Поймав его удивлённый взгляд, я несколько стушевалась. Он первый раз так долго и внимательно рассматривал меня.

— Спасибо, — тихо, едва ли не сипло, наконец произнёс Джек. — Ты очень хорошая, Аманда. Поэтому держись подальше от меня, ладно?

— Почему? — тихо спросила я, давясь слезами и чувствуя, как внутри что-то безнадёжно холодеет и обрывается. — А если бы к тебе пришла Люсия, тоже сказал бы ей так?

— Нет, ей не сказал. Я уже совсем не тот добрый мальчик, Аманда. Я испорченный, понимаешь? Не такой как все. Всё. Понимаешь ты это, или нет? Убирайся отсюда!

Сдерживая слёзы, я ушла, решив обязательно доказать, что я лучше. Лучше, чем Люсия. Лучше любой другой женщины. Я решила вытащить Джека из болота, в которое он себя загнал и куда не пускает никого, кроме своей Люсии.

***

Тогда я ещё не приобрела твёрдой уверенности в том, что собираюсь делать. Но, пожалуй, именно это и заставило меня выбрать отрасль психологии и стать в итоге дипломированным психотерапевтом. Научиться копаться у людей в головах. Понимать, как там всё устроено. И я не сдамся, Джек. Ты будешь моим мужчиной.

Почувствовав себя лучше от воспоминаний и решения, я зашла в квартиру к подруге и сопернице в одном лице.

— Я смотрю, Джек и на тебе отметины оставил, — как-то иронично произнесла Люсия и протянула мне бокал с вином. Словно поджидала.

Я сбросила туфли. Приняла бокал и, выпив до дна залпом, отправилась в ванную. Мне нужно было расслабиться. Придать мыслям трезвость и всё обдумать. Никаких эмоций, а только ясный ум.

Принявшая ледяной душ и успокоившаяся после бурной встречи со своим бычарой, я укуталась в тёплый плюшевый свитер цвета стали, который напоминал мне о глазах Джека. Металлический оттенок запомнился мне с самой первой встречи.

Пригладив мягкий рукав, я натянуто улыбнулась: знала, что как-то нужно ответить подруге, иначе она начнёт меня отговаривать от попытки связаться с Джеком.

Вошла в комнату.

— Да, теперь и я обладательница пары синяков от Ванмарсениля, — медленно вздохнула я, отвечая на заданный ещё полчаса назад вопрос и принимая из руки подруги очередной бокал с красным вином. Люсия села рядом, я накрыла нас серым пледом.

— Так понимаю, просить тебя не связываться с Джеком бесполезно? — Люсия пристально посмотрела в мои глаза.

— Очень хочется? — Я прикусила нижнюю губу, наблюдая за реакцией подруги. Она лишь протяжно выдохнула, но вдоха я так и не заметила.

— Аманда, для мужчины важно продолжение рода, ему нужно потомство. Поэтому мужчины полигамны, им необходимо оплодотворить как можно больше самок. Джек не сможет никому дать жизнь, — нравоучительно начала Люсия, не смотря на меня. Лишь через слово она делала вдох. — Мне хочется, чтобы он наконец-то успокоился.

— И поэтому я здесь. Чтобы показать Джеки, что можно жить и не по стандартным меркам.

Я старалась говорить без сомнений и пауз, но, когда взглянула в её глаза, заметила, насколько они влажные. Ей достаточно было моргнуть, чтобы слеза покатилась по щеке. Я сглотнула ком в горле, с досадой понимая, что ещё немного — и заплачу вместе с ней.

— Только не травмируй его ещё больше, пожалуйста, — попросила Люсия. Я вопросительно изогнула брови.

— Боишься за него?

— Боюсь за тебя. Он уверен, что стал копией Бруно, и не видит за своим безумием разумность. Джек может оставить тебя инвалидом как физически, так и морально. Ты всё равно когда-нибудь захочешь родить сама, ты молода, здорова, — Люсия продолжала говорить, пытая меня взглядом и ища подтверждения словам.

Я же опустила голову и рассматривала бокал, сверкающий от приглушённого, мягкого света лампы; в комнате создавалась уютная атмосфера, пронизанная золотистыми лучами. Меня мучил один вопрос: что произойдёт во мне, когда я расскажу подруге о своём поступке? Возможно, я пыталась найти ответ в отражении вина на стеклянных стенках. Не хотела от неё осуждения, только понимания.

— Аманда, ты же хочешь мне что-то сказать, да?

Люсия знала, что мои паузы в разговорах никогда не означают согласия с ней. У меня всегда был ответ. Решение, твёрдое и непоколебимое. Она сжала мою руку, призывая не молчать.

— Я хотела сделать стерилизацию, — быстро произнесла и выпила бокал вина залпом, налила ещё и выпила следующую порцию тоже. На Люсию не смотрела, но, зная её, нетрудно было догадаться, что в данный момент лицо у неё ошарашенное.

Над ухом послышалось тихое: «А смысл?» — и голова подруги упала на моё плечо. Кажется, она даже перестала дышать, замерла. А я осторожно посмотрела на неё и, убедившись, что она моргает, вздохнула с облегчением.

— Я должна быть чиста, как и Джек, если хочу быть с ним. Не давать ему повода сомневаться во мне.

— Для него это не показатель, Аманда, ты все равно сможешь иметь детей, а он не может от слова «совсем», понимаешь?

— Понимаю, поэтому и не перерезала трубы, — на вдохе произнесла я и покачала головой, чувствуя себя полной идиоткой.

— Тем более он уверен, что любит меня, — тихо проговорила Люсия. — И будь ты хоть бесплодна, ему наплевать.

— Да, ты права. Он зациклен на своей неполноценности, а ты как раз-таки причастна к его трагедии, и к тому же ты сестра Бруно. Возможно, в тебе он видит твоего брата. Его зацикленность нужно сменить на что-то другое. На сильное желание, от которого он будет дымиться ещё пуще и о яйцах не вспомнит! — Хитро улыбаясь, я прикусила нижнюю губу.

— Ты про сексуальное возбуждение?

— Не, с этим у него всё нормально, мне Дидерик рассказывал об их совместных похождениях в публичный дом и ещё о кое-чём. Так что Джек может грубо, но взять то, что хочет. — Нахмурившись, я сделала несколько мелких глотков и облизнула губы. — Надо как-то сделать так, чтобы Джек чувствовал угрызения совести из-за своей жестокости, несдержанности, — изогнув бровь, подытожила я и снова улыбнулась. Закинула ноги на столик, поправила плед. — Верь в хорошее, Люсия, у меня должно получиться.

— Я верю. — Подруга вздохнула, стараясь взбодриться и убедить себя в том, что всё будет отлично. Вот только не убеждалась. В это не верила даже я, пока несла из кухни трюфели и тёмный шоколад на подносе.

Звонок домофона раздался слишком резко и неожиданно, заставив нас обеих вздрогнуть, а меня — едва не выпустить из рук поднос.

— Кого это принесло так поздно? — чертыхнулась я, кидая мимолётный взгляд на часы: стрелки отсчитывали второй час ночи, но домофон всё равно настойчиво требовал внимания хозяйки. Люсия сняла трубку.

— Алло?

Я встала и подошла ближе к подруге, прислушиваясь к знакомому грубому голосу с хрипотцой на том конце.

— Джеки… — произнесла я, отстранилась и рванула в спальню. Быстро стянула свитер, пижаму и пушистые тапочки, чтобы на их место надеть каблуки и самое главное — облегающее чёрное платье, подчёркивающее грудь, талию и упругие ягодицы.

Встав перед зеркалом, я оценила свой вид как достаточно сексуальный, поправила влажные волосы, закинула их за плечи. А вскоре услышала, как Люсия по домофону уговаривает Джека поехать домой и проспаться, мол, потом они обязательно встретятся, сейчас поздно и всё такое. Я вышла, чтобы спасти ситуацию и воспользоваться выпавшим шансом поговорить с бычарой ещё раз. Надеялась, он не придушит меня уже окончательно, чтобы убедить, что он животное.

— Ты собралась к нему? — изумилась Люсия, увидев мой вызывающий вид. — Аманда, только не сейчас, он пьян и выбивает входную дверь. Если его не остановить, то через несколько минут он бросится уже на эту. — Люсия указала пальцем в сторону входа, стараясь не кричать. Но не выходило, в её голосе нарастала паника.

— Давай пустим его.

Озвученная мной идея, по мнению Люсии, была, мягко говоря, не очень удачной: таких округлённых глаз у неё я ещё не видела.

— Он разгромит нам квартиру, Аманда, а следом изнасилует нас!

— Если не хочешь, чтобы я пошла сама — впусти его, — твёрдо заговорила я. — А то представляешь, он заберёт меня на ферму, привяжет там среди быков, будет измываться надо мной и…