– А вот она! – обрадовался я, выуживая из торбы наверное сейчас наиболее ценнейшую вещь из всего что имею при себе. – Не отдаю! Это на время, – пояснил я.

– Вау! Та самая? Настоящая?! А говорил, что всего лишь камеры нервируют…

Серёга явно успел уже в сети ознакомиться с рекомендациями. И ценники изучить тоже.

– Начальник на прощание подарил, – честно ответил я.

– Щедро! – по достоинству оценил презент друг, и тут же натянул маску. – Сам-то как, норм будешь?

Видок у него теперь был тот ещё. Этакий привет из постапокалипсиса. Можно сниматься в фильмах без грима. Страшно подумать, что скоро все будут ходить в таком виде. Вернее, все кто выживет и у кого будет хватать средств.

– Да, норм, – отмахнулся я, и прихватив сумку первый вышел на улицу.

Ночь. Улица. Фонарь. И… Камера. Теперь я уже чётко определял местоположение источника раздражения. Неприятно. Но пока хотя бы не опасно. Для меня. Не для Сереги. И для тысяч других невольно вступивших в эту странную игру. Игру почти без правил. Кроме одного, выявленного опытным путём – обязательное наличие оригинальной маски определенной модели.

До Серёгиного дома добрались на удивление быстро.

– Крутая штука, – войдя в квартиру, Серёга стянул с себя маску. – У меня ни то что в минус не шло, а процентов на пять здоровье поднялось!

– На пять? – усмехнулся я.

– А иначе оно на месте стоит или в минус уходит и всё, – вздохнул друг. – Так что крутой тебе презент сделали.

Крутой, да. Только стоит тоже круто. Но со временем надо приобрести такие и себе в запас, и матери с отцом. А это почти лям! У меня имеются кое-какие накопления, и как понимаю их, такими темпами, очень скоро не будет. Собственно теперь они и ни к чему. Я-то планировал на эти деньги новую квартиру обставлять, может отчасти в отделке что-то изменить. До квартиры ли теперь?

Пока Серёга метался по квартире собирая вещи, перекрывая воду, и опустошая остатки провизии из холодильника, я заглянул в планшет, и… От новостей всё внутри аж похолодело.

Первые случаи смертей. Пока лишь десятки. Статистики точной нет. И это было отнюдь не совпадение. Некоторые из жертв, видя как их уровень здоровья приближается к нулю и потеряв надежду, плевали на безопасность, и снимали на видео свои последние минуты в режиме онлайн. Это было жуткое зрелище. Искаженные в предсмертной агонии лица, в прямом смысле слова, вылазящие из орбит глаза. Кровь из носа и ушей. Симптоматика весьма характерная. Такое не спишешь на внезапную остановку сердца, скачки сахара или давления.

Теперь власти обязаны будут отреагировать. И какой будет та реакция? Вопрос. Начнут ли искать панацею от внезапно поразившей целую страну заразы, или как обычно начнут с поиска виноватых? Первыми на эшафот взойдут исполнители, типа меня, а не истинные инициаторы всего этого беспредела.

Кого волнует то, что меня разыграли вслепую. Использовали как марионетку. Это слабое оправдание учитывая масштабы – я глобально косанул. Как выкручиваться? Как помочь всем этим людям? Чужим, но пока ещё живым. Родным? Себе в конце концов! Не знаю.

Теперь это моя ноша. Мой собственный груз на шее. И проблема такого уровня, что озвучивать её даже близким не стоит. Это только моя головная боль. Ставшая общенациональной трагедией. Я заварил эту кашу? Я обязан что-то придумать. Удастся ли? И сколько жизней будет потеряно прежде чем это чудо произойдёт.

Чего стоило объяснить пожилым людям, далёким от сетевой и уж тем более игровой тематики, что им нужно мгновенно собраться и бросив всё что не слишком ценно уехать? Сложная задача. Почти невыполнимая. Но на пару с Сергеем нам это удалось. Всё же они не чужие. Отца он лишился ещё в восемнадцать, оставшись хоть и совершеннолетним, но всё же сиротой, и моя семья по сути заменила ему родных.

Оказалось, что уговорить это меньшая из наших проблем… Для родителей едва ли не каждый гвоздь в квартире представлял великую ценность, неся в себе память о каком-либо значимом событии. И это отнюдь не фигурально выражаясь!

– Помнишь мы разругались? Ты меня чуть за дверь с вещами не выставила? – вещал отец, с затаенной нежностью поглаживая вбитый в стену гвоздь.

– А ты тогда не глядя на него опёрся… – продолжила мечтательно мама.

– И руку распорол! – улыбнулся воспоминаниям отец. – Ох и кровищи было! Зато пока Галька мои раны зализывала уже всё простила. А так бы и ты на свет не появился. В азарте перемирия тебя и заделали…

Мы с Серегой терпеливо выслушивали ностальгические воспоминания. Да, наверное им и вправду нелегко покидать дом, где прожили едва ли не полвека. А в итоге, мы что-то таскали и таскали к машине.

Впервые я искренне порадовался тому, что некогда непонятно зачем взял этот здоровенный фургон-пикап. Достался он мне по бросовой цене, потому и взял. А потом матерился каждый раз когда парковал эту громадину.

Сейчас гигантских размеров багажный отсек уже почти полностью оказался загружен. Там оказались и конвертор-обогреватель, и телевизор, и микроволновка, и мультиварка, и чайник, и даже стиральная машинка! А ещё предстояло заехать в магазин и затариться всем необходимым. Продуктами, товарами первой необходимости, лекарствами. Газовый баллон и насос для воды купить. Что будет потом никто не знает. Где закупаться, если народ продолжит вынужденно саботировать рабочий процесс.

В процессе сборов, успел выяснить, что в последнее время только отец выходил до ближайшего магазина. Попадал ли он под камеры? И было ли установлено там вредоносное программное обеспечение мы узнаем примерно через неделю. А пока радует то, что наш двор никому даром не нужен, и никаких камер здесь нет. Телефоны у родителей старенькие – кнопочные, типа той модели, что предлагал мне приобрести Фролов. Но для перестраховки, я заклеил стекла на задних дверях. Может это поможет не инфицировать родителей.

Возле гипермаркета разгорелся очередной спор. Мать во чтобы бы то ни стало хотела сама проконтролировать закупки.

– Галь, не стоит, – подал голос молчавший до сих пор отец. – Не думаю, что Виталик сорвался и нас выдернул без веских оснований. Делай как он говорит.

– Это что же? Теперь по пути даже в туалет не сходить?! – возмущённо вспыхнула мама, нисколько не стесняясь присутствия Сергея.

– Поверьте, лучше потерпеть один раз, чем умереть, – излишне прямолинейно выдал вдруг Серёга.

– Умереть?! Толя… Толь? Ты что-то понимаешь? – она дёргала за рукав не менее её шокированного отца. – Что… Что он такое говорит?!!

Мамин голос взлетел до таких децибел, что уши заболели. Всё таки замкнутое пространство, пусть и довольно просторного, автомобильного салона, это не то место где стоит срываться на визг.

– Прости, мам. Не хотел пугать. Но всё действительно очень плохо, – как можно спокойнее произнёс я, и собрался покинуть салон авто, но в мои плечи вцепились словно тисками.

– Ты никуда не пойдешь! – выпалила мама, даже и не подумав отпустить куртку, готовую уже затрещать по швам. – У меня всего один сын!

– Поздно, мам, – отозвался я, отцепляя по одному её пальцы, но она упорно не ослабляла хватку. – Обещаю, я сделаю всё чтобы выжить.

– Ему будет проще, выкарабкиваться одному, а не вместе с вами, – подал голос Сергей. – Если встанет выбор: он или вы. Он выберет вас. Хотите уберечь сына? Не мешайте ему.

Мамины руки разжались, отпуская. Через зеркало заднего вида, я заметил как отец её обнял. Успокаивающе погладил по волосам. В сердце защемило. Если выяснится что кто-то из них подвергся воздействию "Нереальности", надо будет из шкуры вон вылезти, но удерживать жизненный баланс. Иначе кто-то второй из них попросту не переживёт потери. Эта интерфейсная зараза слишком быстро людей в гроб кладёт.

В таких размышлениях шел к гипермаркету, рядом молча шагал Серёга. И сейчас, глядя на него в маске мне уже было совершенно не смешно. Да и вообще, какое тут веселье, когда вокруг десятки сводящих с ума камер?