Папа подошёл к окну и долго молча смотрел на улицу. Когда он обернулся, его глаза были затуманены. Сев обратно, он обнял меня за плечи.

— Она спросила, как справляются мои дочери. Теперь я понимаю, что ответ, который я ей дал, был просто выдачей желаемого за действительное с моей стороны. Мне так жаль, Холли.

— Не извиняйся, пап. Всё это время меня окружали замечательные друзья и семья. Но я начинаю думать, что, возможно, мне это нужно.

Потом я долго рыдала на плече папы.

Чем я занималась последние десять лет? Я сделала несколько монументальных предположений о том, чего на самом деле не понимала. Я думала, что жизнь отца, по сути, закончилась, когда умерла мама, что ему больше не для чего было жить. Я ошибалась.

Мы обнялись и заплакали. Это была самая прекрасная эмоциональная разрядка, которую я когда-либо испытывала.

Когда я выплакалась досуха, мы вернулись на кухню и заварили чай.

— Ну, расскажи мне о счастливчике, — сказал папа, протягивая мне кружку.

— О, гм… ну, его зовут Райан. Он застройщик. Он выбрал мой дизайн для своего проекта. — Я посмотрела на стену, на которой были развешаны рамки с мамиными любимыми здания со всего мира. Я заметила, что появилось несколько новых — самые знаменитые мамины работы. Должно быть, их добавил папа. Я улыбнулась. Папа большой поклонник маминой работы.

— Значит, у него превосходный вкус.

— Впрочем, мы не на одной волне. — Это было слишком сложно. Я отхлебнула чаю и отвернулась, пытаясь скрыть неловкость.

— Ты ведь не хочешь говорить об этом с отцом, правда?

Я потёрла лоб, не зная, что ответить. Папа рассмеялся.

— Вижу, у тебя всё ещё есть эта привычка.

— Что ты имеешь в виду? — Я с любопытством посмотрела на него.

— Твоя мама тоже это делала. В детстве, когда ты нервничала или слишком много думала о чём-то, ты потирала лоб. Я часто беспокоился, что ты разотрёшь до крови. Анна часто делала это, когда нервничала о своих проектах. Ты, должно быть, переняла это от неё.

— Я этого не знала.

— Знаешь, ты очень похожа на неё. Эйприл и Джейми больше похожи на неё внешне, а ты в других отношениях. В тех вещах, которые ты не видишь. — Его взгляд слегка изменился. — В тебе был огонь, Холли. Возможно, если ты поговоришь с кем-то, тебе помогут обрести его снова.

— Я редко позволяла другим мне помогать. Я думала, что у меня всё под контролем. Но сейчас понимаю, что была неправа во всём. Удивительно, что у меня вообще есть друзья.

— Ты всё ещё остаёшься собой, и ты сильнее, чем считаешь. Ты прекрасный заботливый и особенный человек, как и твоя мама. Люди, которых стоит держаться, распознают это в тебе. Это работа — найти себя снова, так что ты заслуживаешь иметь всё, что у тебя есть. Я хочу этого для тебя, моя дорогая. — Он обнял меня и прошептал на ухо: — Найди снова свой огонь, Холли.

Через несколько чашек чая я вышла из папиного дома, чувствуя тёплую искорку глубоко в животе.

По дороге домой я снова остановилась перед больницей. На этот раз, взглянув на здание, я попыталась остановить свои мысли, немедленно устремившиеся к связанной с ней травме. Вместо этого, я вспомнила, как Одри провела там ночь, когда нам было лет по восемь. Ей удалили гланды. Она была так напугана, что в меню для неё добавили желе и мороженое. Ей нравилось внимание, которое она получала от всего медицинского персонала.

Затем я посмотрела за большое коричневое здание, на меньшее кремового цвета — роддом. Мне было десять, когда родилась Джейми, так что мои воспоминания были больше, чем просто короткие моменты. Мама выглядела усталой, но счастливой, когда смотрела на своего сморщенного ребёнка. Помню, мне показалось странным, что у неё конусообразная голова и пурпурная кожа. Папа изо всех сил пытался убедить меня, что она совершенно нормальная. Я улыбнулась при этом воспоминании.

Перед больницей стоял идеально ухоженная площадка для крикета. Там не было никаких игр, но несколько детей пинали мяч на солнце. Я начала замечать хорошие вещи.

Порывшись в сумочке, я вытащила визитку, которую дал мне папа. Не раздумывая, я набрала номер и договорилась о встрече.

***

Вечером после второго сеанса, несколько недель спустя, я достала письмо для мамы, которое мой психолог посоветовал мне написать. Она объяснила, что обращение моих слов к человеку, по которому я скорблю, может быть полезным инструментом для выражения и понимания моих мыслей. Я также прочитала стихотворение, которое написала для её похорон, и поняла, как далеко я продвинулась.

ГЛАВА 28

Три месяца спустя

Рождественский сочельник

— Счастливого Рождества! — Одри, Зара, Джейсон и я чокнулись бокалами с шампанским.

— Я знаю, что вы все поедите индейку и ветчину со своими семьями в течение следующих нескольких дней, поэтому приготовила нам вегетарианское блюдо. Джованни научил меня. — Я поставила на стол четыре тарелки с клёцками и заняла своё место за круглым столом. — Я вкалывала на кухне и ожидаю, что мои усилия будут оценены по достоинству.

— С каких это пор ты дружишь с Джованни? — спросил Джейсон немного обижено. — Я всё ещё не могу смотреть на тарелку клёцок, не съёжившись.

— Раз в месяц он проводит кулинарные курсы в ресторане. Это его рецепт — шалфей, трюфель и капуста с домашними клёцками.

— Ты серьёзно приготовила ньокки? Пахнет божественно, — сказала Зара, вдыхая восхитительный аромат шалфея, поднимающийся из её тарелки.

— С купленными клёцками дело обстоит иначе, — ответила я.

— Ладно, хватит о клёцках. — Я разлила вино по бокалам. — Мне нужно ещё кое о чём с вами поговорить, ребята. — Я обвела взглядом сидящих за столом моих самых близких друзей. — Всё началось, когда в свой день рождения я встретила Райана Дэвенпорта.

— Ну наконец прозвучало имя, которое мы в последнее время почти не слышали. Вы с ним разговаривали? Он вернулся из Лондона? — взволнованно спросила Одри.

— Дай мне закончить, Од, — сказала я.

— Извини. Продолжай

— Вы все знаете, что последние несколько месяцев я встречаюсь с психологом.

Зара и Одри кивнули.

— Так какой же мудрый совет она дала? — спросил Джейсон, размахивая кусочком на вилке. В его тоне явно слышалась нотка цинизма.

— В основном она слушала. Видите ли, в течение десяти лет я была убеждена, что у меня всё под контролем. Я думала, что если отключусь, то смогу избежать новых страданий.

— И Райан изменил это? — спросила Зара.

Я невольно улыбнулась, вспомнив тот момент, когда впервые увидела его за своим столиком в кафе.

— Да. Райан заставил меня почувствовать то, чего я никогда не чувствовала раньше. Что-то… Жизнь меняется. — Я прижала руку к сердцу. — Впервые я почувствовала себя неуправляемой — и мне это понравилось. К сожалению, я всё ещё была растеряна и запутанна, и у него тоже были свои проблемы. Вместе мы были настоящей катастрофой. — Я посмотрела на трёх своих самых близких друзей, которые так невероятно поддерживали меня все эти годы. — Мне очень жаль, что я такая проблемная подруга.

— Мы просто рады, что ты сейчас разбираешься со всем этим, — сказала Одри, улыбаясь.

— Я хотела рассказать тебе, что происходит, но решила подождать, пока не соберусь с мыслями.

— Всё в порядке, Хол, — сказала Зара. — Мы видим, что с тобой всё в порядке, иначе ещё раз надрали бы тебе задницу. По крайней мере, я бы это сделала.

— Ну, я должна поблагодарить вас троих за это. Зара, мне действительно нужен был этот пинок под зад. Джейсон, я знаю, что чуть не откусила тебе голову, когда ты указал, что я не смирилась со смертью моей матери — это задело меня за живое, вероятно потому, что я знала, что это правда.

Джейсон улыбнулся и проглотил большой кусок ньокки.