовлюбленного хвастуна, от которой я отнюдь не был в восторге. Я буквально с пеной у рта доказывал начальнику каравана, что под защитой "Феникса" ему нечего опасаться. Вместе с тем, я категорически отказался выделять мехи для непосредственного сопровождения конвоя, заявив, что, в случае чего, они не смогут отбить согласованную атаку пиратов. Столь противоречивая позиция сильно смутила моего собеседника, но у него был строгий приказ Штерна доставить камни в Мюнстер, а, кроме того, оказывать мне полное содействие, так что он не осмелился возразить. Мне было очень неприятно обманывать этого милого человека, но рисковать я не имел права. Бондарев молчал и, по моей просьбе, приглядывался к окружающим, пытаясь выявить у кого-нибудь слишком повышенный интерес к обсуждаемым темам и к самому "Фениксу". Впрочем, такое любопытство можно было легко объяснить, ведь этим людям предстояло рисковать своей жизнью, отправляясь с караваном, так что их желание узнать больше об отряде, которому они вверят в ближайшем будущем свои жизни, не имело ничего странного.

   Когда я, оставив "Леди Смерть" в ангаре, в отвратительном настроении спускался на землю, то заметил, что у ног "Падшего Ангела" стоят Анжела и какой-то мужчина, потом тот пошел к выходу из помещения, а Циммер осталась. Подходя к ней, я заметил большой букет роз, который она держала в руках.

   - И откуда такая роскошь? - спросил я довольно хмурым тоном, все еще не способный восстановить душевное равновесие после посещения шахты.

   - От поклонника, - сверкнула в ответ лукавая улыбка, - единственного галантного мужчины, которого я встретила за последнее время.

   - Я его знаю? - сухость моего голоса удивила меня самого.

   - А почему, собственно, тебя это интересует, капитан? И кто ты мне - отец, брат, любовник, чтобы я докладывала, с кем встречаюсь?!

   Я ошеломленно посмотрел на Анжелу. Наш разговор приобретал какое-то идиотское направление и сейчас больше всего напоминал семейную сцену. Вдруг мне показалось, что в глазах Циммер промелькнуло какое-то странное выражение. Она, что, сознательно провоцирует меня на скандал? Но почему?! Мне вдруг захотелось наорать на нее в полный голос, но, сдержавшись, я избрал другой тон.

   - Я твой командир, - от холода моего голоса, казалось, упала температура в помещении, а улыбка девушки увяла, подобно розе от неожиданных заморозков. - Мне, конечно, нет никакого дела до твоей личной жизни, - мне послышалось или Анжела действительно подавила вздох? - Однако мы, к сожалению, должны считать себя на вражеской территории, а потому и поступать соответственно.

   - Почему это на вражеской территории? - неподдельное изумление мигом стерло с лица Циммер выражение обиды.

   Несколько мгновений я смотрел нее, соображая, что ей можно рассказать, а о чем лучше промолчать, и, в конце концов, решил не распространяться о наших с Бондаревым предположениях, опасаясь, что Анжела может впасть в излишнюю подозрительность и мнительность и лишь насторожит возможного шпиона пиратов, испортив нам всю игру. Поэтому я сказал кратко: